Хоуп Макинтайр - Как соблазнить призрака

Разумеется, я осталась на ночь. Правда, сначала позвонила маме и убедилась, что Сельма будет не одна.

– Нет, с ней Бьянка, – сообщила мама. – Кажется, Сельма позвонила ей и попросила прийти. Все получилось идеально. Вот сейчас мы разговариваем, а Бьянка убирает дом. Она собирается остаться с Сельмой. Ты не возражаешь?

– Ну, если не возражаешь ты, – сказала я.

– О, меня не будет. Я собираюсь провести ночь с Сонни, а потом – ни за что не угадаешь. Твой отец приехал – без несчастной Жозиан, можешь себе представить! – и хочет со мной встретиться завтра в обед. Так что Бьянка пришла вовремя.

Максу Остину я отправила сообщение и попросила перезвонить. Я хотела, чтобы он был в курсе происходящего и убедился, что за моим домом наблюдают, на случай, если появится Базз.

Но он перезвонил только на следующий день, да и то без остановки говорил о том, как еще раз побеседовал с Крисом. Тот подтвердил, что мужчина, которого он видел, хромал.

– Но на записи нет ни одного хромого. И уж точно такой человек не входил и не выходил с Бленхейм-кресчент во время пожара. Ни до, ни после, – сказал Макс с отчаянием в голосе.

– Тогда, может быть, он по-прежнему там, – заметила я. – Может, он живет на Бленхейм-кресчент.

Сказав это, я зажмурилась. Убийца мог жить рядом со мной.

– Это хорошая мысль, – ответил Макс, правда, чересчур весело. – Или, может быть, он хромал только в день пожара, а теперь выздоровел и ходит нормально. Но если лаборатория подтвердит, что отпечатки Сельмы не совпадают с отпечатками на канистре с керосином, он станет моим главным подозреваемым. А теперь я хочу рассказать вам об этой женщине, с которой встречался. Бывшей подружке Базза.

Я подавила вздох. Я не хотела думать о Баззе сейчас. Я хотела посвятить день Норин.

– Какая она?

– Красивая, – тут же ответил он, и его страстность меня заинтриговала. – И раздавленная.

– Что вы хотите этим сказать?

– Ну, она едва может ходить. Большую часть времени сидит в инвалидной коляске. Лицо изуродовано, но самое жуткое, что она не в обиде. Этот ублюдок Базз избивал ее все время, пока она с ним была, и все равно эта женщина полна решимости оставить все в прошлом. Даже инвалидную коляску объяснила несчастным случаем. Утверждает, что, мол, это отчасти ее вина, она сама его спровоцировала. Они поссорились в машине, он выпустил руль, чтобы ее ударить, и произошла авария. В результате она осталась почти калекой. Повсюду в комнате висят ее старые фотографии.

Этот Базз предпочитает определенный тип женщин. Ему нравится латинская внешность. Ваша внешность всегда казалась мне больше итальянской, чем английской.

– И у Сельмы черные волосы, – сказала я. – Но как быть с Астрид Маккензи? Она принадлежала к скандинавскому типу.

– Да, но она долго не протянула, – печально произнес Макс. – Но я понимаю, почему эта женщина так тронула Ричи. Странно, но единственный человек, о котором она действительно беспокоится, – это ее сестра.

– Сестра?

– Да, она говорит, что хочет жить дальше, но сестра все помнит, хотя прошло уже столько времени. И это превратилось в навязчивую идею. Она беспокоится, что та на грани серьезного срыва. Просто с ума меня свела. Только представьте, я пришел предупредить ее, что какой-то маньяк охотится на бывших любовниц Базза, а она только и говорит, что о своей сестре. В конце концов я сдался. Велел ей позвонить, если Базз нарисуется у ее дома.

– Как зовут сестру? – В голове начал разворачиваться странный сценарий, и от его явного правдоподобия я задрожала от страха.

– Не могу вспомнить. Но это есть в моих записях. А почему вы хотите это знать?

– Хорошо, а как ее имя, красавицы в инвалидной коляске?

Хотя можно было и не спрашивать. Я знала, что он скажет.

– Мария, – ответил Макс. – Мария Моралес.

– Макс, – закричала я в трубку. – Я поняла! Я знаю, кто ее сестра. Это Бьянка.

– Бьянка? – Судя по тону его голоса, он опешил.

– Она – домохозяйка Сельмы Уокер. И она очень маленького роста, и у нее очень маленькие руки и ноги.

– Вы хотите сказать, что она могла устраивать пожары? – произнес он скептически.

– Именно это я и говорю. Все сходится. Должно быть, это ее отпечатки на канистре. Те, что вы сочли детскими. И у нее есть куртка с капюшоном. Спортивная куртка. Я видела ее на ней. Точно вам говорю, если увидеть, как она бежит в темноте по саду, ее запросто можно принять за ребенка.

Последовала тишина, словно Макс обдумывал мои слова.

– Нет, – наконец сказал он. – Не получается. Мотива нет. Да, она, может, и хочет отомстить Баззу за то, что он сделал с ее сестрой и с Сельмой Уокер, – я думаю, именно этого Мария и боится. Боится, что Бьянка собирается страшно отомстить.

– Но если окажется, что на канистре – ее опечатки?

– И тому есть вполне правдоподобное объяснение. Базз принес Анжеле эти канистры в канун Нового года из дома Сельмы Уокер. Если Бьянка у них домработница, она могла прикасаться к ним. Но если вам будет от этого легче, я так и быть заскочу и проверю эту Бьянку.

Он не принимает меня всерьез. Невероятно. Я чуть не повесила трубку, не попрощавшись, так торопилась вернуться в Бленхейм-кресчент. Сельма сидит с Бьянкой одна. Норин придется управляться остаток дня самой. Я договорилась с женщиной, которая будет присматривать за ней час или два каждый день, но она начнет только завтра.

Я взяла такси и нервно теребила заусенцы, когда мы съехали с Вествей и застряли в пробке у Паддингтона.

Когда мы наконец очутились на Бленхейм-кресчент, я вошла в такой чистый дом, что едва его узнала. Бьянка спокойно резала овощи на кухне, но мне не хватило духа прямо спросить, не поджигала ли она дома в перерывах между мытьем полов и полировкой.

– Пол мокрый. Осторожно, – поздоровавшись, она пристально посмотрела на мои ноги.

– Сельма здесь?

– Она наверху и тяжело работает. – Почему Бьянка всегда говорит с таким упреком? Поймав ее взгляд, я немедленно почувствовала себя виноватой. Словно увиливаю от своих обязанностей и спихиваю работу на Сельму.

Мама оставила записку: «Уехала обедать с твоим отцом. Если не вернусь вечером, значит, он захотел, чтобы я поехала с ним на юго-запад к тете Хильде». Хильда была папиной мачехой и единственным живым членом старшего поколения нашей семьи. Интересно, подумала я, они скажут ей о своем разладе?

Прежде чем подняться наверх и повидаться с Сельмой, я заскочила в кабинет и, позвонив Томми, объяснила, почему бросила Норин. Он сказал, что постарается вернуться домой пораньше, но, как и Макс Остин, отмахнулся от моей теории по поводу Бьянки.

– Ты с ума сошла, – весело заявил он. – Очень похоже на безумное мнение, что это сделал дворецкий.

Его не встревожило, что я намереваюсь оставаться в одном доме с Бьянкой, а значит, он не воспринимал меня всерьез.