Марк Барроклифф - Подружка №44

– Черт, никто не взял у нас билеты, – заметил я, когда мы перебирались по шатким сходням на причал.

– Терпеть этого не могу, – поддакнула Элис. – Пожалуй, мы можем воспользоваться ими еще раз.

Как написано в моем путеводителе, Лидо некогда был самым роскошным курортом в Европе и вполне котируется по сей день. Вероятно, именно в его честь были названы все остальные Лидо. Может, именно Лидо несет ответственность за внедрение в Великобритании открытых плавательных бассейнов, столь же уместных в нашем климате, как эскимосские иглу на Карибах. Наверное, итальянцы так шутят.

Есть здесь одна главная улица с тьмой ресторанов и магазинов (по крайней мере, мы нашли одну) – Гран Виале Сан Мария Элизабетта. Здания здесь не так живописны, как те, что вокруг площади Св. Марка, но они милы, неброски, fin de siécle [9](последнее), и в английском приморском городке вроде Брайтона смотрелись бы весьма органично, выделяясь разве что опрятностью, хорошим состоянием и свежей покраской. По пути к гостинице нам попался даже увеселительный парк в духе «бель-эпок» предвоенной Франции, но с легким налетом конца пятидесятых. Освещение на Лидо куда качественнее и мощнее, чем у каналов: стоит на десять метров отойти от набережной, и оказываешься на оживленной улице. При таком освещении можно созвать любое собрание или до блеска убрать проезжую часть, но интриги дожей вряд ли удались бы.

Я забронировал нам номер в отеле «Орсеоло», по-домашнему уютном, но несколько обшарпанном особнячке рядом с пляжем, в конце главной улицы. Говоря о домашнем уюте, я обычно имею в виду чужие дома с их милым беспорядком, а не обстановку моего собственного дома, которую иначе как жалкой назвать не могу. Отель тоже был «бель-эпок», но определить это я смог не по стилю, а по степени изношенности здания. Элис, впрочем, особого неудовольствия не выказала, что я истолковал как добрый знак. У молодости есть черты не менее пленительные, чем внешняя красота; одна из них – способность расценивать лишения и неудобства как захватывающие приключения. Если вы не миритесь с пружинными кроватями и незакрывающимися дверьми, пока вы молоды, в старости вам придется совсем туго.

Я, разумеется, забронировал один номер на двоих вместо двух одинарных. Не скрою, меня посещала мысль добавить себе хлопот и взять две комнаты, только бы показать, что я ничего не жду, но, будем откровенны, чего-то я определенно ждал. Поэтому первое большое испытание ждало нас у стойки портье. По дороге от остановки вапоретто я продумал несколько возможных отходных путей. «Нет, нет, дружище, смотрите внимательнее: я бронировал два номера. Что значит – вы меня прекрасно помните? Я тоже помню, что джакузи и зеркальных потолков не заказывал».

Как я понимал, Элис вряд ли возмущенно хлопнет дверью – все-таки мы уже проспали ночь в одной кровати, да и нежные поцелуи у нее дома на диване что-то значили, – но мне не хотелось обязывать ее к чему-либо: на данном этапе это могло все испортить.

Я позвонил в колокольчик. Элис разглядывала зловещего вида оперную афишу у шикарной, обитой деревом стойки. Я мог только надеяться, что мы не станем отпущенное на выпивку время слушать эти душераздирающие вопли. Тут из-за наших спин появился низенький, плотный человечек в рубашке с коротким рукавом и хозяйскими манерами.

– Si? [10]– сказал он.

– Quisiera una habitacion con banio, [11]– отчеканил я, вспомнив подслушанное на катере «У меня бронь на двоих» по-итальянски.

Элис хихикнула.

– Это по-испански, – сказал человечек. – Но я оценил ваше старание.

– Lo siento, [12]– ответил я, на сей раз с иронией, но не уверен, поняла ли Элис.

Затем сообщил портье свое имя.

– Да, вот оно, – кивнул он, глядя в журнал. – Есть два номера, на выбор. Вам con dos camas o con cama matrimonial? [13]

Его явно задел мой испанский, но я отметил для себя, с каким образом ассоциируется в испанском языке двуспальная кровать. Притом он так глянул на меня, что я остро ощутил, как под мышками у меня расплываются темные пятна пота. Верно, он подумал, что, если Элис дорого ее здоровье, спать мы будем отдельно.

Я посмотрел на нее, пожал плечами. Она, видимо, искренне наслаждалась ситуацией, потому что ответила тем же.

– Все равно, – сказал я, хотя мне было далеко не все равно. Элис вопросительно посмотрела на меня, и я пожалел, что не сказал «с двуспальной» или «matrimonial», раз это так просто.

Вопрос читался и во взгляде портье, но, будучи итальянцем, он позволил этому вопросу скользнуть ниже, отчего развел руками и отступил на шаг назад с таким видом, будто готовился поймать падающий с потолка тяжелый предмет.

– Если вам все равно, двуспальной вы не заслуживаете. – Он посмотрел на Элис взглядом ремесленника, оценивающего шкатулку особо тонкой работы. – Дорогая моя, здесь вокруг несколько островов, полных мужчинами, которым не все равно.

Затем с улыбкой повернулся ко мне.

– Только для вас. Мне тоже не все равно. Номер 33, с двуспальной кроватью.

– Я только старался помочь, – сказал я.

– Себе помогайте.

Должен отметить: подобный совет от чужого человека я услышал впервые в жизни. Портье вручил мне ключ с массивным брелком.

– Третий этаж, направо, паспорта можете отдать мне потом, когда устроитесь.

Так был обезврежен первый проводок на потенциальной мине, угрожающей моему счастью: мы поселились вдвоем в комнате с двуспальной кроватью. Теперь предстояло разрешить новый, не менее деликатный вопрос: следует ли предпринять решительную попытку физического сближения, как только мы поднимемся в номер? Проблема была не из игривой комедии 60-х – девушка хочет сохранить честь, я стремлюсь вынудить ее эту честь потерять. Теперь я был совершенно уверен, что мы оба желаем одного, но точно не знал, как определить благоприятный момент. Казаться распаленным подростком мне совсем не хотелось.

Однако, когда дошло до дела, я понял, что намного лучше поставить все точки над «i» здесь и сейчас. Если этого не произойдет, как переодеваться в одной комнате с крохотной душевой? Невежливо расхаживать перед людьми нагишом, если только вы с ними не переспали или не собираетесь переспать. Разумеется, спортивные раздевалки и душевые не в счет.

– Пойду в душ, – заявила Элис.

– Ладно, – кивнул я. – А я отнесу вниз наши паспорта. Твой где?

– Слушай, а можно я все-таки сначала приму душ? Жарко ужасно, – сказала она, обнимая меня и целуя в губы. – Я быстро. Потом ты, и пойдем пообедаем где-нибудь.

Я отметил, что никакого намека на «примешь душ, потом мы пойдем в постель, и затем обедать» в ее словах не было. Более того, как мне показалось, от любых упоминаний о постели она уходит намеренно.

– Ладно, – вздохнул я. – Пока почитаю.