Аурелия Хогарт - Жених благородных кровей

Вивьен медленно покачала головой.

– Такое чувство, что тут что-то не так... – Она вдруг подобралась на табурете. – Но будь осторожна! Даже если О’Брайен не желает тебе зла, даже если вы оба только игрушки в руках его чертового семейства, ты не должна больше страдать!

Роберта кивнула.

– Я и так вдоволь наплакалась, куда же больше? – Ее глаза подернула влага, но она, дабы не показывать своей слабости подруге, быстро опустила ресницы и отвернулась.

– Теперь положение опаснее: он женится! – напомнила Вивьен. – Смотри, не влюбись в него снова!

– Я и не переставала его любить... – По щеке Роберты покатилась-таки хрустальная слезинка.

– Берта! – Вивьен наклонилась над стойкой и схватила подругу за руку. – Несчастный ты человек... А я думала... – Она тяжко вздохнула и вдруг требовательно прибавила: – Не езди завтра в «Нову»! Оставь его с носом! Нечего вам больше видеться! Отель они, раз ты так скверно рекламировала залы, дай бог, выберут другой!

Роберта смахнула слезу и упрямо покачала головой.

– Нет, я поеду. Должна поздравить Стефани. И потом не привыкла издеваться над людьми. – Она заставила себя унять тоску и улыбнуться. – Утром схожу в спортзал, устрою себе тренировочку часа на полтора, потом – в бассейн.

Вивьен скривила рот.

– Это еще зачем? Чтобы под вечер чувствовать себя так, будто тебя битый час лупили? Все мышцы будут болеть!

Роберта засмеялась.

– Эх вы, британцы! Ничего-то вы не понимаете в здоровом образе жизни! Не волнуйся, я, совсем наоборот, буду чувствовать себя бодрой, полной сил, уверенности. Я ведь регулярно тренируюсь и плаваю – ничего у меня не заболит. – Она встала с кресла и потянулась. – А раз приду в «Нову» уверенной и бодрой, сумею держаться как надо. Спокойно, неприступно, так, будто ничего между нами и не было.

– Но ведь... – попыталась было возразить Вивьен.

Роберта перебила ее, ясно давая понять, что решение приняла окончательное:

– Шустрика я возьму к себе. Пока не усну, дам ему еще немного побегать на воле. – Она взяла клетку и, бросив через плечо «спокойной ночи», пошла в спальню.

Вивьен проводила ее сочувственным взглядом и мысленно пожелала удачи.

Утро началось неожиданно. Раскрыв глаза и взглянув на сплошь устланный обрывками бумаги столик, Роберта чуть не вскрикнула – видеть любимую комнату в столь невообразимом беспорядке было до того непривычно, что по телу побежали мурашки. Лишь присмотревшись к пестрым глянцевым и кремовым матовым клочкам и насилу узнав в них пакет и журнал с гостиничными сплетнями, что навязал почитать Чарли, она сообразила, кто учинил безобразие. И так расхохоталась, что из глаз потекли слезы.

– В чем дело? – в комнату вбежала заспанная и перепуганная Вивьен.

Роберта, держась за живот, указала на клетку с Шустриком. Тот безмятежно спал в домике, по-хозяйски выложенном рваной бумагой. У Вивьен изумленно расширились глаза.

– Что это? – Она кивнула на столик.

– Бывший пакет и журнал Чарли, – выдавила из себя Роберта, до сих пор смеясь.

– Пакет и журнал? – Вивьен подошла ближе, чуть наклонилась над бумажной мозаикой и моргнула.

– Шустрик, как видно, трудился ночь напролет. – Роберта поднялась с кровати. Разноцветные обрывки бумаги – в журнале было море картинок и фотографий – пестрели и на полу вокруг столика, два угодили даже на стул у стены.

– Ты что, засунула пакет к нему в клетку? – растерянно спросила Вивьен.

