Дженис Хадсон - Испытательный срок

– Мне тоже надо о многом поговорить с тобой, – твердо произнесла Сэмми.

Ник указал ей на кресло напротив.

– Очень хорошо. О чем же ты хочешь поговорить? О работе или о личных делах?

«Не раскисай, Сэмми! Держи себя в руках».

Она уселась в кресло и положила ногу на ногу.

– О работе, – холодно произнесла Сэмми.

Ник тоже сел.

– Хорошо. Начнем с работы.

Начнем… Значит, он хочет продолжить их утренний разговор.

К сожалению, единственная тема, которая пришла в голову Сэмми, была слишком щекотливой. И все-таки разговор на эту тему будет менее болезненным, чем то, о чем собирался поговорить Ник.

Глубоко вздохнув, Сэмми выпалила:

– Завтра истекает мой испытательный срок. И что же будет дальше?

Ник удивленно изогнул брови.

– А я думал, что ты забыла об этом. – Сложив руки, он оперся локтями о стол. – Что ж, твой испытательный срок действительно истекает, и ты можешь продолжать работать.

Сэмми хотелось запрыгать от радости и облегчения. Но надо было выяснить еще один вопрос.

– Работать на тебя или на Дж. В.?

Ник едва заметно улыбнулся.

– Думаю, теперь тебе хотелось бы, чтобы я сделал тебя подчиненной Дж. В. Но нет, не надейся – ты продолжаешь работать непосредственно на меня, как полноправный начальник отдела, такой же, как другие начальники производственных отделов. Если я найду вице-президента, который будет курировать производство, ты будешь подчиняться ему.

Сэмми подавила вздох. За работу можно было больше не волноваться. А вот за сердце… Надо было продолжать разговор о работе, используя любой благовидный предлог. И даже не очень благовидный.

– А как насчет «Скайберда»?

Откинувшись на спинку кресла, Ник скривил губы.

– Когда мы закончим выполнять текущие контракты, – а осталось, как ты знаешь, всего несколько месяцев, – то, если конгресс примет закон об ответственности производителей, мы переоснастим производство и начнем выпуск самолетов.

Сердце Сэмми учащенно забилось. Наклонившись вперед, она сжала пальцами край стола.

– Со «Скайберда-2000»?

– Да.

– Ты не шутишь?

Ник улыбнулся. Опять эти его ямочки!

– Тебя действительно очень трудно убедить в чем-либо. – Обойдя вокруг стола, он сел на кресло рядом с Сэмми. – Нет, черт возьми, я не шучу. «Скайберд-2000» вернется на конвейер. Конечно, если примут закон.

– А ты уверен, что закон примут?

– Да. Сэмми…

О Господи, Ник твердо решил перейти к разговору об их личных делах.

– А как насчет моей идеи о дешевом коммерческом самолете?

– Нет.

Сэмми удивленно заморгала.

– Нет? Вот так просто – нет, и все?

– К тому времени, когда мы разработаем конструкцию самолета и проведем испытания, мы упустим рынок.

– Но только не в том случае, если мне удастся проследить судьбу «Маверика».

Ник выпрямился и изумленно посмотрел на Сэмми.

– Проследить судьбу?.. Но этот чертов «Маверик» исчез много лет назад. И даже если ты найдешь его следы, это не значит, что его можно будет купить.

– Но можно ведь попытаться, Ник. Я уже провела кое-какие предварительные исследования.

– Мне ты этого не говорила.

– А зачем? Ведь это только самое начало работы. И я была не единственной, кто интересуется сейчас «Мавериком».

– Что ты хочешь сказать?

– Все, с кем я говорила, так или иначе упоминали, что им уже во второй раз за последнее время задают вопросы о «Маверике». Он понадобился кому-то еще. Но, если мы поторопимся, то, возможно, сумеем выйти на него первыми.

Ник уронил голову на спинку стула и закрыл глаза. У него был усталый вид. Почему? Это оставалось загадкой для Сэмми.

– Оставь это. «Маверик» потерян навсегда.

– Но, Ник, если нам удастся добраться до конструкторских разработок, может, мы даже сумеем найти человека, который их сделал…

– Говорю тебе, «Маверик» мертв. – Вскочив со стула, Ник начал ходить по комнате.

– Что такое? Что ты имеешь против «Маверика»? Я не вижу в твоих словах никакого смысла. Если я смогу…

Ник резко повернулся к Сэмми, кулаки его были крепко сжаты, в глазах стояла боль.

– Я тот конструктор, которого ты ищешь, черт бы все это побрал! «Маверик» был моим – и он потерян, мертв, как и человек, укравший его у меня. Мертв и похоронен. И давай оставим все как есть.

Сэмми буквально остолбенела.

– Ты? Но почему ты не сказал мне?

– Не сказал тебе что? Каким дураком я оказался? Каким глупцом может быть человек в этом мире?

– Ник…

– Я был одержим идеей сконструировать свой самолет, видеть, как он сходит с конвейера, самому первый раз поднять его в воздух. Папа… – Ник покачал головой. – Ты знаешь, какие у нас с ним были отношения. Он сказал, что я просто сошел с ума, и мне пришлось пойти в другое место.

– К Сэму Барнетту?

Ник поморщился.

– Да, к старому доброму Сэму. Отец предупреждал, чтобы я не доверял ему, но я не слушал. В те дни я не мог думать ни о чем – только о том, как подниму «Маверик» в воздух. – И что же случилось?

– Я был настолько поглощен разработкой и испытаниями, что не обращал внимания на то, что делал Барнетт. У нас была устная договоренность относительно будущих прибылей, но мне не стоило этим ограничиваться. Сэм и его адвокаты зарегистрировали всю документацию в федеральном управлении на его имя. А потом этот сукин сын взял и погиб в авиакатастрофе.

– И права на проект перешли к его наследникам.

– Ты все поняла правильно. К его наследникам. К его сыну, если быть точным. Сына зовут Боб, и никто не может его найти. Я нанимал нескольких детективов, но все оказалось бесполезно. У меня не осталось никаких официальных прав на «Маверик» и никакой возможности получить его обратно.

– О, Ник, неудивительно, что тебе всегда так не хотелось говорить о «Маверике». Но, – неожиданно Сэмми пришла в голову новая идея, – если ты сделал это один раз, то сможешь сделать и второй.

– Что именно? – устало спросил Ник.

– Сконструировать самолет.

На долю секунды в глазах Ника загорелся огонь энтузиазма, но тут же погас.

– Нет. Я не могу этого сделать. Я вложил в «Маверик» всю душу и никогда не решусь начать все сначала. Кроме того, я не смогу управлять «Эллиот эйр», если посвящу все свое время разработке самолета.

– Хорошо. – Сэмми сдалась, видя, какую боль причиняет Нику разговор о «Маверике». – Давай оставим эту тему. – «Пока оставим», – подумала Сэмми. – Но я не понимаю одного. Зачем же ты поехал со мной в Новый Орлеан, если вовсе не интересовался возможностью выпуска пассажирских самолетов?

Стоя спиной к Сэмми, Ник смотрел в окно.

– У меня были на то свои причины.

– О! – Что ж, эти причины наверняка ее не касались.

– Если точно, причин этих было две, – к удивлению Сэмми, продолжал Ник. Она-то решила по его тону, что разговор на эту тему окончен.