Алисия Холлидей - Хорошие девочки получают все

Как по волшебству, звонит телефон и на экране высвечивается номер Джули. Вспомнишь ее – она и появится. Смеясь, раскрываю свою «раскладушку».

– Это у нас какой раз – тринадцатый? Нельзя останавливаться на несчастливом номере.

– Кирби, позвони ему. – Это Сэм.

Какого дьявола же них Джули звонит мне? И о чем это он?

– Прошу прощения, Сэм, это ты? Что происходит? С Джули все в порядке?

Он хохочет, и я слышу, как рядом орет на него Джули.

– Тише ты, женщина-ураган! Я хочу поговорить с твоей подружкой. Кирби, не понимаю твоего желания провести три недели в чужой стране вместе с этим торнадо, но все равно – желаю удачи.

Что-то сжимается у меня внутри от теплых ноток, которые слышны в его шутливом тоне. Я очень рада за Джули и Сэма, но, общаясь с ними, иногда трудно бывает не позавидовать.

Прикидываюсь веселой и беззаботной.

– Не волнуйся, мы оторвемся по полной. Ты еще не передумал присоединяться к нам? Буду рада вновь пообщаться, при условии, что ты готов много гулять пешком и пить много вина.

– Не волнуйся. Мне уже сообщили, что придется еще и много ходить по магазинам. – Слышу приглушенный голос Джули, но ничего не могу разобрать, затем они оба начинают смеяться.

Сэм снова обращается ко мне:

– Слушай, не хотел отвлекать – знаю, у тебя полно дел, но Джули рассказала мне про тебя и Стюарта…

– Что?! Во-первых, передай Джули, что она уже труп. Во-вторых, это не твое дело. В-третьих, почему я должна звонить ему?

– Ох уж эти женщины! – Он пытается произнести это сердитым тоном, но выходит мягко. – Кирби, мужчина, занимающий ответственную должность в управлении открытым акционерным обществом, околдован тобой настолько, что не может удержаться от желания поцеловать тебя прямо в своем кабинете. И в довершение всего совершает благородный поступок – уходит с работы, чтобы избавить тебя от сплетен! – Сэм фыркает. – Кирби, он классный парень. Как раз такой, какого ты заслуживаешь. Хотя я все еще жду возможности прийти и выбить дурь из этого козла Дэниела.

Джули кое-что рассказывала ему и про хитрую сволочь Дэниела, а однажды, когда они с Сэмом остались у меня на выходные, тот выкинул свой любимый фокус под названием «напиться и в три часа ночи заявиться в гости к Кирби». Сэму эта выходка веселой ею показалась, и я раз и навсегда полюбила этого человека – за то, как он защищал меня, не на шутку напугав Дэниела.

Вспоминаю Стива (и его старшую сестру) и широко улыбаюсь:

– Тебе придется встать в очередь, Стив. А насчет Бэннинга… ты уверен? А вдруг после всего, что я наговорила, он не захочет меня больше видеть?

– Кирби, ради Бога! Мы же мужчины. Наши эмоции не так сложны и причудливы, как у женщин. Ты нравишься ему, он тебя хочет – да и кто на его месте не захотел бы? Сама посуди! Аи! Джули, ну ты и злюка, – смеясь, произносит он. – Я лишь хотел отомстить за поцелуй, который перепал вчера Карлосу во время его визита к нам.

Начинаю нервно притопывать.

– Эй, не хочу прерывать вашу любовную прелюдию, но мне нужно позвонить. Если ты прав, то кое у кого жизнь вскоре станет намного ярче. Пока! Созвонимся!

Отложив мобильник, я размышляю о словах, только что сказанных Сэму. «Да, ярче. И круче. И без всяких комплексов».

– Сюрприз! Я приехала раньше!

Роняю трубку на стол и в изумлении смотрю на маму, стоящую в дверях с большим чемоданом.

– Думаю, мы прекрасно проведем время! – радостно объявляет она.

