Марина Белухина - Чужой не сладок мёд

Несмотря на полнейшее отсутствие музыкального слуха, петь Анна очень любила. Назвать её завывание, доносившееся через стенку в комнату Ларисы, пением было не то что сложно, скорее невозможно! Но чужое мнение Нюшу не интересовало. Она была уверена в том, что ей просто завидуют. Несколько девочек, в том числе и Лариса, подхватили, допев песню до конца. Потом был «Солнечный зайчик» со словами: «Ты называла меня своим маленьким мальчиком, ну, а себя непоседливым солнечным зайчиком…» – непонятно откуда появившаяся, но пользующаяся неимоверной популярностью среди старшеклассников песня, «Джанель» с её танго цветов. Девчонки исполнили коронную «Вот кто-то с горочки спустился». В общем, пели до самого Кингисеппа, не заметили, как и приехали.

Подъезжая к автостанции, Лариса в окно увидела ожидающих родителей и Валентину Васильевну.

– —Нас встречают! – толкнула она в бок Аню.

– Моей-то чего дома не сидится? – возмутилась Нюша. – Покурила, называется!

Сергей Леонидович, заметив автобус, побежал к остановке, следом за ним засеменили Галина Павловна и Валентина Васильевна.

– Доченька! – в один голос заголосили мамы.

– Еня, у меня такое чувство, что мы с войны возвращаемся! Посмотри – никого не встречают, а наши припёрлись, как дураки!

– Да ладно тебе! Они же волнуются… – тихо, чтобы не услышали родители, ответила ей Лариса, выходя из автобуса.

– Леонидыч, миленький! Мы с победой! – пафосно объявила Нюшка, да так громко, что на них стали оборачиваться люди.

– Я и не сомневался! Вы да без победы?!

Сергей Леонидович слегка приобнял дочь, после чего забрал у девочек полупустые сумки.

– Как ты, Ларочка? Всё хорошо? Устала? Какое место? – вопросы сыпались на неё со всех сторон – папа, мама, Валентина Васильевна – всем не терпелось узнать, как прошли соревнования.

– Второе! – радостно ответила Лариса, целуя поочерёдно родителей, а заодно и Валентину Васильевну.

– Могла бы и первое, – заворчала Нюша, – тормознула на старте. Нет, чтобы сразу скорость набирать, так она думает! Еня, тебе иногда твои мозги во вред идут, честное слово! Думать на уроках надо, а не на беговой дорожке… – не на шутку разошлась Анька, частично повторяя слова Бориса Яковлевича.

Лариса посмотрела на неё и рассмеялась.

– Уймись, а?! Если бы не ты, мне и третьего не видать! Спасибо, Ань! – от души поблагодарила она подругу.

– Я же говорила, что ты без меня не сможешь выиграть! Говорила?

Скорее всего, она не понимала, что для Ларисы значила её поддержка. Обычное стремление быть всегда в центре событий руководило всеми её поступками и словами.

Подходя к дому, Нюша дёрнула Ларису за руку.

– Ларис, пойдём с ребятами посидим? Воздухом подышим, а то меня тошнит с дороги.

Валентина Васильевна подозрительно посмотрела на дочь и только хотела что-то сказать, как Лариса торопливо закивала головой.

– Да, меня тоже подташнивает, – решила она подыграть Нюше, зная, что той не терпится покурить, а заодно и увидеть Андрея.

– Недолго! – хором предупредили матери.

– Часик!

– Полчаса и домой! – категорично ответила Валентина Васильевна. – На Ларисе лица нет, она с ног валится, а тебе всё не успокоиться.

Лариса только сейчас поняла, что действительно очень устала. Хотелось скорее принять душ и лечь в постель. Её и на самом деле слегка подташнивало, разболелась голова, но она не смогла отказать Аньке. Слишком много та сделала для её победы.

Ребята сидели на скамейке возле стола, за которым обычно собирались мужики выпить и поиграть в домино. Это был самодельный, грубо сколоченный стол, установленный под двумя высоченными тополями, спасающими в жаркую погоду от солнца.

Андрея среди них не было. Лариса уже давно заметила, что он редко общается с дворовыми ребятами. Те частенько сидели с вином, а он, похоже, не был любителем таких посиделок.

Без слов кто-то из парней протянул Анне пачку сигарет. Та, нисколько не стесняясь, вытащила из неё три штуки, пояснив, что ей надо на утро.

Жадно затянувшись, да так, что закашлялась, Нюша, не обращая внимания на хохот ребят, стала рассказывать про соревнования.

– Ого! – уважительно посмотрели на Ларису Вадик Новоженин и Володя Голубев.

Аня же вновь поведала об её плохом старте, теперь уже полностью повторив всё то, что Ларисе выговаривал Борис Яковлевич.

Лара усмехнулась. Вот где не надо – у Нюши, надо сказать, превосходная память, а как уроки учить – голова не работает.

– Еня, конфетки нет?

– Откуда? – развела руками Лариса.

– Закусить нечем! Сейчас ведь Васильевна опять потребует дыхнуть, – расстроилась девушка.

Новоженин вытащил из кармана ириску и подал Ане.

Эта компания мало интересовала Нюшу, поэтому появилась надежда, что долго они здесь стоять не будут. Свой никотиновый голод Аня утолила, можно и домой пойти.

И как бы в подтверждение Ларисиных мыслей Анна, ещё раз окинув глазами двор, засобиралась домой.

– Надо уроки учить, много задали. Пошли, Енька! – важно произнесла она и, развернувшись на каблучках, пошагала к дому.

– Ты и уроки – понятия несовместимые! – отойдя от ребят на значительное расстояние, сказала Лариса.

– Ты же слышала, что Юля сказала – по всем предметам спросят. Завтра выучу историю. Остальные у тебя спишу. Но сделать надо, а то больше не отпустит.

Лариса недоверчиво посмотрела на неё, но промолчала.

Как ни странно, но Анна выучила историю. Да ещё как! Наизусть, как стихотворение. Лариса, слушала, затаив дыхание. Она боялась отвести от Нюши взгляд, мысленно вместе с ней повторяла текст, переживая только за одно – только бы она не сбилась! Иначе вся их воскресная работа пойдёт насмарку. Но Анна отчитала, как отче наш, даже с выражением. Потрясённая её блестящим знанием темы, расчувствовавшаяся историчка безоговорочно, без дополнительных вопросов поставила ей пятёрку.

– Можешь ведь, Игнашова!

Лешка Паль сидел в соседнем ряду. Лариса не раз ловила на себе его взгляды. Сегодня на географии он достал из сумки фотоаппарат и стал делать снимки, выбрав в качестве фотомодели именно её – Ларису.

– Ень, Паль фоткает тебя! – начала толкать её в бок Нюша. – Ты бы хоть вид сделала попроще! Плохие фотки получатся… Да улыбнись же! Нет, я не могу! – шипела она на Лару, да так громко, что это стало достоянием всего класса, не исключая преподавателя.

Елена Николаевна, не прекращая знакомить учеников с новой темой, строго, поверх очков посмотрела на Игнашову и укоризненно покачала головой. Она уже более сорока лет преподавала в школе, в последние годы заметно сдала и махнула рукой на дисциплину, но её уроки продолжали оставаться интересными и насыщенными.

Лешка, поняв, что его действия стали всем очевидны, отвернулся и убрал фотоаппарат.