Элизабет Хардвик - Бремя любви

Чарли радостно болтал обо всем, что они видели, о чудесной машине Джеймса, но Вин никак не могла сосредоточиться на его словах. Ее лицо все еще пылало — и не только от их неожиданного появления, расстроенно подумала она.

— Извини, если помешали.

Тихие слова Джеймса заставили ее вздрогнуть и испуганно взглянуть на него. В ее глазах со все еще расширенными зрачками мелькнуло виноватое выражение. Что он имеет в виду? Что хочет сказать? Съежившись от стыда, Вин отвела испуганный взгляд. Джеймс подошел и склонился перед ней. Она нервно наблюдала за ним. Вид его склоненной головы и жар, исходящий от его тела, отозвались резким спазмом в желудке. Винтер в ужасе отшатнулась от него.

— Ты уронила вот это, — донеслись до нее его слова. Заставив себя поднять глаза, она увидела, что он держит в руках ее губную помаду.

Сгорая от стыда. Винтер спрашивала себя, неужели это ее нечистая совесть заставляет ее думать, что Джеймс специально так долго смотрит на ее губы, словно бы намекая, что он совершенно точно знает, почему она уронила тюбик, совершенно точно представляет себе, о чем она мечтала и какие воспоминания мучили ее в этот момент.

— Я сейчас слона съем! — провозгласил Чарли. — А что у нас есть?

У нее еще оставался кусок тушеной баранины, который она собиралась разогреть к обеду. Она купила его в соседней лавке, хозяин которой продавал колбасу собственного производства. Это было сочное мясо молодого уэльского барашка, выращенного согласно всем правилам и традициям, но, подав его на стол, Вин поняла, что не в состоянии проглотить ни одного кусочка. Ее желудок все еще сжимал спазм, а лицо пылало от стыда и досады — так переживала она свое унижение. Винтер все бы отдала за то, чтобы Джеймс не вошел в ее комнату, когда она стояла там, увлеченная этими дурацкими любовными мечтаниями. Увлеченная до такой степени, что чуть ли не…

Она бросила на стол нож и вилку. Ее груди до сих пор ныли от сладкой истомы, особенно та, до которой она дотронулась, заново переживая тот момент, когда… К горлу подступила тошнота, и она оттолкнула от себя тарелку. Зачем она вновь окунулась в мечты? Зачем она позволила себе заново пережить эти чувства? Зачем она вновь захотела…

Вин вскочила на ноги. Джеймс внимательно следил за ней, но ей уже было безразлично.

В кухне Винтер открыла кран, налила полный стакан холодной воды и уже начала жадно глотать ее, когда появился Джеймс.

— Ты плохо себя чувствуешь?

— Немного побаливает голова. Ничего, пройдет, — солгала она. Внутри нее все кипело от гнева. Какого черта он делает вид, что озабочен ее состоянием? Должен же он понимать, что она думает о его присутствии в ее доме, о его отношениях с Чарли, да и вообще… Винтер никак не хотела признаться себе, что больше всего ее мучает испытанное ею унижение. Вновь и вновь она вспоминала, как, открыв глаза, увидела его стоящим в ее комнате.

Она с ужасом задавала себе один и тот же вопрос: наблюдал ли он за ней, понял ли все?..

— Небольшая прогулка на свежем воздухе поможет больше, чем таблетки, — сухо произнес он.

Это был предел. Грохнув стаканом и резко повернувшись, она пристально посмотрела на него, ее глаза сверкали.

— Вот что, Джеймс. Ты смог обманом проникнуть сюда. Ты смог угрозами вынудить меня разрешить тебе поселиться здесь. Ты смог даже убедить Чарли, что ты — бог и супермен в одном лице. Но все это не дает тебе права учить меня, что мне нужно делать. Теперь я уже взрослая женщина, а не ребенок, и.., и…

— Я знаю, что ты в первую очередь женщина. — Его тихие слова заставили ее замолчать. — Даже слишком женщина.

Он смотрел на ее губы. Сердце Вин дало сбой и опять глухо забилось. Его неровные толчки отдавались по всему телу. У нее внезапно пересохло во рту. Куда девался ее гнев? Перед Джеймсом стояла слабая женщина.

Он не спеша перевел взгляд на ее грудь. Блеск его топазовых глаз был невыносим, завораживал Вин. Она хотела крикнуть, чтобы он не смел продолжать, но губы не слушались ее. Если он сейчас подойдет, если дотронется до нее…

Дверь кухни внезапно распахнулась, и вошел Чарли с пустой тарелкой в руках.

— А что у нас к пудингу?

Как во сне. Вин повернулась к нему и нетвердым голосом ответила:

— Есть компот, Чарли. Если хочешь, возьми йогурт.

Как обычны и привычны были ее слова, как по-домашнему плавны движения, когда она взяла у него тарелку и подошла к холодильнику. Но внутри нее все дрожало от этого странного взгляда Джеймса, а в неожиданно севшем голосе звучало возбуждение, охватившее все ее тело.

Позже она доказала себе, что сама виновата в случившемся. Если бы она не предоставила Джеймсу случая убедиться в своей уязвимости, то ему никогда бы не пришло в голову повернуть эту ее слабость против нее самой, использовать ее как оружие в борьбе за Чарли. Она не питала иллюзий относительно Джеймса. Она прекрасно понимала, зачем он все время пытается побольнее ранить ее. Его цель — разрушить их семейную жизнь, разделить их с сыном. И ему все равно, какими средствами он достигнет этого!

С трудом поднимаясь утром с постели. Вин устало подумала, что двух бессонных ночей вполне достаточно, чтобы уложить человека в гроб. Вздохнув, она вспомнила, что сегодня, вдобавок ко всему, понедельник и ей надо быть в гостинице ровно в девять утра. Но сначала ей придется подвезти Чарли в школу. Бросив взгляд на часы, она увидела, что время уже поджимает.

Схватив халат, Винтер побежала в ванную, по дороге скосив глаза на комнату Джеймса. Дверь была закрыта, и за ней не было слышно ни звука.

Конечно, ему-то зачем так рано вставать, раздраженно фыркнула она, входя в ванную и запирая дверь. Потом Вин быстро приняла душ, вымыла волосы, вытерлась, почистила зубы. Затем разбудила Чарли и направилась в свою комнату, чтобы одеться.

Спустившись вниз и включив радио, она села завтракать, вполуха слушая программу новостей и изредка поглядывая на часы. День вроде бы начинался как обычно, но сердце ныло, а нервы были так напряжены от семейных неурядиц, что Вин вздрагивала от каждого шороха.

Это все из-за Джеймса. Зачем он приехал, зачем поселился с ними?

Тоненько запикали часы, и она опять поднялась в комнату сына, чтобы поторопить его.

Ее собственный завтрак обычно состоял из овощного или фруктового салата с кусочком подсушенного хлеба и по меньшей мере двух чашек крепчайшего черного кофе. Но Чарли она всегда подавала более плотную еду — кашу с молоком, хлеб и свежий апельсиновый сок.

По-прежнему посматривая на часы, Вин быстро собрала для сына школьный завтрак. Не одобряя его выбора, она все же положила в судок холодную пиццу, добавила несколько кусков домашнего фруктового бисквита, пакетик с фруктовым соком. Чарли не всегда записывался на завтраки в столовой, иногда он предпочитал брать что-нибудь с собой. Правда, он никогда не требовал, чтобы она разрешила ему питаться в городе, в одном из кафе быстрого обслуживания — по крайней мере с этим у нее не было проблем. В школе были строгие правила, и ученикам младших классов, до пятого включительно, не разрешалось покидать территорию школы во время занятий.