Я неловко пытаюсь пристроить телефонную трубку на место. Справившись наконец с этой задачей, встаю и изображаю радушную улыбку:

– Да, конечно. Прекрасно проведем время.

Выскакиваю из-за стола, чтобы обнять маму, и фальшивая улыбка становится искренней.

– Мам, я соскучилась. Здорово, что ты здесь!

Показываю ей офис, а потом мы, прихватив чемодан, отправляемся домой. Перед уходом я не забываю взять со стола бумажку с номером Бэннинга.

Да, ничего яркого и крутого мне сегодня не светит. Но я могу по крайней мере позвонить. А вдруг Сэм прав?

– Ну что, мам, ты устроилась? – Поднимаю взгляд и встречаю улыбкой маму, которая входит в гостиную.

Она уже успела разобрать вещи и привести себя в порядок с дороги.

– Да, и теперь очень голодна. Давай что-нибудь сообразим на ужин. Если хочешь, я приготовлю.

Она, кажется, немного нервничает и от этого суетится. Наше примирение пока еще слишком зыбко, чтобы мама чувствовала себя уверенно, но я полагаю, мы на верном пути.

По крайней мере надеюсь.

– Мам, я не собираюсь заставлять тебя готовить – ты же у меня в гостях. Почему бы нам не поужинать в ресторане? Да и в холодильнике вряд ли что-нибудь найдется. Я в последнее время ничего не ем дома, кроме пиццы.

Мама с беспокойством хмурится:

– Кирби, ты же знаешь, как важно правильно питаться! Ты хотя бы пьешь витамины? Я… впрочем, ладно. Постараюсь не вести себя как наседка.

Уровень ее нервозности, похоже, поднимается еще выше, если это вообще возможно.

Я лишь смеюсь в ответ:

– Действуй, мам. Может, мне пойдет на пользу, если меня отругают. Я только проверю макияж, а потом приступим.

– Хорошо. А я пока сложу журналы.

Направляюсь в ванную комнату, ощущая нарастающее напряжение. Каждый раз, приезжая ко мне в гости, она сразу начинает убирать, а я злюсь в ответ на ее молчаливое неодобрение.

«А может, неодобрение здесь совсем ни при чем. Может, его никогда и не было. Вероятно, мама просто нервничает в твоем присутствии, а уборка помогает ей успокоиться».

«А может, мне пора перестать зацикливаться на прошлом?»

Улыбаюсь, вспоминая доктора Уоллеса. Не уверена, что смогу за один месяц справиться с двумя задачами; стать хорошей девушкой и повзрослеть.

Вряд ли мир готов к таким глобальным переменам.

Бах! Бах! Бах!

– Какого черта?! – Проснувшись от громкого стука, я выскакиваю из кровати, будто меня укусили за задницу.

Может, просто приснилось?

Затем раздается настойчивый звонок в дверь, и я понимаю, что это не сон, а скорее кошмар.

Наверное, это Дэниел.

Бегом спускаюсь по лестнице, надеясь, что случилось чудо, и мама ничего не слышала.

– Кирби! Что происходит?

Кажется, в резиденции семьи Грин чудесам места нет. Впрочем, это не новость.

– Ничего страшного, мам. Пьяные соседи. Спи. Я разберусь.

Как только стук раздается вновь, я распахиваю дверь, и пьяный Дэниел, спотыкаясь, вваливается через порог, едва не угодив мне в глаз кулаком.

– Надо же! Кирби, любовь моя, ты наконец-то соизволила открыть. Нехорошо заставлять беднягу Дэниела мокнуть под дождем у тебя под дверью. – Он обхватывает меня рукой – то ли пытаясь удержаться на ногах, то ли желая прижать к себе.

Я выныриваю у него из-под мышки и закрываю дверь.

– Тише, Дэниел. Люди спят. Какого дьявола ты опять здесь? Я ведь предупреждала, что будет, если снова заявишься посреди ночи. Я позвоню в полицию, и тебе запретят ко мне приближаться.