Мишель Жеро - Любовь и риск

А разве мужчины не заставляют женщин страдать?

Со вздохом Лили откинулась на спинку сиденья и отвернулась к окну. Большей частью упрямство имело свои преимущества. Гордость и решительность подстегивали ее волю, когда родные воспротивились ее мечте стать дизайнером, расценив это как легкомыслие и как «период жизни, который минует». Это помогло Лили оставаться здравомыслящей и удержаться в жестоком мире моды, сосредоточиться на позитивном во время работы и утомительных поездок.

Но в такие моменты, как этот, свойственное ей упрямство оборачивалось болью.

Лили снова бросила взгляд на своего телохранителя и, немного поколебавшись, кашлянула, чтобы привлечь его внимание. Хокинс повернулся к ней.

– Ведь у вас не будет проблем? – спросила она, посмотрев на свое отражение в его солнцезащитных очках. – Я имею в виду посещение бассейна.

– Я позвонил туда. Администрация ждет нас.

– О! – только и смогла произнести Лили. Великолепно! Посещение бассейна в сопровождении мужчин в костюмах может обернуться маленьким спектаклем. Об этом она даже прежде не могла и мечтать!

– Приехали, – сообщил Мендоса, когда Фаррелл подкатил к Ассоциации молодых христиан Нью-Сити на Норт-Хопстед. Это была не самая лучшая часть города, но здесь располагался ближайший к отелю бассейн.

Возможно, ей следовало настоять, чтобы они поехали в «Хайатт» или «Шератон». Лили вздохнула. Да ладно, всегда надо стараться извлекать лучшее из самой плохой ситуации: возможно, плавание окажет на нее терапевтическое воздействие и поможет забыть хотя бы на время, что где-то в этом городе человек терпеливо ждет своего шанса захватить ее.

– Управляющий сказал, что мы можем припарковаться в любом месте, – сказал Хокинс шоферу, открывая дверцу машины. – Я сообщу, когда мы будем готовы.

В ответ Фаррелл кивнул и стал пристально смотреть в зеркало заднего обзора за потоками машин и пешеходов. Мендоса направился к передней двери здания, внимательно оглядывая пространство, словно ожидая, что из-под асфальта появится пусковая установка и выпустит по ним снаряд. Через несколько минут он жестом показал, что путь свободен.

Лили про себя подумала, что ее телохранители выходят за рамки разумного, но тем не менее и сама невольно скользнула взглядом по запруженной народом улице, пытаясь разглядеть в толпе потенциальных террористов, убийц и похитителей. Интересно, а как их можно узнать, ведь они не расхаживают по улицам с плакатами «Привет, меня зовут Билл, и я буду преследовать тебя все то время, когда ты будешь в Чикаго».

Лили аж подпрыгнула, когда Хокинс дотронулся до ее спины и легонько подтолкнул к двери. Она не успела даже выразить недовольство, как оказалась уже внутри помещения. Бросив взгляд через плечо, она заметила, что машина с Фарреллом все еще стоит у обочины тротуара. Похоже, он ждал, когда они войдут в здание.

– Мне бы хотелось, чтобы вы больше этого не делали, – проворчала Лили, уставившись взглядом в обтянутую черным пиджаком спину Мэнни Мендосы, идущего впереди.

– Вы должны привыкнуть к тому, что являетесь охраняемой.

– Охраняемой?! – с возмущением повторила Лили и вся напряглась. – Не думаю, что мне это нравится!

Хокинс убрал руку с ее спины, но продолжал двигаться рядом, раздражая Лили такой тесной опекой.

– Если хотите бывать на публике, вам надо следовать нескольким правилам. Всему есть придел, мисс Кавано, – назидательно произнес Мэтт.

– В самом деле? И в чем точно заключается этот предел?

Их глаза встретились, и внезапно взгляд Хокинса потеплел, в нем промелькнуло даже едва заметное удивление.

– Я бы вам сказал, но вы привыкли все делать по-своему, поэтому давайте не будем говорить об этом.

Удивленная и немного раздосадованная тем, что он видит ее насквозь, Лили окинула Мэтта быстрым взглядом. Широкий разворот плеч, красивые глаза, а еще… сексуальный голос. К тому же ее телохранитель был и умен. Это нарушало все биологические законы.

– Вы считаете себя слишком умным, – сухо заметила она.

Хокинс улыбнулся, и Лили поразилась тому, насколько изменилось его лицо, став по-мальчишески задорным… и открытым. И почему она решила считать его таким ординарным?

– Здесь не надо быть слишком умным. Просто я знаю людей и умею читать их мысли. Это часть моей работы.

– И где же вы этому научились?

Его взгляд стал пристальнее, и хотя улыбка на лице осталась, тепло во взгляде исчезло. Лили посмотрела на его подбородок с едва заметной щетиной и с трудом удержалась, чтобы не провести по нему рукой, желая почувствовать, насколько она колючая.

– В школе телохранителей, – наконец ответил Мэтт.

– В школе телохранителей, – повторила Лили, глядя ему в глаза. – Ну конечно же. И наверное, именно там вас научили одеваться так, чтобы выглядеть на миллион баксов?

– Да, мэм, и какой вилкой пользоваться во время еды, поэтому и за столом у меня отличные манеры.

На этот раз, несмотря на шутливый тон, Лили почувствовала в его голосе угрозу.

Они подошли к входу в бассейн. Лили собралась было войти, но Хокинс удержал ее, положив руку на плечо, тепло которой она ощутила даже через платье. Лили обернулась.

– Погодите.

Ощутив запах его одеколона, она вдруг почувствовала сильное волнение внутри. Да, определенно присутствие рядом этого мужчины выводило ее из равновесия. Какой-то молодой человек быстрым шагом подошел к двери, где стояла Лили, и Мэтт мгновенно загородил ее своим телом, заставив мужчину поспешно отступить.

– Воспользуйтесь другой дверью, пожалуйста, – вежливо попросил Мэтт. Его тон явно не вязался с агрессивным видом.

– Прошу прощения, – пробормотал мужчина с испуганным видом и направился к другой двери.

И хотя Лили была немного смущена такой защитой, какая-то часть ее находила весьма приятным тот факт, что все эти мускулы находятся в ее полном распоряжении.

Как только Мендоса убедился, что женская раздевалка свободна от маньяков, размахивающих оружием и динамитными шашками, Лили пошла переодеваться, игнорируя удивленные взгляды плавающих в бассейне людей.

Выйдя из раздевалки и заметив, что взгляды Хокинса и Мендосы устремились на нее, она пожалела, что не купила закрытый купальник. И причиной ее смущения была не скромность – она привыкла к вниманию с того момента, когда начала ходить, – просто ей не хотелось быть в центре внимания.

Лили подошла к краю бассейна и нырнула в воду. Она плавала, изредка поглядывая на своих телохранителей. Хокинс снова стал хладнокровным, как рептилия. Он стоял неподвижно, но был явно настороже. Плавающие в бассейне наблюдали за ним и Мендосой с тревогой, потому что даже ребенку было ясно, что они вооружены, а на Лили бросали осторожные любопытные взгляды.