Натали Фокс - Особенный мужчина

Не говоря ни слова, он снова надел очки. Фрэн как зачарованная не сводила с него глаз, следила за каждым его движением. Похож на гибкую черную пантеру, подумала она, глядя, как он отворачивается от нее, открывает дверь в гостиную, обставленную с еще большей роскошью, чем ее собственный номер, подходит к столу у окна и снимает трубку телефона.

Фрэн последовала за ним и услышала, как он отдает по телефону распоряжение не беспокоить его. Потом мужчина внезапно резко повернулся лицом к ней, и она застыла на месте посреди комнаты, словно он пригвоздил ее взглядом к полу.

У него было такое свирепое выражение лица, что она ощутила безотчетный страх. Не видя толком его глаз, прикрытых затемненными стеклами очков, она почти физически чувствовала холодное недоверие, пронизывающее ее насквозь. Он словно сверлил ее взглядом.

— Хелена попала в аварию, поэтому я здесь. Она в больнице… но не беспокойтесь, ничего серьезного, — поспешила добавить Фрэн, чтобы не волновать его понапрасну. Вот дура, обругала она себя, этого типа и ядерный взрыв не выведет из равновесия. — Думаю, она вам скоро сама позвонит. Когда я уходила из палаты, ей давали снотворное… — О Господи, все безнадежно. Улыбка окончательно исчезла с ее побледневшего лица. — Вы мне не верите, да? — Ее голос упал до шепота.

— Честно говоря, нет, — протянул мужчина с интонациями Ретта Батлера.

Фрэн беспомощно смотрела на него. Он заставлял ее чувствовать себя семилетней девочкой, этакой сироткой Энни из детской книжки. Такого приема от шефа Хелены она не ожидала. Шефа Хелены, повторила она мысленно. Начальника и любовника сестры, к ней самой он, слава Богу, не имеет никакого отношения, так с какой стати ей его бояться? Эта утешительная мысль придала ей храбрости. Еще крепче прижав к груди портфель, она глубоко вздохнула.

— Честно говоря, мистер Перри, — произнесла она нараспев, передразнивая его интонации, — меня несколько удивляет ваше олимпийское спокойствие. Моя бедная сестра лежит в больнице и очень из-за вас переживает. Думаю, вы могли бы проявить элементарную вежливость, поверить мне на слово и выслушать то, что я собираюсь вам сказать, а не смотреть на меня с такой брезгливостью, словно меня кошка в зубах сюда притащила.

Очки снова были сняты, и ледяные серые глаза смерили Фрэн с головы до ног с непередаваемым презрением.

— Вы очень точно описали свой внешний вид, — оскорбительным тоном заявил Перри, его темные брови нахально взлетели. — Почему вас так удивляет мое поведение? Вы вваливаетесь в мой номер с возмутительной историей, шитой белыми нитками, о том, что вы якобы сестра моей секретарши. И как, по-вашему, я должен реагировать? — Он усмехнулся, нет, скорее оскалился. — Придумали бы что-нибудь получше, если хотите, чтобы я уделил вам внимание и согласился выслушивать ваши бредни в течение более длительного времени, чем те десять секунд, которые я даю вам на то, чтобы убраться отсюда. Долее я не намерен терпеть ваше присутствие.

С этими словами он отодвинул безупречно накрахмаленный белый манжет, выразительно взглянул на свой золотой «ролекс» и, к вящему изумлению Фрэн, действительно начал отсчитывать секунды — в обратном порядке!

— Три, два, один, ноль. — Не удостоив Фрэн взглядом, он поправил рукав темно-синего костюма в еле заметную белую полоску, водрузил на кончик аристократического носа очки, снял телефонную трубку и вызвал службу безопасности отеля.

Несколько секунд Фрэн стояла будто громом пораженная, после чего взорвалась от ярости. Бросившись вперед, она выхватила у него трубку, пролепетала по-французски, что произошла ужасная ошибка, рассыпалась в извинениях и швырнула трубку на рычаг.

Впервые за все время их недолгого знакомства Фрэн добилась от этого типа хоть какой-то человеческой реакции: по его лицу пробежала судорога, на левом виске запульсировала голубая жилка — верный признак сдерживаемой ярости, превосходящей ее собственную.

— Вы что, с ума сошли? — выпалила она Ее зеленые глаза бешено сверкнули. — Вот, возьмите, из-за этого я и приехала. — Она швырнула портфель на стол и ужаснулась своей силе: плоский кожаный портфель, заскользив по блестящей лакированной поверхности, врезался в стопку аккуратно сложенных бумаг, сбил их и рухнул на пол. Тонкие листочки, вспорхнув белыми птицами, бесконечно долго, как показалось Фрэн, парили в воздухе и наконец улеглись.

Листы бумаги были покрыты колонками цифр, диаграммами и, видимо, до этого прискорбного происшествия лежали в определенном порядке. Лицо Джордана Перри посерело.

— Простите, я не хотела… Это вышло нечаянно…

Он метнул на нее такой уничтожающий взгляд, что сердце Фрэн заколотилось от страха. Не говоря больше ни слова, она бросилась подбирать бумаги. К сожалению, в ту же минуту у Перри возникла аналогичная мысль, в результате чего они столкнулись лбами. Его очки съехали в сторону. Он тут же неловко поднялся, дрожащей рукой попробовал поправить их, но очки прыгали у него в руке, не желая ровно сидеть на носу. Перри чертыхнулся, сорвал их, швырнул на стол и с досадой запустил пальцы в волосы.

Это, пожалуй, слишком, подумала Фрэн. Она выпрямилась вслед за ним, ноги стали ватными, где-то внутри ее зародилась мелкая дрожь, предвещавшая припадок истерического смеха: уж очень комично выглядел этот самодовольный тип; когда его непробиваемое спокойствие рухнуло.

— Извините меня, пожалуйста, — снова начала было она, но нервный смех буквально душил ее, и ей пришлось закусить губы, чтобы не расхохотаться. Она присела на корточки, одной рукой вцепилась в портфель, а другой стала сгребать бумаги.

— Не смейте ничего трогать! — загремел Перри.

Фрэн вздрогнула и замерла. Надо же, какой темперамент обнаружился, мелькнуло у нее в голове, выходит, перед ней не совсем робот. И мистер Перри вырос немного в ее глазах.

— Мне правда очень жаль…

— Перестаньте извиняться, черт побери! Фрэн вычла один балл за употребление грубых выражений. Перри вырвал из ее рук портфель, щелкнул замком. Фрэн молча наблюдала за ним, пока он проверял его содержимое: несколько раз осмотрел дискеты, торопливо пролистал пачку документов. Затем уложил все обратно и засунул портфель в верхний ящик стола. Запер его, подергал для верности и опустил маленький ключ из желтого металла в карман жилета, сшитого из той же темно-синей ткани в едва заметную белую полоску, что и костюм. То, что за этим последовало, безмерно удивило Фрэн: большими шагами Перри пересек гостиную, подошел к бару, налил себе большую порцию виски и залпом осушил стакан, словно умирал от жажды.

Фрэн неловко переминалась с ноги на ногу. Происходящее потрясло ее до глубины души. Несмотря на то что Хелена подчеркивала важность информации на этих дискетах, Фрэн все же приписывала ее настойчивость большей частью романтическому увлечению своим начальником. Теперь она воочию убедилась в их ценности и ощутила внезапный прилив гордости оттого, что доставила их Джордану Перри в целости и сохранности, а главное — вовремя.