Кэтрин Стоун - Ложе из роз

Но на самом деле все обстояло не так. Ей не было все равно. Ей было больно.

Дверь его офиса была открыта, будто Чейз угадал ее намерение появиться, но он не показал виду, не повернул головы.

«– Еще к одной вещи я хочу привлечь ваше внимание, – обратилась Кассандра на экране к экскурсантам, – прежде чем передать вас в руки Марка и Алека, наших гуру от дегустации, и Элинор, которая представит вам свои угощения в «Синем ирисе». Я не могу удержаться, чтобы не рассказать о будущем хите сезона, о шампанском столь великолепном, что даже название «шампанское» при всей его привлекательности могло бы быть оценено как устаревшее. Вы помните Черную Гору – Монтань-Нуар? Это французское название. Элементы названия гармонируют и иногда рифмуются: «мон» рифмуется с «фон», «тань» похоже на слово «трейн» – поезд, нуар напоминает о «фильм нуар» – черно-белых фильмах. Сложите все эти элементы вместе и со временем, заглядывая сюда на досуге, вы будете просить бутылку «Монтань-Нуар». И это будет прекрасно. Я не знаю когда, но это время придет. Из лоз, посаженных на Черной Горе, вырастут мощные растения, корни которых глубоко вонзятся в вулканический пепел, а через какое-то время вы ощутите прекрасный, непередаваемый, единственный в своем роде вкус.

Синие глаза Кассандры мечтательно устремились куда-то вдаль, будто не в силах расстаться с манящими видениями, медленно и с сожалением отрываясь от которых она продолжила:

– Итак, в «Синем ирисе» вы попробуете лучшие вина Тесье – их представят вам лучшие знатоки вин Алек и Марк, – оцените их вкус, вид, букет и запомните на всю жизнь».

Затем камера показала веселую компанию экскурсантов, пересекающих двор, и напоследок скользнула по вершине Черной Горы. Это был беззвучный, но выразительный кадр, полный недоговоренностей и намеков Кэсс.

– Чейз, – шепотом окликнула Кассандра.

Он слышал ее, но не делал ни единого движения.

Кассандра не могла сказать, сколько прошло времени, прежде чем наконец Чейз к ней повернулся.

Она ждала любой реакции – раздражения, насмешки, знакомого ледяного блеска глаз, обычно появлявшегося, когда он искал достойный выход из нелепой ситуации, пытаясь в то же время остаться джентльменом…

Но на этот раз перед ней стоял не высокомерный представитель высшего общества, а настоящий пират, в темных глазах не было ни малейших признаков юмора, а лишь сверкал огонь. Выражение его рта обещало ей грубые, резкие слова, полные презрения.

– Прошу прощения.

– Прощения, Кассандра? – Голос его был холоден. – Вашей вины в этом нет.

Но она все же чувствовала себя виноватой.

– Я не хотела проявлять непочтительность или бестактность. У меня совершенно случайно вырвалось упоминание о давильне и об уединении, – просто я подумала, что немного фантазии не помешает, что это сделает рассказ более привлекательным. И еще я сказала «наши виноградники», «наше вино», как если бы… как если бы была членом вашей семьи. Но ведь так говорят все ваши гиды. Я сделала это ненамеренно.

– Это вина Элинор.

– Элинор?

Моей сказочной крестной, миссис Санта-Клаус?

– Вы хотите сказать, она не имела права разрешать мне водить экскурсии, не заручившись вашим согласием? Но я так настаивала, а Элинор была так добра…

– Я и не знал, что она в курсе дела, – ответил Чейз, как бы обращаясь к самому себе. – Должно быть, гран-пер рассказал Эндрю.

– Рассказал Эндрю что?

– Название, Кассандра, название.

– О! – выдохнула она. – Но Элинор не знала, пока не начались экскурсии.

– Если не Элинор и не Эндрю, то, значит, Хоуп сказала вам?

– Да. И я уверена, что она не собиралась раскрывать никакой тайны.

– Понимаю, – мягко перебил Чейз. – Когда она рассказала вам о Черной Горе?

– Дайте подумать.

Но думать ей было трудно. Огонь в его глазах все еще сверкал – яркий, серебристый, слепящий. Чейз не сердился на Хоуп. Кассандра читала это в его обжигающем взгляде, но он с нетерпением ожидал ее точного ответа.

– Как я могла забыть? Это произошло, когда Хоуп однажды повела меня туда…

– На гору?

– Да.

– Она повезла вас на машине?

– Вовсе нет. – Кассандра запнулась. – Ведь там погибла Френсис, не так ли?

– Именно так.

– Хоуп ни словом не обмолвилась о несчастном случае. Она просто сказала мне название по-французски, и еще о том, что наступит день, когда вы будете выращивать виноград на вулканическом пепле.

В серебристых глазах зажегся глубокий ясный свет, потом медленно исчез, и Кэсс поняла причину. Мечтой Чейза и гран-пера было выращивать виноград на горе, но этой мечте суждено было еще долго оставаться мечтой. Ей суждено было оставаться похороненной вместе с Френсис. Хоуп этого не знала. Кассандра могла только смутно догадываться о мечте Чейза, которой не было суждено сбыться, и тут же, не подумав, принялась трепать языком так бестактно, так неосмотрительно…

– Простите.

– Все в порядке…

– Я никогда больше не упомяну о горе, не скажу ни слова.

– Напротив, Кассандра, говорите о ней. По крайней мере хотя бы несколько минут со мной. Откуда вам стало известно, что гран-пер собирался выращивать виноград шампанских сортов и изготовлять шампанские вина и что он собирался назвать это шампанское «Монтань-Нуар»? Хоуп не могла вам этого рассказать – она об этом не знала. Никто не знал, кроме гран-пера и меня.

– Ну, я… Не поднимаясь на вершину горы, я видела, как над ней клубится туман. Сначала он показался мне очень густым и плотным, почти непроницаемым даже при самом ярком солнечном свете. И вдруг я заметила… Это, должно быть, происходит каждый день или почти каждый…

– Радуга.

– Да, – эхом откликнулась Кассандра. – Наверное, эти прохладные морские туманы, рассеиваемые солнечным светом, подсказали гран-перу мысль о необходимости разводить здесь виноград шампанских сортов…

– Вы бы так и поступили, Кассандра?

– Пожалуй, да.

– Кто-нибудь когда-нибудь говорил вам, что вы сложная личность?

– Да, – прошептала она.

– И о том, что вас ничем не смутишь?

«Как бы они могли, Чейз, когда меня так легко сбить с толку, когда уже при одном твоем взгляде у меня возникает мысль, – нет, скорее, мечта, которой не суждено стать явью здесь, где все окружено магией, волшебством, радугами…»

– Нет, – пробормотала Кассандра. – Никто, никогда.

В мерцающем синевой взгляде Чейз прочел слабый отблеск надежды.

– Ладно, – сказал он. – Я бы сказал. Потому что вы именно такая, Кассандра, – сложная, невозмутимая и несгибаемая.

Уэствудская мемориальная больница, палата интенсивной терапии Суббота, третье ноября

Они ничего не могли разглядеть за стеной белых халатов, но чувствовали, что там, в этом тесном кругу, происходит нечто необычное, какая-то суматоха, волнение. Не было слышно больше звуковых сигналов, а в палату стремительно вкатили аппарат с блестящими белыми лопастями – дефибриллятор.