Мэрилин Форстот - В лучах солнца

– Я никогда не ела суси, – призналась она.

– Что? Ты никогда не пробовала суси? Я поражен. Этот при… то есть Беккер не угощал тебя? Он сделал ошибку.

– Я уверена, он бы обязательно угостил меня когда-нибудь, – сказала она сухо.

– Я рад, что сделал это первым.

Ей показалось, что они говорят вовсе не о сырой рыбе.

– А как их есть, эти суси?

– Просто кладешь в рот, жуешь и глотаешь. – Он взял один шарик и поднес к ее рту.

Она сжала губы. Но потом вспомнила, что Тори решила попробовать все новое, и открыла рот. Он положил ей на язык рисовый кубик. Виктория случайно лизнула его палец. Пользуясь случаем, Мэтт дотронулся до ее губ:

– Теперь нужно жевать.

У нее перехватило дыхание. Он не должен так до нее дотрагиваться! Она не могла жевать. Но и не могла проглотить то, что лежало у нее во рту.

– Жуй!

Она повиновалась. Вкус был рыбный, но достаточно пресный, она продолжала его жевать, но никак не могла проглотить его.

– Ты будешь глотать или выплюнешь?

Виктория сделала усилие и проглотила суси.

– Вкусно. – Она изобразила на лице энтузиазм, надеясь, что ее не стошнит.

– Ага, – все, что он ответил, и начал открывать следующую коробочку. Увидев зелень, Тори вздохнула с облегчением, но потом она заметила среди листов салата что-то коричневое. Она содрогнулась, представляя, что это может быть за гастрономический ужас.

– Китайский куриный салат, – объяснил Мэтт. – Какой же пикник без курицы?

А, так это была курица? Тори не знала, верить ли Мэтту, ведь он мог подсунуть ей осьминога или что-нибудь еще более экзотичное. Ее вкусы были не такими изощренными.

Тем временем Мэтт вынул из печки упаковку с рисом и поставил его рядом с другими коробочками.

– Все готово, начинай!

Пока она накладывала себе на тарелку салат и рис, Мэтт разложил поверх пледа скатерть. Затем он поставил искусственную пальму рядом с диваном так, чтобы ее воображаемая тень защищала их от воображаемого солнца.

Садясь на плед, Виктория поставила тарелку с едой и стакан на скатерть. Мэтт уселся рядом, по-турецки сложив ноги. Тарелку он поставил на колени, но она постоянно качалась, так что ему приходилось придерживать ее. Пока Мэтт воевал с тарелкой, пальма накренилась, упала и ударила его по голове.

– Немного неудобно, правда? – сказал он, отодвигая пальму, при этом чуть не выронив все содержимое из тарелки.

– Да, немного, – засмеялась Виктория. – Обычно на пикниках всем приходится бороться с муравьями, а у нас в основном проблемы с пальмами. – Она наклонилась, чтобы поправить подозрительно качающуюся пальму. – Было бы намного легче, если бы мы поели за столом.

– Но не так весело. – Он притянул ее к себе и поцеловал. Но в этот момент пальма снова упала на него. – Это дерево явно ко мне неравнодушно. – Мэтт отбросил пальму, а Тори села на свое место.

Теперь дерево лежало на боку будто срубленное, никому не мешая. Мэтт снова взялся за еду.

– Расскажи мне про дома, которые ты будешь продавать.

Тори принялась описывать два новых дома.

– Они оба огромные. – Она широко развела руки. – В одном из них есть внутренний круглый бассейн, кроме обычного во дворе. А в другом десять спален. И это не считая домика для гостей. – Виктория продолжала рассказывать о том, каких интересных покупателей она нашла.

– Я думала, что в воскресенье буду очень занята, но эти люди приедут издалека и здесь будут на следующей неделе, после того, как посетят Диснейленд.

– Понятно. Надеюсь, они действительно купят дом, а не просто его посмотрят.

– Они могут не купить сразу, но это серьезные клиенты.

– Я тоже надеюсь, Виктория. Хочешь еще что-нибудь?

– Нет, спасибо. Почему бы тебе не…

– Салат?

– Пожалуй. – Она протянула тарелку. – И еще риса.

Она так хотела, чтобы он называл ее Тори. Но он упорно не желал этого делать.

Когда Мэтт подал ей тарелку, Виктория увидела, что на ней лежит куриная ножка и крылышко.

– Что это? – удивилась она, увидев привычную пищу. Она еще никогда не была так рада, увидев курицу.

– Это на всякий случай. Вдруг тебе не понравятся суси.

– Неужели это так заметно?

– Ага. Ты смотрела на них не как на дорогое экзотическое блюдо, а как на какую-то несъедобную гадость.

– Дорогое блюдо, надо же? – Виктория откусила курицу. С набитым ртом она сказала: – Вот это действительно дорогое блюдо.

– Это дело привычки… У нас в Калифорнии все любят такую еду.

– Кстати, о Калифорнии, – сказала она прежде, чем взять следующий кусок. – Как чувствует себя твой отец?

– Неплохо, иначе бы я его не оставил. Он уже выписался из больницы. Приступ был не очень сильным, скорее это предупреждение для него. Надеюсь, он воспримет его серьезно.

– Ты думаешь?

– Мать верит, что так и будет.

– Все жены в это верят.

Виктория опять заметила то особенное выражение в его глазах. Оно обожгло ее, и она поспешила отвернуться, не желая знать, что оно означает.

Вскоре Тори все съела. Она доела рис и спросила:

– А что на десерт?

– На десерт? Я не уверен, что… – Глаза его хитро сверкнули.

– Не дразни меня. Ты так все продумал, и не говори мне, что забыл десерт.

– Ты права. – Он собрал тарелки и понес их на кухню. – Я хотел принести кофе в термосе, но для такого отчаянного парня, как я, это было бы слишком банально.

Это он-то отчаянный? Серьезный – да. Как и прежняя Виктория. Трудолюбивый. Внимательный. Интеллигентный. Но и только.

– Сделать тебе кофе? – спросила она.

– Только если он будет вкусным.

– Вкусным? Я делаю только вкусный кофе. Так что соглашайся.

– Согласен. Хотя я могу допить вино.

– Я тоже. Так что же на десерт? Я прямо умираю от любопытства. Липкий приторный шоколадный торт? Может быть, ты привез знаменитый черный пирог из Калифорнии? Или нью-йоркский сырный торт из магазина деликатесов? – А может быть, он принес кусочек лимонного пирога? Она вспомнила, как они ели его вместе.

– Ничего похожего. – Мэтт взял большую ложку и разложил содержимое миски по тарелкам.

Белая взбитая масса, покачивающаяся на тарелке, была ей так же незнакома, как и суси. Она увидела кусочки фруктов и что-то похожее на бисквитную прослойку, но все это было покрыто густой жидкостью, напоминающей крем.

– Что это?

– Попробуй.

– Пока ты мне не скажешь, не буду.

– Виктория, ты опять становишься занудой. Попробуй.

– Тори, – терпеливо поправила она. Почему ее так волнует, как он ее называет? Она взяла кусочек, Мэтт пристально наблюдал за ней. Сладко и кисло одновременно и очень вкусно.

– Это просто замечательно. Что это?

– Английский ромовый торт со всякой всячиной: фрукты, крем, варенье, взбитые сливки.

– Очень вкусно. – Она облизала крем с губ. Мэтт смотрел на ее рот.