Джилли Купер - Наездники

Чувство облегчения затем смешалось с тупым раздражением. Когда он приехал к миссис Бодкин, она выглядела очень таинственной и перевозбужденной, на лице выражалось неодобрение. Она любила Билли, он был такой приятный джентельмен и такой внимательный. Но он не должен был жениться на такой потаскушке.

Дома он выпил еще два коктейля. Затем он услышал шум подъехавшей машины. По дорожке к дому шла Дженни в поблекшей пурпурной тенниске и обтрепанных розовых брюках. Ее скрепленные черепаховым гребнем волосы сильно выгорели на солнце (в раздражении Билли даже не осознал этого), она еще больше загорела и похудела. Билли мучила боль от язвы и, в то же время, его захлестывала волна желания. Единственное, о чем он мог думать сейчас, это о том, как сильно он ее хочет.

– Дорогой, как великолепно. Ты же сказал, что не появишься до воскресенья, – воскликнула Дженни. – Ой, очень хочется писать.

По ее виду было не похоже на то, что она провела время у матери, подумал Билли. Когда она бывала там, она не заботилась о гриме и не душилась.

– Я купила тебе клубники в Норфолке, дорогой, – соврала она. В действительности она купила ее в Челтенхеме по пути из аэропорта на случай, если ей понадобится алиби. Они зашли в дом.

– Любимый, ты ужасно бледен, – сказала Дженни, внезапно обратив внимание на его лицо. – Что случилось?

– Я послал тебе эту телеграмму. Ты не читала ее.

Он отвернулся, борясь с желанием упасть и разрыдаться. Дженни поняла это по его трясущимся рукам. Может он услышал что-нибудь о ней и Кеве? Разгладив бумагу, она прочла: «Мандрика сломал ногу. Пришлось его застрелить. Приезжаю домой. Люблю. Билли».

Она обернулась в ужасе.

– Ой, мой ангел, прости. – Она подошла и обняла его трясущиеся плечи. – Как это случилось?

– Это была моя вина. Он неправильно оттолкнулся перед прыжком, сильно ударился о верхнюю жердь и застрял в остальных жердях, тут это и случилось. Это было ужасно. – Его лицо стало похоже на лицо маленького мальчика, собирающегося разреветься. – Он был таким прекрасным конем. Я знаю, у него был плохой нрав, но он умел быть мужественным.

– Ложись в постель, – сказала она мягко, – я позабочусь о тебе.

Наверху он лег на нее сверху, механически овладел ею и сразу же заснул.

– Теперь нет выбора, – сказал Билли на следующее утро, трезво оценив неудачу. – Для мирового чемпионата остается только Бал. – По крайней мере хорошо, что сейчас нет Кева и он не дышит мне в спину. Только господь Бог знает, что он мне скажет по поводу Мандрики.

Следующие два дня Билли не было дома, он прыгал в Критлдене по классу B и C. На второй день Дженни провела послеполуденное время в постели с Кевином, где они больше разговаривали, чем занимались любовью. Кевин сказал, что Билли был пьян, когда прыгал на Магги Мил Дике в Аахене. Поэтому он и неверно направил коня на изгородь, где тот сломал ногу. Все говорят об этом.

Кевин уехал задолго до того, как Билли вернулся домой, оставив Дженни достаточно времени, чтобы смыть грим и уничтожить запах духов, натянуть на себя старую одежду и сесть за печатную машинку.

– Удачный день? – Спросила она.

– Неплохой. Вот номер «Тэтлера». Руперт дал мне его. Здесь фотография Теб и Хелины. Я думаю, Руп раскупил все экземпляры, он такой неотесанный.

Билли поднялся наверх и переоделся в домашний халат, подвязав его своим галстуком воспитанника школы г. Харроу, так как пояс был утерян давно. Поскольку не было и признака обеда, он сделал себе коктейль и начал разбирать новую кучу коричневых конвертов. Он пришел в сильное волнение. Билли знал, что Дженни была сильно подавлена из-за невозможности иметь детей и вероятно нуждалась в чем-то, что могло подбодрить ее, но эти счета за одежду были просто нелепы. А какого черта она потратила 50 фунтов в парикмахерской? Ведь она вроде бы не стриглась. Он сделал себе еще один коктейль и сел на софу.

– Дорогая, мы должны поговорить о деньгах.

Дженни, однако, углубилась в изучение «Тэтлера». – О посмотри, это Майк Пардю, а вот мать Руперта. Она просто прекрасно сохранилась. Ей ведь уже за 50.

Билли попробовал еще раз. – Я просматриваю чеки. Банк сообщает, что они будут отклонять все наши представления к выплате. Скоро я не смогу кормить лошадей.

О дорогой, – воскликнула Дженни в притворном страхе. – Конечно, лошади всегда значат больше, чем что-нибудь другое.

– Как ты думаешь, сколько тебе времени понадобится, чтобы закончить книгу?

– Как я могу сказать? О, вот прелестная фотография Теб и Хелина выглядит восхитительно. Она чертовски фотогенична. А вот Каролина Меннерс. Какой ужасно некрасивый ребенок.

– Прошлый раз ты сказала, что закончишь в июле.

– Вероятнее всего в октябре.

– Итак, она не будет опубликована в этом году?

– Нет. О посмотри, Генриетта Поллак обручилась. Бедный мужчина.

Сердце Билли упало. Он собирался ублажить управляющего, пообещав на Рождество выплатить 14000 фунтов.

Он вновь попробовал продолжить разговор. – Мы не можем так дальше продолжать. У нас превышение кредита в банке составляет 30000 фунтов. Мы задолжали налоговому инспектору 20 тысяч, и строителям 50 тысяч, инспектор по налогам на добавленную стоимость грозится передать дело в суд, а ты тратишь 50 фунтов на парикмахера и 250 – на одежду, думая, что я не замечу этого. Ты что, считаешь меня полным дураком?

– Не полным. Сожалею, что ты разбил машину. О, а вот Эйнсли Гиберт. Она перекрасилась в бондинку. С ней очень неплохой парень.

– Дженни, ты слышала хоть слово из того, что я тебе сказал?

– Да, конечно. Мы задолжали очень много денег, фактически около 100000 фунтов. Ты должен просигналить своей дорогой мамочке, не так ли? Она не даст бедному Билли умереть с голоду.

Билли с трудом сдерживал себя.

– Если ты не можешь сейчас завершить свою книгу, может ты займешься немножко журналистской работой, чтобы мы могли оплатить хотя бы самые горящие счета?

Дженни встала. – Пойду и принесу пастернак.

– Я не хочу обедать. Если ты действительно думаешь, что я могу есть…

– Однако это не влияет на твое желание выпить. Почему ты не поедешь и не выиграешь какой-либо приз? Я ужасно устала быть замужем за неудачником.

Билли схватился за голову.

– Почему ты всегда заставляешь меня чувствовать себя никчемным?

– А ты и есть никчемный, маленький, – сказала Дженни. – Ты же говорил мне, что за последнее время значительно потерял в весе.

– О господи, можешь ты хоть что-нибудь воспринимать серьезно. Если мы действительно постараемся, я знаю, мы сможем выравнять наше положение.

– Одолжи что-нибудь у Руперта.

– В данный момент он стеснен в средствах.

– Оплачивает счета за новый открытый плавательный бассейн, – заметила Дженни, выходя из комнаты.