Игорь Кабаретье - Мемуары рижской куртизанки

© Игорь Кабаретье, 2017

ISBN 978-5-4485-8654-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

По мотивам, которые читатель поймёт в конце этого повествования, я, баронесса Лайма фон Зеедорф, решилась обнажить перед ним свою душу и описать свой жизненный путь. Надеюсь, что он будет и интересен, и поучителен.

Не по причине своего тщеславия, и ещё менее из скромности, я предаю сейчас гласности, выставляю на всеобщее обозрение те роли, которые мне пришлось сыграть во времена моей юности. Моя главная цель состоит в том, чтобы уязвить, если это возможно, самолюбие тех, кто сделал своё состояние путями, не слишком расхожими с моим, и дать публике яркое свидетельство моего признания того факта, что всё, чем я обладаю сейчас – это лишь благодаря вашей доброте и великодушию.

Я родилась в Лифляндской губернии, на улице Акменю в Риге, и лишь благодаря тайному союзу честного отставного солдата и портнихи я обязана моим существованием на белом свете. Моя мать, приличная лентяйка, рано обучила меня искусству чинить и приводить в порядок подержанную одежду, выдавая её за новую, чтобы самой пораньше бросить эту работу и переложить на меня все свои профессиональные обязанности, вместе, естественно, со всеми тяготами и невзгодами этого ремесла. Едва я достигла своего шестнадцатилетия, как она тотчас же надумала уступить мне свою повозку для транспортировки товара через Наплавной мост в Вецригу, равно как и всю свою практику на вполне коммерческих, а не родственных, условиях, и мне приходилось каждый день давать моей мамочке отчёт о моей прибыли вместе с приличной её частью. Оказалось, что я вполне соответствую её ожиданиям, и вскоре я стала настоящей жемчужиной среди всех швей в Вецриге. Я не ограничивала мои таланты только перелицовкой старых брюк, ловко управляясь и с более сложными предметами гардероба, да плюс к тому прелестная физиономия, которой меня одарила природа – всё это сделало меня самой лучшей и желанной швеёй в квартале. В окрестностях не было ни одного человека, который не хотел бы воспользоваться моими услугами, так что моя тележка буквально отполировала все улицы Вецриги, а я стала завсегдатаем всех её шикарных домов. Именно в столь приличном обществе я и получила первые уроки воспитания и обходительности, которые потом значительно усовершенствовала в разных местах, где мне впоследствии довелось оказаться.

Моя родня передала мне не только с кровью, но и своими достойными примерами из жизни столь большую склонность к чувственным и развратным удовольствиям, что я просто умирала от желания отправиться по их стопам и испытать присущую им страсть к совокуплению. Следует обратить ваше внимание на то, что в силу нашего достаточно скудного достатка, правда, достаточно типичного в среде нам подобных, кунгс 1 1 Kungs (латыш.) Кунгс, обращение к мужчине в Латвии, аналогичное принятотому в России «господин». Аматниекс (это был мой отец), моя мать и я, одним словом все мы втроём занимали на четвёртом этаже меблированного дома только одну комнату с мебелью, состоящей из двух стульев, старого шкафа, и большого гадкого убогого брачного ложа без штор, империала 2 2 Империал- ( второй этаж в дилижансах, омнибусах, пристройка в комнате под потолком и т. п. ) , где мы были вынуждены спать все вместе, втроём.

По мере того, как я подрастала, сон мой становился всё более чутким, и я внимательнее прислушивалась и присматривалась к действиям моих компаньонов по кровати. Иногда, случалось, они раскачивали её в такт своим любовным упражнениям, да настоль сильно, что гибкость нашего дешёвого ложа вынуждала меня следовать за всеми их движениями. Частенько при этом мои родители исторгали из себя глубокие вздохи, перемежая их произнесёнными тихими и хриплыми голосами столь нежными словами, какие только могла им предложить их страсть. Всё это страшно волновало мой разум, неутолимый огонь полыхал во мне, я задыхалась, была вне себя от взрывавших моё тело неведомых ему ранее чувств, и помутнение моего рассудка доходило до того, что я уже была способна весьма охотно сразиться с моей матерью за место, которое она занимала рядом со мной, настоль я завидовала наслаждению, которое она испытывала в это время. Но что я могла сделать в подобной ситуации? Прибегнуть к любовным утехах в одиночестве? Да, может быть, ведь возбуждение пронизывало меня до дрожи в кончиках пальцев, но, увы! В реальности, у меня не было никакой возможности снять это напряжение, ведь всё, что я могла предпринять в этой ситуации, можно было смело назвать лишь детской игрой юной девушки! И не сомневайтесь, что я лишь бессмысленно изнуряла себя бездействием, а от этого только излишне нервничала… и всё было напрасно… я лишь становилась более горячей и нервной штучкой. Я лишалась чувств от бешенства моей киски, что жила у меня между ног, любви и желаний… одним словом, все боги Лампсака 3 3 Город, основанный фокейцами, в котором жил Эпикур, был знаменит развратом, процветавшим среди жителей города. Они возвели в божество символ фаллоса. поселились в моём теле. Ничего не скажешь, прекрасный темперамент для девушки в возрасте шестнадцати лет! Но, как говорят добрые люди, хорошие собаки всегда достойны своих предков.

Легко понять, что страсть и томление плотским грехом, ненароком взращённые моими родителями, настолько покорили моё тело, что я стала серьёзно подумывать о том, чтобы найти какого-нибудь доброго друга, который бы смог погасить, или, по крайней мере, хоть немного утолить невыносимую жажду тела, иссушавшую меня.

Среди многочисленной челяди домов, что я посещала по своим торговым и швейным делам, все отдавали мне дань уважения и внимания, но я выделила среди них одного молодого, высокого и хорошо сложенного конюха, который показался мне достойным моего внимания. Он отвешивал в мой адрес бесконечные комплименты, клялся, что ещё ни разу не потрепал по бокам своих лошадей, не подумав при этом обо мне, на что я ответила ему, что ещё ни разу не чинила брюк, чтобы при этом ко мне в голову рысью не нахлынули мысли о Гунтисе (так звали этого конюха). Мы вполне серьёзно и бесконечно одаривали друг друга милыми шутками и достаточно сомнительными, как я теперь понимаю, комплиментами, элегантных оборотов которых я сейчас уже не припоминаю достаточно хорошо, чтобы повторить их моему читателю. Достаточно того, чтобы вы знали, что Гунтис и я – мы вскоре обо всём договорились, и несколько дней спустя скрепили нашу связь большой печатью Китиры 4 4 Китира – остров в Эгейском море, один из главных культовых центров богини Афродиты.