Ольга Вербовская - Измени судьбу

Я всю ночь слушала скрип кровати от непрерывной работы соседки, который она пыталась заглушить песнями Пиаф. Тогда новая мечта посетила мою неокрепшую душу. Я в первую очередь поеду в Париж. Потом буду копить деньги на ремонт, шубу и крема, а с начало хочу увидеть Лувр и погулять по Елисейским полям. Французский я в школе на пятерку выучила. Найду себе Ален Делона и уеду из Зачуханска. Соседка не тем местом карьеру строит, хоть и умная баба. Почему малиновый пиджак не возьмет ее юристом?

Но до Парижа далеко, а бумаг море. Взяли меня без тестов и раздумий. Сидела по ночам, пришлось осваивать двойную бухгалтерию. Платить государству, значит самой без штанов остаться. Налоговая инспекция хорошо питалась конфетами, коньяком. Я быстро разгребла завалы, навела полный ажур, а кредитовое сальдо вдохновило малинового пиджака на премию для всех. Конверт я долго гладила, перебирала купюры, на Париж не хватит, на ремонт маловато. Бумажек много, толку мало. Вечером соседка соблазнила на спирт Рояль. С трех рюмок меня унесло на Канары, а проснулась на диване. Голова ни как не собиралась в шарик, казалось, что она состоит из сотни элементов конструктора Лего. Унитаз стал другом на два дня. Кажется, я еще и курить училась. Все: хватит развратничать, завтра понедельник.

И понеслись серые будни. Премию проела за неделю, шоколадки и колготки, пара туфель и сумка, вот и вся радость. Малиновый пиджак оказался жмотом. Раскладывала ему на пальцах, сколько прибыли он получил, уклоняясь от налогов и взяток, а он зарплату мне не добавил. Сказал, что считать и заяц умеет, а вот воровать мне не позволит, вмиг ушки оборвет. Про долг перед родиной, что дала мне бесплатное образование и медицинское обслуживание, охраняла мой покой от врагов-империалистов, про весь этот патриотизм, что внушали в школе, я забыла напрочь. Разворованный бюджет страны, спивающиеся ученые, уезжающие таланты, развал некогда великой державы, отрезвляли мой разум. «Мы» вычеркнуто из сознания. Есть только «Я», состоящее из тех, кто успел, тот и съел. Все читали новые подробности вчерашней жизни. Народ переполняла злость. С удивлением люди обнаружили, что вкалывали за спасибо и все деньги уплыли за бугор. Ругали коммунистов, верили демократам. Я пыталась разобраться в этом порочном мире, но поняла только одно: Не важно, какой строй и кто пастух в стаде баранов. Все идут за идеей, обещанным счастьем, благополучием, спасением, раем. Царь или президент, император или председатель ЦК КПСС, хоть Папа Римский. Какая разница? Главное, внушить людям, что они строят счастливое будущее, на земле или на небе. Нужно потерпеть, подождать, попотеть, короче потом, не в вашей жизни. А вот избранные достойны счастья. Они будут жить сейчас, а вы поклоняться идолам, что сами создали.

Достала меня эта возня, так называемая демократией. Какой смысл искать правых или виноватых? Одни умерли, другие уехали за бугор. СССР теперь нет, а Россию еще никто умом не понял. А я свой ум не хочу забивать поиском правды. Через сто лет окажется, что правда была ложью. Бросила я это грязное дело, не читала газеты, не смотрела новости, не ходила на митинги. Я сама по себе. Только кушать хочется, как и всем. Буду расчетливой стервой, так как мне ждать помощи не от кого.

