Уильям Голдмен - Дело в том, что...

– Но ты хотя бы мог сделать попытку, Эймос.

– Верно, Лайла. Это действительно веский довод, и я надеюсь, ты будешь продолжать меня им добивать до осени.

– Джессика спросила, почему ты не стал искать, и я не знала, что ей ответить. Скажи, что я ей должна ответить?

Эймос воздел руки и возопил:

– «Вонзи в меня когти, молю тебя!» Лайла зааплодировала легонько:

– А теперь, когда представление закончено, может быть, вернемся к теме на злобу дня?

– Кукла потеряна, Лайла. Ушла. Прощай, кукла. Бай-бай!

– Ты не ответил на мой вопрос, Эймос.

– Неужели твоя величественная головка никак не может усвоить этот простой факт? Ты наверняка тоже что-то теряла в жизни, правда? Ну вот и попробуй заместить эту Каддли своей потерей, и сразу моя точка зрения станет тебе понятна.

– Ты не ответил на мой вопрос, Эймос.

Эймос покачал головой, вскочил и заходил по комнате.

– Ты не ответил на мой вопрос, Эймос.

– Да где я буду искать? Где? На Уотлинг-стрит? Хочешь протопать снова по всей Уотлинг-стрит в поисках восьмидюймовой тряпичной куклы? Где еще? Старая биржа? Новая биржа? Такси? Ты хочешь снова повторить наш спектакль в галерее…

– Такси, Эймос!

Эймос посмотрел на жену.

– Я вышла первой, помнишь? Но вы с Джессикой оставались еще там. Я уже поднялась по лестнице и вас оттуда фотографировала. Уверена, что, когда я вас снимала, куклы у нее уже не было. Я просто абсолютно уверена, Эймос, могу поспорить на что хочешь, она забыла свою куклу в такси!

– Лайла, кукла потеряна, и все.

– Скажи, почему вы задержались в такси?

– Она хотела сама рассчитаться с шофером, и я ей позволил это сделать.

– Значит, она положила Каддли на сиденье и забыла потом взять. Вот и вся история. Картина прояснилась.

– Ничего не ясно, Лайла, потому что кукла потеряна!

– Я проявлю снимки и…

– Делай, что хочешь, только прекрати ко мне придираться! Предположим, ты права, ну и что? В Лондоне миллион такси. Может быть, шофер нашел куклу и взял домой своему ребенку. А может, просто выбросил. Или взял следующий пассажир. Или он выбросил проклятую куклу. Или еще что-нибудь…

– Эймос, – сказала Лайла, – права я или нет – не важно, но остается главный вопрос: почему ты не стал искать куклу?

– Я буду спокойнее, когда мы в следующий раз увидимся. А может быть, и нет. – Он вышел из спальни в коридор, захлопнув за собой дверь. Подойдя к лифту, с силой вдавил кнопку «вниз», и когда лифт подъехал, спустился в холл и прямиком направился к телефонной будке. Нашел нужный телефон и набрал номер собора Святого Павла.

– Мне нужен отдел находок, будьте добры.

– У нас формально не существует отдела находок, но, может быть, я смогу вам помочь, – ответил мужской голос.

– Дело вот в чем, сэр. Моя маленькая дочь, так вот, похоже, что она потеряла свою куклу в соборе сегодня утром. Размером примерно девять дюймов. Это обычная тряпичная кукла, все, что я могу вспомнить, кажется, у нее руки сшиты вместе, поскольку она самодельная, нет никакой этикетки.

– Пока ничего такого не приносили.

– Ничего удивительного, кукла потеряна сегодня совсем недавно.

– Вы уверены, что кукла потеряна у нас? Может быть, пока вы добирались на подземке…

– Нет, мы брали такси.

– Тогда вам повезло. Есть городское бюро находок для вещей, оставленных в такси. Водителям предписывается правилами приносить туда все забытые в машине вещи.

– Где оно находится?

– Вам лучше спросить у шофера такси.

– Благодарю вас, сэр. Вы очень любезны, сэр.

– Не стоит благодарности.

Повесив трубку, Эймос устремился к выходу. На улице его обдало жаркой волной. Миновав швейцара, двинулся к веренице такси и, поравнявшись с первой машиной, спросил у шофера о бюро находок.

– Ламбет Роад, – ответил шофер, – а что вы потеряли?

– Ничего важного. Куклу. Но вы же знаете, как к этому относятся дети. Она потеряна утром.

– Можете завтра подъехать туда. Лучше во второй половине дня. Если ее найдут, как раз к тому времени она будет на месте.

– Отлично. – И после неудачной попытки вознаградить шофера полкроной Эймос вернулся в холл, где купил свежий номер «Тайм» и читал некоторое время, достаточное для употребления двух порций спиртного в баре. Он никогда не был любителем выпить и очень плохо переносил алкоголь, страдая похмельем даже после небольшого возлияния. Но не хотел, просто не мог сказать Лайле о том, что пытался разыскать куклу. Потому что, если кто-то и вернет куклу Джессике, то это будет именно он, ее отец, и при разводе, если таковой состоится когда-нибудь, он должен быть уверен, что Джессика предпочтет того, кто так о ней заботится.

Готовый к новым сражениям, он поднялся в номер и открыл дверь спальни. Лайла тут же подошла к нему:

– Ты напился?

Он отодвинул ее в сторону.

– От тебя не пахнет.

– Я выпил водки.

– Ты никогда не пил водку. Ты ее ненавидишь.

– Я люблю водку! Я обожаю водку! Я люблю все то, что по твоему мнению я ненавижу. Ты меня не знаешь совсем, какой я, кто я…

– Знаю. Хватит.

– Я обожаю водку, и лук, и капусту, и похмелье, и ругаться с тобой, и…

– Прошу тебя!

Второй раз за этот день его остановил тон, которым были произнесены слова. Он посмотрел на нее, не успев закрыть рот и готовый продолжать.

– Я не хочу ссориться, Эймос. Когда ты ушел, я все думала. Как мы хотели прекратить наши ссоры и решили начать сначала. И вот опять. Но сегодня мы поссорились по моей вине. Я не хотела, но так вышло. Я так устала от бесконечных споров и ругани. Прошу тебя, Эймос.

Господи, кажется она действительно так считает. Возможно.

– Почему мы все время ругаемся, Эймос?

Он пожал плечами:

– Мы не все время ругаемся.

– Да ведь мы не ссоримся, только когда спим. Эймос смотрел на жену. Она была в своем роде так же привлекательна, как любая красивая женщина. Часть красоты составляли волосы – такие светлые, почти платиновые, просто чудесные, когда она не позволяет разным психам портить себе прическу. Кожа тоже очень светлая, зеленые глаза, и она всегда одевается так, чтобы их оттенить. Она еще не переоделась, на ней было светло-зеленое шелковое платье, которое она надевала утром, оно прекрасно гармонировало с цветом глаз. Довольно плоская грудь, да и сзади не за что было ухватиться, но это его никогда не отталкивало, хотя, будучи холостым, считал, что возьмет в жены задастую, грудастую секс-бомбу, только такой красотке позволит себя поймать в сети.

– Эймос?

– Я здесь.

– Давай не будем больше ссориться.

– Согласен.

Она кивнула и отошла к окну. Постояла, глядя на Кэдоган-Плэйс, потом, не оборачиваясь, сказала:

– Прости меня за метро.

– Метро?

– Ну, помнишь, когда мы вышли из отеля сегодня утром.