Джессика Марч - Иллюзии

– Конечно же, ясно, что Роуман захочет запугать ее. Скажите, говорил ли вам Роуман о том, что вы не имеете права определять характер отношений отца с детьми?

– А вы откуда узнали об этом? – воскликнула удивленная Памела. – Он всегда говорит такие речи, когда готовится к разговору о деньгах. Мужчины выглядят в зале суда не очень хорошо. Он рассчитывает, что сможет запугать Нину и повернуть все против нее.

– А теперь насчет этих сумм. – Вилли кивнула на листок бумаги. – Можем ли мы немного уменьшить их?

– Совсем немного, – сказала Памела. – Но уровень жизни Нины был очень высок в течение последних шести-семи лет.

– Ладно, подгоните цифры и держите оборону. Роуман проиграет. Скажите своему клиенту, чтобы она рассчитывала на нас.

– Спасибо за помощь, Вилли. Вы знаете, я всегда говорю своим клиентам, что лучше, если бы они воспринимали развод как коммерческую сделку, оставили попытки быть добрыми и позволили мне вести переговоры. Всегда говорю!

– Я помню.

Память о первой встрече Вилли с Памелой была еще свежа. «Дела о разводе очень выгодный бизнес. И он становится все более выгодным», – ответила Памела на вопрос Вилли, почему она хочет работать в ее фирме. Это мнение не совпадало с позицией Вилли. Но Памела была высококвалифицированным специалистом – она закончила с отличием юридическую школу в Эйле и упоминалась в «Юридическом вестнике». «Было бы неплохо, если бы эта женщина работала со мной, – подумала тогда Вилли. – Она смогла бы принимать разумные экономические решения». «Все может, конечно же, начинаться с любви, но в конце концов заканчивается деньгами!» – заключила Памела. Вилли, само собой, рассуждала по-другому.

Теперь не хотелось вспоминать об этом. Она пожелала Памеле удачи в деле, которое та вела, и они расстались.

Оставшись опять одна, Вилли взяла бумагу, которую раньше отложила. Она набрала номер телефона, указанный в записке, и, словно восемнадцатилетняя девчонка, слушала гудки.

Наконец знакомый хрипловатый голос ответил:

– Алло?

Она пыталась говорить спокойно.

– Джедд, это Вилли. Я получила твою записку. Чем ты меня можешь обрадовать?..

– Я счастлив, что ты мне позвонила. Как поживаешь?

– Я... прекрасно. А ты? – Как странно, подумала Вилли, что они могут так вежливо разговаривать после того, что случилось...

– Не так хорошо, как мне хотелось бы. Мне нужно видеть тебя. Давай поужинаем вместе. Сегодня.

– Хорошо. – Ответ у нее вылетел раньше, чем она смогла обдумать его.

– Я позвоню тебе сегодня в семь. Ты живешь все там же?

– Нет, у меня квартира в «Пьеррэ».

– А не слишком ли накладно для вас, адвокат? – съязвил он.

– Обсуди это с моим бухгалтером, – с удовлетворением отрезала она и повесила трубку.

Кафе «Времена года» посещали юристы. Оно высоко ценилось как место, где можно вкусно поесть. Вот почему его выбрал Френсис. Вилли не удивилась, когда метрдотель указал ей на стол у фонтана, заказанный им. Френсис любил помпезно преподнести себя и в ресторанах, и в лучших клубах города. Вилли также не удивило, что она пришла первой. Он, вероятно, укрылся в комнате для мужчин или в баре, чтобы своим выходом произвести эффект. Его глупым играм не было конца. Она заказала стакан белого вина и решила подождать Френсиса десять минут, но не более.

– Вилли, дорогая! – экспансивно приветствовал ее Гарриган сразу же после того, как ей принесли напиток. Вы выглядите великолепно.

– Как и вы, – сухо сказала она. Правда, нельзя отрицать, что Сильвер Фокс (прозвище, которым он был обязан своему красноречию и преждевременной седине) немного изменился. И все же он остался таким же, каким она его знала двенадцать или более лет назад. Он неплохо выглядел в своем костюме, который, как ни странно, подходил к багровому цвету его лица. Может быть, у него высокое кровяное давление, подумала она, но, скорее всего, это от чрезмерного потребления алкоголя. На его ногтях был маникюр. И, присутствовал ли он в зале суда или занимался другими серьезными делами – на нем постоянно были его старые очки в роговой оправе. Гарриган, она знала это, как никто другой, любил производить эффект на слушателей, он рожден был для этого и реализовывал свои способности. Она улыбнулась, когда он уселся на свой стул и подозвал официанта, нахмурив густые брови, с царственным выражением лица.

Получив свою выпивку, Гарриган направил все внимание на Вилли.

– Нет сомнения, что вы были полны любопытства, когда собирались на эту встречу. – Он улыбнулся, чтобы немного смягчить свои слова.

– Нет сомнения, вы угадали. – Она улыбнулась ему в ответ.

– Ах Вилли, Вилли... Это был печальный день, когда вы покинули меня. Я жалею, что не работаю с вами, такой искренней, интеллигентной, упорной и целеустремленной женщиной.

– Спасибо, – сказала она, желая прервать поток его комплиментов.

– ... Вы преклоняетесь перед законом. Но, – он сделал эффектную паузу, – но есть такие тонкости, которым вы научились бы, оставшись в фирме «Гарриган и Пилс». Баланс и пропорция и чувство абсурдности всего. Вот вы сидите здесь, довольная и счастливая своим выбором, вы все еще верите в то, чего нет. Почему так получается, дорогая Вилли? Неужели вы не могли найти другую область применения своему таланту?

Слова Гарригана действовали Вилли на нервы.

– Френсис, дорогой, – сказала она медленно и с нескрываемой иронией, – я уверена, что вы слышали притчу о поваре, который работал в посредственном ресторане. Он готовил пищу, но не хотел ее есть. Я уважаю принципы законодательства, но составлено оно весьма посредственно, и я не хочу опираться только на него.

– Хорошо. Если вы так считаете, – удовлетворенно заявил он, – вы обрадуетесь моему приглашению выступить на Национальной конференции по брачному законодательству. Естественно, я буду председательствовать на этой конференции.

– Естественно. Кому же, кроме вас! Главному архитектору несправедливого законодательства, человеку, который ответственен за обнищание тысяч женщин и детей...

– Ну-ну, Вилли. Ваши голубые глаза хищно блестят. Возможно, у вас понизился уровень сахара в крови. Давайте немного перекусим. – Он кивнул официанту.

– Я не страдаю хроническим недоеданием, Френсис. Я просто говорю правду.

– Ах, да, правду, – вздохнул он. – Хорошо, будьте любезны, закажите что-нибудь на ленч. Жаль, что я вам не смог внушить, что чаще встречаются вещи более ценные, чем истина. – Он внимательно изучал меню, и Вилли знала, что он не продолжит свою речь, пока хорошенько не обдумает заказ.

– Мне, пожалуйста, запеченного в собственном соку тунца, и сразу же «Столичную», – сказал он официанту, который терпеливо ждал. – А вам, Вилли, дорогая?