Мишель Мартин - Ставка на темную лошадку

– Спасибо, что вспомнили обо мне хотя бы в последнюю минуту.

Лорел заразительно рассмеялась:

– Мы с Кинаном все приставали к Каллену с расспросами и никак не могли наговориться. А когда спохватились, подошло уже время ужинать. И ты прекрасно знаешь, что, кроме тебя, мы никого приглашать не собираемся, так что брось прикидываться бедной родственницей и сейчас же приезжай.

– Слушаю и повинуюсь. Мне заехать за Уитни?

– А она уже у нас. Уитни, Ноэль и агент по недвижимости ездили смотреть одно ранчо и вернулись как раз перед приездом Каллена. Так все удачно сложилось.

– Не сомневаюсь.

Саманта представила себе физиономию Каллена, когда он увидел Уитни в обществе Ноэля. Вечер сулил много интересного, скучать ей точно не придется. Ей предстояло присутствовать на увлекательном спектакле, романтической драме, хотя первый акт она, к сожалению, пропустила.

– Думаю, вечер удастся на славу, – сказала она Лорел и повесила трубку, а потом по внутреннему телефону позвонила в кухню: – Алло, Калида?

– Не стоит так кричать, – последовал незамедлительный ответ. – Я все отлично слышу.

– Если ты занялась ужином, можешь не беспокоиться: меня пригласили Маккензи. Так что вечер в твоем распоряжении.

Весело напевая, Саманта вернулась в ванную. Она радовалась, что может очередной раз посодействовать влюбленным – в последнее время это стало ее любимым занятием.

– А ты превращаешься в старую деву, – сказала она своему отражению в зеркале, но почему-то совсем не испугалась.

Саманта высушила волосы феном, как обычно, заплела их в косу, потом надела прикрывающее колени темно-синее платье без рукавов, сунула ноги в туфли и отправилась на кухню. С самого завтрака у нее не было во рту маковой росинки, и она просто умирала от голода.

– Как замечательно пахнет, – заметила она, входя в уютную, сияющую чистотой кухню. – До завтра эта вкуснятина не испортится?

– Мое рагу на второй день еще вкуснее, – заявила Калида, пряча в холодильник внушительного размера кастрюлю.

Несмотря на свои более чем округлые формы, Калида Торрес в свои сорок два года была женщиной сильной и энергичной. В ней отлично уживались присущая филиппинкам материнская заботливость и командирские замашки армейского сержанта. Калида почти четверть века проработала в семье Ларк, Саманта помнила ее, сколько и себя, и всегда побаивалась. Что же касается вообще семейства Торрес, то оно служило Ларкам верой и правдой с тех давних пор, когда полковник Огастус Ларк помог им уехать из Манилы после вторжения туда американцев в далеком 1898 году.

За двадцать четыре года службы у Ларков Калида помогла встать на ноги четырем братьям и сестрам, включая Мигеля, оплатив их обучение в колледже, сама же она закончила только вечернюю школу. А недавно у нее завязался роман с немногословным главным конюхом ранчо.

Саманта подлетела к столу, запустила руку в вазочку с печеньем и, выбрав самое крупное, аппетитно захрустела.

– Каллен вернулся, – с набитым ртом сообщила она.

– Я слышала, – ответила Калида, сгребая в мусорное ведро очистки от овощей. – А Уитни знает?

– А как же! – Саманта снова залезла в вазочку: Калида пекла необыкновенно вкусное шоколадное печенье. – Она как раз оказалась у Маккензи, когда он приехал. Могу поспорить, что Уитни здорово на него разозлилась за неожиданный приезд, уж я-то ее хорошо знаю. Ей так и не удалось покрасоваться в новом платье, ай-яй-яй!

– Ну, для Каллена Уитни хороша в любом наряде, хоть в мешковине.

– Верно, когда дело касается Уитни, он становится до крайности близоруким, – согласилась Саманта.

Взгляд черных глаз Калиды на минуту задержался на Саманте, и она снова принялась вытирать стол.

– Я вижу, вы решились надеть платье.

– Сегодня, можно сказать, торжественный случай, – неопределенно пожала плечами Саманта.

– Не помню, чтобы за последние пять лет вы хоть раз появились не в брюках, – проворчала Калида.

– В юбке верхом не очень поскачешь.

Саманта потянулась за очередным печеньем, но Калида легонько шлепнула ее по руке.

– Не допущу, чтобы вы перебили аппетит, – заявила она решительным тоном. – Роз Стюарт отлично готовит, и вы должны оценить ее стряпню.

– Хорошо-хорошо, – покорно согласилась Саманта, отходя от стола – подальше от соблазна.

В это время дверь кухни распахнулась, и на пороге появился Бобби Крейг.

– Добрый вечер, Сэм, привет, Калида, – приветствовал он женщин.

Калида и бровью не повела: выдержка у нее была отменная.

– Привет, Бобби, с чем пожаловал? – поинтересовалась Саманта.

– Ой, да вы в платье?! – не удержавшись, воскликнул он.

– Это я уже слышала. Вы что, сговорились, что ли? – нахмурилась Саманта, но, заметив, как Калида и Бобби виновато переглянулись, едва удержалась от улыбки. Калида отвернулась: ей сразу вдруг понадобилось слить воду из раковины. – Так что же скажешь хорошенького, Бобби?

– Звонили из Калифорнии, с фермы Чэнсери. Том Харрис собирается купить еще пару наших чистокровных лошадок.

– Отлично! Этот парень мне всегда нравился.

– Но он предложил на шесть тысяч меньше нашей крайней цены.

– В таком случае шиш получит мистер Харрис, – решительно заявила Саманта.

– Я ему приблизительно так и сказал. Он обещал дать ответ завтра. Думаю, утром он позвонит, для порядка поторгуется, но на нашу цену согласится.

– Спасибо, Бобби, отличная работа.

– Всегда рад помочь.

Саманта оглядела своего помощника, разодетого, как на парад: накрахмаленная рубашка, безукоризненно отглаженные брюки, сверкающие туфли. Судя по всему, Бобби явился на кухню не затем, чтобы поболтать с ней. Саманта взглянула на часы и сокрушенно покачала головой:

– Уже опаздываю. К сожалению, должна вас оставить, но, надеюсь, у вас найдется о чем поговорить, кроме моего платья.

Усмехаясь украдкой, Саманта выплыла из кухни. Поощрять тайный роман, при этом не признаваясь влюбленным, что для нее их отношения давно не секрет, было очень приятно.

Саманта вошла в гараж, села в свой старенький черный «Ауди» и вырулила на дорогу, которая пролегала у подножия гор Блю-Ридж. Растущие по обочинам вековые дубы переплелись ветвями, образуя причудливый зеленый шатер. Эта дорога соединяла несколько наиболее крупных ранчо округа Лоудон. Соседями Саманты с юга были Баррисфорды – им принадлежала тысяча акров отличных земель, а на севере располагались Маккензи.

Небо постепенно освобождалось от облаков, и закатные лучи багряным светом заливали склоны Блю-Ридж. Воробьи, кардиналы и жаворонки стайками порхали с дерева на дерево или кружили над южным пастбищем Маккензи, на котором, грациозно склонив головы, чистокровные лошади невозмутимо щипали сочную траву среди разлитого вокруг покоя, время от времени помахивая хвостами, отгоняя особенно назойливых мух.