– Да ты что! Нет, конечно! По-видимому, наш смышленый крыс ухитрился подтянуть его к себе и безжалостно уничтожил. – Роберта снова засмеялась.

Заулыбалась и Вивьен.

– Ну и дела! Что ты скажешь Чарли?

– Правду. Если потребует денег, заплачу. Впрочем, я не просила у него этот журнал – он сам мне его всучил. Еще в понедельник. Так пакет тут и стоял. Я и забыла про него. Не люблю всю эту дребедень. Гламурные дамы с фальшивыми улыбками, разгульная жизнь так называемых звезд – эти сняли апартаменты тут-то и просадили столько-то тысяч, те перевернули все вверх дном там-то. Скучно, глупо. Жаль тратить на это время. Но для работы быть в курсе отдельных новостей, конечно, бывает не лишним.

– Ага. – Вивьен зевнула, прикрыв рот рукой, и заглянула в клетку. – А сам он где?

– Как где? Отдыхает. Устал и дрыхнет. Вон, видишь, в домике. Какую знатную себе устроил лежанку!

Вивьен, разглядев серый бок Шустрика, шире улыбнулась, но тут ее лицо вдруг сделалось озабоченным и серьезным.

– Послушай, я вчера перед сном подумала...

Роберта подняла руки.

– Если ты о том, что мы обсуждали вечером, давай лучше не будем.

– Нет-нет, я больше не стану отговаривать тебя ехать в «Нову», – торопливо объяснила Вивьен. – Ты взрослый человек и знаешь, на что идешь. Просто я подумала, тебе, наверное, будет легче пережить эти испытания, если ты увлечешься чем-то еще – чтобы не окунаться с головой во встречи с О’Брайеном, воспоминания и потуги что-либо понять... – Она замолчала, явно не договорив.

Роберта озадаченно нахмурилась.

– Чем же я могу увлечься? Или кем? По-твоему, стоит внимательнее присмотреться к распрекрасному Чарли? Или расспросить у него, какими свеженькими сплетнями тешатся теперь лондонские гостиничные работники?

Вивьен покрутила головой.

– Да нет же, надо придумать что-то такое, что захлестнуло бы тебя, ну... почти как влюбленность.

– Предлагаешь наведаться в казино и подсесть на игру? – Роберта усмехнулась и принялась сгребать в кучу обрывки на столике.

Вивьен вздохнула.

– Нет.

– У тебя другие предложения?

– Одно, но, по-моему, очень даже дельное. Займись вплотную поисками настоящего отца.

Руки Роберты замерли.

– Каким же, интересно, образом?

– Я на твоем месте, во-первых, перелопатила бы Интернет, а во-вторых, еще раз попыталась бы поговорить с матерью.

– Маман пошлет меня куда подальше. – Роберта скривила рожицу. – Не открытым текстом, конечно.

– Когда ты в последний раз заводила с ней речь об Эдуардо?

Роберта задумалась, потирая лоб.

– Вроде бы когда училась на первом курсе.

– Так я и думала! – Вивьен присела на корточки и стала собирать клочки журнальных страниц с пола. – Сто лет назад. Но ведь тогда ты была для нее еще ребенком, а теперь вы так давно не виделись и ты повзрослела. Сколько воды утекло! Сама подумай.

– Ну не знаю, – ответила Роберта, отправляясь в ванную за корзиной для мусора.

– У меня такое ощущение, что и в этой истории какая-то тайна! – прокричала ей вслед Вивьен. – То есть мне не раз приходила в голову мысль, что на самом деле твоя мать другая, но замкнулась в себе после какого-то несчастного события в жизни. Может, после расставания с этим самым Эдуардо? Вокруг тебя сплошные загадки! А ты права: очень нужно и важно знать, что за кровь течет в твоих жилах. Если поеду сегодня к родителям и там вдруг окажется бабушка, обязательно пристану к ней с расспросами о предках – тех, кого мы вообще не застали в живых.