Тут я про гороскоп и вспомнила. У меня в карточках на зарплату все данные занесены: день, месяц, год рождения, регистрация брака, дети, алименты. Составила я гороскоп малиновому пиджаку, вроде как все у него в ажуре, только конкуренты могут пристрелить в любой момент и должен он держать ухо востро. Изначально я с умным видом указывала на планеты, что распоряжаются нашей судьбой. Чертила траектории, пугала приближением Марса и тому подобное. Мои пространственные рассуждения были отметены одним словом: Короче! И я коротко и ясно тарахтела, что грозит смерть, разорение и жена рога наставит. Этими словами запугать можно и дворника, но я жаждала вознаграждения за свои труды. Получила первые сто долларов и закипела работа гадалки и бухгалтера в одном флаконе. За небольшое вознаграждения я пристроила двух своих одноклассников-качков в телохранители. Потом понеслось. Мастера маникюра, стрижки и макияжа мне заказывали индивидуальные гороскопы. Иногда удавалась навешать лапши новым русским бизнесменам. С ними все было на много проще и в тоже время труднее. В глазах доллары, в голове страх от конкурентов, милиции, братков и крышевателей. Но они требовали конкретной информации. Кто и когда, во сколько и каким оружием может лишить жизни. Объяснять бритоголовым с цепями на шее, что нужно сосредоточиться в дни влияния Марса, никак не устраивало таких клиентов. Сосредоточиться для них значило вооружиться, нанять охрану. Один браток схватил меня за грудки, поднял над столом и заорал: Говори кто, Лысый или Копа? – Оба, – запищала я. На следующий день город дрожал от зверской разборки трех группировок. Куча трупов, на которую милиция свесила все незакрытые преступления. Народ крестил лбы и шептал: Туда им и дорога. Мне целую неделю снились ужастики, вскакивала ночью и прислушивалась к шуму за дверью. Соседка успокоила, что теперь в городе более или менее спокойно, а я по большому счету только ускорила события, помогла очистить общество от мрази. Предсказывать судьбы это одно дело, а вот вершить совсем другое. Я чувствовала себя соучастницей. Страшно, противно, стыдно.

Через месяц все уже забыли о произошедшем, тем более обо мне вообще никто толком не знал. Милиционеры получали новые звания, на допросы меня не вызывали, а на сорок дней после гибели конкурентов, Малиновый пиджак молча выдал мне конверт с небольшой суммой и приказал начертить всю линию жизни, траекторию полетов и падения. Я себе чуть мозг не сломала. Нарисовала три дороги, а выбор оставила за ним. Послал он меня по дальше, так как не мог понять, что для него важнее, деньги, жизнь, семья. Главное для него было знать, кто выстрелит в спину. Я больше не хотела рисковать чужими судьбами. Предложила уделять больше времени детям и жене. Малиновый пиджак купил сыну игровую приставку, дочери сережки, жене шубу. Вся семья довольная подарками отправилась на две недели в Турцию, а я перестала мучиться от бессонницы. Спокойно занималась предсказанием для простых смертных тружениц, уставших от перестройки, демократии, пьянства мужей, лжи по телевизору, дефицита товаров и отсутствия любви и помощи.

Перестройка, развал Советского Союза, исчезновение твердой линии Коммунистической партии дали людям полную свободу. Партийные работники становились бизнесменами, рабочие торгашами, ученые тоже пытались продать свои открытия. Жажда денег обуяла всех. Не нужно было выполнять план пятилетки, горбатится за переходящие знамена, слушать коммунистов. Весь народ, как с цепи сорвался. Все кричали о свободе, за которую боролись семьдесят лет назад прадеды на баррикадах. Революция тоже была ради свободы. «Мы не рабы, рабы не мы». Рыночная экономика напоминала мне базарную перепалку. Я не понимала, кто прав, кто виноват. Люди открывали глаза на прошлое и удивлялись. Читали Солженицина и ужасались. Всем сорвали с глаз темные очки. Но, правда о деяниях чекистов, разврате Берии и диктаторстве Сталина вызывали в людях только злость. Мстить кому и как? Смертность увеличилась, рождаемость упала. Алкоголизм набирал обороты. Наркомания и преступность по своим показателям превышали все допустимые стандарты. Одно слово крутилось у меня в голове при взгляде на происходящее. Беспредел. Но как-то нужно жить в этом бардаке прав и отсутствии обязанностей.