Барбара Делински - Близкая женщина

– В январе, – быстро ответила Даника.

– Так скоро? Я думал, ее издание запланировано на март или апрель.

– Так и было. Но потом сроки передвинули. Издатели решили, что если книга выйдет в декабре, то у читателей мое имя будет на слуху…

– А ты как раз была против этого? – вздохнул Майкл.

– Что ж, – проговорила Даника, – их тоже можно понять. Нужно думать о том, как она будет продаваться… Но я, честно говоря, расстроена. Особенно из-за Джеймса. Ведь это его книга. Мне неприятно, что все так неудачно совпало. Старик ведь совсем ни при чем.

– Ничего подобного, Даника! – воскликнул Майкл. – Для тебя в этой истории нет ничего зазорного. Наоборот, на этом процессе все поймут, какая ты замечательная. Люди будут восхищаться тобой!.. Погоди, скоро сама в этом убедишься. За тобой будут гоняться не только бостонские журналы.

– Боже упаси! – вздохнула она. – Не хочу ничего такого. Как только судебное разбирательство закончится, я сразу уеду из Вашингтона. В Бостоне я не собираюсь жить, а поселюсь в Мэне… Когда я думаю, что каждый день смогу быть рядом с тобой, то чувствую себя невероятно счастливой!

Она умолкла, и по ее лицу пробежала тень.

– Что такое? – спросил Майкл.

– Вчера ко мне приезжала Рэгги.

– Неужели? – удивился Майкл.

Он никогда не видел Рэгги, но поскольку много слышал о ней от Даники, то ему казалось, что они хорошо знакомы.

– Ну и как она? – спросил он.

– Неважно. Удивительно, какие фокусы выкидывает жизнь! Было время, когда я была уверена, что моя судьба – большой теннис. Но потом мне пришлось уйти из спорта, и я была совершенно раздавлена… Теперь я смотрю на Рэгги и думаю: вот она побывала на самом верху, у нее было все… А теперь она в таком ужасном положении. Весной она решила бросить профессиональный спорт, и вся ее карьера летит к чертям.

– Она все еще не знает, чем заняться?

– Вообще-то у нее была мысль перейти на тренерскую работу, но ее это не особенно увлекает. Когда ты всю жизнь на виду, очень трудно уйти в тень. Вот если бы у нее была семья, дети, любимый мужчина – тогда другое дело. Но у нее никого нет.

– Многим современным женщинам это и не требуется, – философски заметил Майкл.

– Знаю, но Рэгги не из их числа. Так же, как и я. – Даника наклонилась и нежно коснулась губами его губ. – Вот почему я так счастлива! Я смотрю на Рэгги и думаю о том, что могла бы быть на ее месте… Слава Богу, этого не случилось. Будущее представляется мне таким прекрасным… Конечно, после декабря.

Пока она рассказывала о жизни в Вашингтоне, подали обед. Они разговаривали обо всем и в том числе о тех мелочах, которые нельзя было обсудить по телефону. Майкл назвал ей несколько новых интересных книг, а она ему рассказала о новом фильме.

– Когда это ты успела его посмотреть? – подозрительно спросил Майкл.

– Блейк водил меня в кино на прошлой неделе.

– Так ты теперь с ним выходишь?

– Нечасто. К тому же только от скуки. Мы оба не знаем, куда себя деть.

– Он не боится назойливости любопытных?

– Сначала так и было, но скука пересилила. Когда чувствуешь, что от сидения в четырех стенах вот-вот свихнешься, мнение публики уже не так важно… – Тут Даника заметила, что он пристально рассматривает ее свитер, и нахмурилась:

– Что, я пролила соус?

– Нет. Почему ты спрашиваешь?

– Просто ты не спускаешь глаз с моих грудей.

Он покраснел.

– Мне хотелось рассмотреть, действительно ли они увеличились.

Она рассмеялась.

– Майкл Бьюкенен, что вы себе позволяете!

– Скажите, пожалуйста, как официально! – возмутился он и, приблизив губы к ее уху, прошептал:

– Раз это из-за моего ребенка, то я должен быть в курсе!

Она сделала вид, что собирается снять свитер.

– Что ж, если ты так хочешь…

Он взял ее за руку, а затем положил свою ладонь на ее живот.

– Не дождусь, когда он подрастет! Я мечтаю о том, как через несколько месяцев ты будешь лежать на диване в гостиной совершенно нагая, и тебя будет ласкать теплый свет от камина. Твоя кожа озарится волшебным свечением, а я согрею твой большой-пребольшой живот своими ладонями…

Даника протяжно вздохнула.

– Я знала, что это будет нелегко, – пробормотала она.

– Ну конечно, – согласился Майкл и, прежде чем она успела что-то сообразить, положил ее руку на свои брюки.

Он закрыл глаза и чуть слышно застонал.

– Майкл! – прошептала она, испуганно оглядываясь. – Что ты делаешь! Мы же не одни!

– Какая разница! Видишь, в каком я состоянии!

– Да ты просто сексуально озабоченный субъект!

Он приоткрыл один глаз.

– Но это ведь не недостаток?

– Конечно, нет, – усмехнулась она.

Когда он быстро расстегнул брюки и она жадно сомкнула пальцы на его плоти, он отплатил ей той же монетой.

– Даника! – шепнул он угрожающе. – Опомнись! Мы же в ресторане!

– Да уж… – пробормотала она непослушными губами.

В этот день Майкл с превеликим трудом читал лекцию. Не столько из-за того, что его физические силы были истощены, сколько от тоски. Он думал о том, что Даника возвращается в Вашингтон. Она снова будет жить в доме, где ей нечем заняться… Словом, и у Майкла не было сил ехать в Мэн, чтобы продолжать работу.

На следующий день вечером он позвонил Данике и загадочным тоном сообщил:

– Я для тебя кое-что передал.

– Передал? С кем?

– Увидишь. Можешь прийти завтра в полдень к памятнику Линкольна?

– Ты там будешь? – взволнованно спросила Даника.

– Не я. Гонец.

– Что еще за гонец?

– Это тоже сюрприз. Так ты придешь?

– Ну конечно, приду. Но боюсь, до завтра умру от любопытства. Хотя бы намекни, что это такое?

– Нет уж!

– А как я узнаю твоего гонца?

– Узнаешь! – заверил Майкл.

– Майкл… – просительно начала она, но он был непреклонен.

– Сделай милость, – сказал он, – потерпи до завтра. И будь у памятника Линкольну ровно в двенадцать.

Даника пришла к памятнику пораньше. Она огляделась, но не увидела ни одного знакомого лица. Группки экскурсантов восторженно рассматривали статую сидящего Линкольна. Даника тоже перевела взгляд на статую. Ее всегда впечатляло мягкое и умное выражение лица Линкольна. Майкл наперечет знал все памятники в Вашингтоне, и этот был его любимый. Поэтому он и избрал место встречи здесь.

Сунув руки в карманы пальто, Даника снова окинула взглядом толпу. Потом увидела, как к памятнику медленно приближается такси. Даника взглянула на часы. Было пять минут первого. И тут из такси вышла невысокая седая женщина и стала подниматься по ступеням к памятнику.

– Джина! – радостно воскликнула Даника.

Она замахала женщине рукой и засмеялась. Потом сделала несколько торопливых шагов навстречу и обняла ее. На лице Джины тоже засияла улыбка.