Хилари Норман - Гонки на выживание

– Тебе не в чем извиняться.

– О боже, – Александра вдруг разозлилась на себя, – я веду себя возмутительно, Дэн. Прости меня.

Она хотела встать, но он ее удержал.

– Нет, не уходи, Али. Я все понимаю, клянусь тебе. – Он потянулся через нее, она услыхала тихий щелчок, и комнату залил мягкий свет. – Видишь? Все в порядке, честное слово. – Его улыбка была горькой и вымученной. – Не стану отрицать, мне бы хотелось, чтобы мы продолжили… – Она хотела что-то сказать, но он прижал палец к ее губам. – Нет-нет, не начинай извиняться. – Неожиданно Даниэль встал с кровати, но тотчас же вернулся, держа халат. – Почему бы тебе не надеть вот это? Мне кажется, тебе в нем будет уютнее. А потом нам нужно поговорить.

Она недоверчиво взглянула на него.

– Ведь на самом деле ты для этого пришла, верно? Просто я тебя не так понял.

Впервые Александра позволила себе расслабиться.

– Вот так-то лучше, – одобрительно заметил Даниэль. – А теперь сядем в постели поудобнее, как старые друзья, и ты расскажешь мне, что именно произошло в Нью-Йорке.

Выслушав ее рассказ, Даниэль откинулся на подушки и закрыл глаза.

– Хочешь услышать мое мнение?

– Конечно, – кивнула Александра.

– Честно?

– Да.

Он открыл глаза.

– Всего три соображения. Но тебе они могут не понравиться. Первое: Андреас – ослиная задница. Второе: я думаю, – нет, поправка, – я знаю, что ты все еще его любишь, каким бы он ни был. И третье: неужели тебе действительно нужно напоминать, что Анна Алессандро потеряла своего единственного сына только из-за своего проклятого упрямства?

Лицо Александры было мрачно, но она ничего не ответила.

– Однако, – продолжал Даниэль, – Анна как женщина не годится тебе в подметки, Али. Небо и земля! Она была узколобой, провинциальной мещанкой, не способной заглянуть дальше забора своей драгоценной фермы. Но ты-то не такая! Просто тебе придется это доказать.

Наступила долгая, долгая пауза.

– Что я должна делать, Дэн?

– Ты прекрасно знаешь, что тебе надо делать. Попытайся немного отдохнуть, а утром я отвезу тебя в город.

– И что я им скажу? – взмолилась она. – Мы так скверно расстались…

– В нужный момент ты сама поймешь, что им сказать.

– Но я права! – с болью воскликнула Александра. – Бобби может умереть.

– Люди рано или поздно умирают, – пожал плечами Даниэль.

– А знаешь, – вдруг сказала она, – я в последнее время многое обдумала. Может быть, это ужасная ошибка – пытаться изменить свою точку зрения на людей. Причем в любую сторону. Если человек с самого начала вызывает у тебя восхищение, лучше восхищаться им издалека, не стараясь узнать его поближе. И наоборот, если вы уже близки и любите друг друга, не стоит стремиться отойти подальше, чтобы понаблюдать со стороны.

– Любые отношения рано или поздно претерпевают подобные изменения.

– Но ведь это может их уничтожить! Именно это произошло с Андреасом и Анной. Так было у Андреаса со мной. Я до смерти боялась, что то же самое случится у меня с Бобби! – Она схватила руку Даниэля и крепко сжала ее. – Я подозреваю, Дэн, дорогой, что, если бы мы с тобой сблизились и ты узнал бы, какая я есть на самом деле, ты испытал бы ужасное разочарование.

– Я в этом сомневаюсь, – усмехнулся Даниэль.

Она все еще сжимала его руку.

– Можно мне побыть здесь до утра? Просто поспать. Я не хочу оставаться одна.

Он посмотрел на нее долгим взглядом, впитывая все детали дорогого ему лица; томную бледность, проступающую сквозь легкий загар, тонкую сеточку морщин у наружных уголков глаз, улыбчивые складочки, пролегшие от носа к губам, и сам этот нос – тонкий, изящный, чуть длинноватый, но невольно, как указательная стрелка, привлекающий внимание к чувственному, полному рту. И наконец глаза. Он не мог дольше мгновения задержаться взглядом на ее глазах, не выдав при этом своих собственных чувств.

Он мягко высвободил свою руку и погасил свет.

Александра проснулась как от толчка и с минуту лежала, собирая разбросанные кусочки головоломки, увиденной во сне. Даниэль рядом с ней спал неглубоким беспокойным сном.

Кто-то что-то жарил. Ее ноздри дрогнули и раздулись, вдыхая незнакомые запахи. Древесный уголь… подгоревшее мясо, оставленное без присмотра и дымящееся в воздухе. Глаза Александры закрылись, веки дрогнули… и тут догадка поразила ее подобно грому.

– Даниэль!

Он зашевелился и тихонько застонал. Она резко встряхнула его за плечо.

– Даниэль! Пожар! Дом горит!

Он мгновенно проснулся, широко раскрыл глаза. Он все понял еще до того, как она добежала до двери и взялась за бронзовую ручку…

– Нет, Али, не надо!

Слишком поздно. Дверь распахнулась, и клубы едкого, удушающего дыма ворвались в комнату, наполняя легкие и разъедая глаза.

Даниэль захлопнул дверь, схватил ее за плечи и потащил к балконным дверям. Он дернул за ручку, но двери были заперты. Тогда он повернулся, сорвал простыню с постели и кое-как намотал ее на правую руку.

– Назад! Прикрой глаза!

Он ударил кулаком в стекло – один, два, три, четыре раза – и расчистил пространство, сквозь которое можно было пролезть. Осколки стекла прилипли к его руке, кровь сочилась через простыню, но он ничего не замечал.

– На балкон! – скомандовал он.

– Ты тоже!

– Выбирайся скорей! Я буду через минуту.

Даниэль схватил телефон и набрал номер пожарной охраны. Он кратко переговорил с оператором и бросил трубку.

– Пожарные скоро будут. Я тебе велел выбираться на балкон, Али. – С поразительной силой он подсадил ее и чуть ли не выбросил через дыру в стекле. – А теперь хоть раз в жизни сделай, что тебе говорят, и оставайся на месте! Я проверю, как там слуги…

– Нет, Дэн, не ходи! Это безумие!

– Это мой дом, Али! – Впервые в ее присутствии его охватил гнев, и ей показалось, что он возвышается над ней, как великан. – Я должен знать, что в нем происходит.

Даниэль разорвал надвое еще одну простыню, бросился в ванную и принес назад обе половинки, смоченные водой.

– Вот, держи. – Он отдал ей полпростыни. – Если огонь проникнет в комнату, она послужит тебе защитой. Если будет много дыма, дыши через нее! Оставайся на балконе, и с тобой ничего не случится. Пожарная бригада скоро подъедет, они спустят тебя вниз.

Ее охватил безрассудный страх.

– Дэн, останься со мной, я тебя умоляю!

– Я попробую найти другой путь наружу, так что не паникуй, если я не вернусь.

Он торопливо поцеловал ее в губы и ушел, прежде чем она успела повторить свою мольбу, вышел в дверь и скрылся в безобразном черно-желтом дыму, наполнявшем коридор.

Спустившись вниз, Даниэль добрался до входной двери, отодвинул засовы и распахнул ее настежь. Он подумал, не вернуться ли за Али, но она была в безопасности на балконе, да и времени не оставалось. Он опять замотал лицо мокрой простыней и пробежал по заднему коридору в помещение для слуг.