Джойс Данвилл - Три принца

Эта оскорбительная ситуация действовала ей на нервы. Так больше продолжаться не может. Ни сегодня, ни завтра. Никогда.

Но как поступают женщины в подобных ситуациях? Они уходят, Верити это знала, но куда? На что они живут? Как существуют? Она может, конечно, пойти работать, но Барт легко сможет разыскать ее. И тогда наступит час расплаты. Конечно, его не миновать… Здравый смысл подсказывал это Верити, но это случится не сейчас, еще рано, не в тот момент, когда Барт берет трубку в квартире Адель спустя так немного времени после свадьбы.

В отчаянии Верити пыталась привести свои мысли в порядок, что-то придумать, но вскоре поняла, что никак не может выбросить из головы тот факт, что Барт сейчас находится у Адель.

От нервного напряжения Верити мяла в руках клочок старой газеты и, посмотрев на него, вдруг случайно прочла, а затем внимательно перечитала небольшое объявление, на которое упал ее взгляд.

«Требуется молодая австралийка для занятий английским языком с двумя мальчиками одиннадцати и тринадцати лет. Проживание в комфортабельном сельском доме, компенсация. Телефон…»

Верити изучила номер газеты – он был недельной давности. Она была не австралийка. Но «проживание в сельском доме», вдали от этого напряжения, в котором она сейчас находилась, подальше от будущей расплаты, которой, она знала, было не миновать, – все эти соображения заставили ее поднять трубку телефона. Верити еще раз посмотрела на указанный номер телефона.

Она понимала, что не сможет навсегда убежать от Барта, но уехать из города на несколько дней, недель, ну от силы на месяц… просто сменить обстановку…

Верити набрала первую цифру. Те, кто давали объявление, уже, наверное, нашли австралийку, англичанка им была не нужна… Кто будет дожидаться ответа на свое объявление целую неделю! Верити набрала последнюю цифру, услышала гудок, и, впервые за сегодняшний день, на другом конце сразу сняли трубку. Верити услышала мужской ломающийся голос. «Иностранец», – подумала она. – Слушаю, – сказал он.

– Меня зовут Верити Тайлер. «Да нет же, – подумала она, – мое имя Верити Принц». – Я только что прочла в газете ваше объявление.

– Вот как, – услышала она. – И вы приедете? Это невероятно!

Мальчик снова заговорил:

– Это очень далеко. Все говорят – слишком далеко. Это место называется Тетапарилли, это означает… Ну мама, можно я попробую на этот раз. У тебя тоже не получилось, а у нее приятный голос.

– Гунар! – Теперь стал слышен голос его матери. – Мой сын, – объяснила она смеясь.

– Ему стоило бы немного поупражняться в английском, – заметила Верити.

– У него дела обстоят еще ничего, – сказала женщина, – у младшего, Ульфа, намного хуже. Было бы замечательно, если бы вы приняли наше предложение.

– Но я англичанка, – призналась Верити.

– Тем лучше для их знания английского. Мы задержались в Сиднее, потому что у Ульфа болело горло, но теперь он поправился и доктор сказал, что мы можем ехать. Вы можете приехать к нам, когда вам будет удобно, если вы, конечно, согласны с предложенными условиями. Мы сами из Швеции, у нас ферма на северо-западе страны. Мы с мужем приехали сюда несколько лет назад, а теперь привезли детей. Но ферма находится вдалеке от жилья, и ребята вынуждены учиться в школе заочно. В нормальных условиях, если бы у них была возможность общаться со сверстниками, мальчишки запросто выучили бы английский, но, кроме нас с мужем, на ферме им общаться не с кем…

– Ну вы-то говорите довольно бегло, – похвалила ее Верити.

– Мы с Большим Гуннаром можем говорить по-английски. Но я помогаю мужу на ферме (мы никогда раньше не занимались сельским хозяйством), и поэтому у нас не остается времени на детей. Знаете, у нас очень удобно, как и написано в объявлении, хотя, – с грустью добавила женщина, – и очень далеко от цивилизации.

– Значит, это место еще не занято? – прервала ее Верити.

– Конечно, конечно, нет. Не занято. – В голосе женщины на другом конце провода послышались восторженные нотки. – Это означает, что вы?..

– Да, я согласна, – сказала Верити.

– Тогда… когда вы сможете приехать? Мы купим вам билет на самолет, который приземляется на ближайшем к нам аэродроме, и мы могли бы вас там встретить.

– А когда вы уезжаете из города?

– Через час, – услышала Верити в ответ. – Я поведу машину, а мой муж в Бетерсте присоединится к нам. Но если бы вы мне сказали, когда…

Верити немного подумала. Она слышала в трубке учащенное дыхание женщины. Возможно, та боялась, что в конечном итоге Верити передумает.

Тогда Верити сказала:

– А что, если я поеду с вами прямо сейчас?

– Поедете с нами?

– Извините, наверное, в вашей машине не так уж много места?

– Да нет, места хватает, но она выглядит очень неуклюже, и ребята называют ее «танк». Но это просто замечательно!

– Может быть, вы и ошибаетесь, – пошутила Верити.

– Да нет, я думаю, так же как и Гуннар, что у вас приятный голос. Вы действительно согласны?

– Абсолютно. Итак, где и когда?

– В течение часа, как я уже вам говорила. – И женщина назвала Верити место встречи, которое смог бы отыскать даже человек, недавно приехавший в Сидней. Очень довольная, шведка повесила трубку.

Верити опускала трубку медленно. Она понимала, что то, что она собирается сделать, ужасно глупо… Но это необходимо было сделать, чтобы обрести спокойствие духа. Она все равно не сможет смотреть Барту в лицо. Со временем она, возможно, сумеет и должна будет это сделать, но сейчас ей необходима своего рода передышка.

Верити уже сложила все свои вещи в сумку, так что собираться не было нужды. Она отдавала себе отчет, что должна оставить какую-нибудь записку, чтобы Барт не подумал, что с ней случилось что-то ужасное, и не поднял тревогу.

Верити достала листок бумаги и ручку. Она решила, что записка должна быть краткой, просто написала: «Я уехала. В.»

Спускаясь по лестнице, она услышала, как зазвонил телефон, но не вернулась.

Тетапарилли находилась далеко на северо-западе и, несмотря на мрачное описание Греты Далквист, оказалась маленькой аккуратной станцией. Причиной постоянной занятости Греты был новый урожай, который они должны были собрать и который в значительной степени был взращен руками этой женщины. Это был урожай лечебных трав.

– Наши родители в Европе тоже занимались этим делом, – объяснили супруги, – а сейчас спрос на этот товар растет.

Они приехали в Австралию, чтобы получить наследство. Дядя завещал Гуннару свою недвижимость.

– Конечно, он был шведом, – засмеялась Грета. – Вы только взгляните на мебель!

Верити отметила, что мебель была очень старой, но при этом очень красивой. Продажей такой мебели она занималась когда-то, работая в Челси. В Австралии такая мебель была редкостью.