Элизабет Олдфилд - Победа над прошлым

Сорча в недоумении посмотрела на адвоката. Когда ее мать говорила о финансовых делах, девушка не представляла себе, что речь пойдет о формальной декларации денежных средств, оставленных Хорхе в наследство.

— Вы собираетесь огласить последнюю волю господина Альмейды? — переспросила она.

— Разумеется, — ответил адвокат и, водрузив очки на переносицу, начал читать.

Как нетрудно было предположить, Дениза Альмейда унаследовала основную часть состояния покойного мужа, что включало в себя четверть акций семейного винодельческого предприятия. Оговаривалось создание денежного фонда в пользу малолетних сыновей Хорхе, порядочная доля богатств отчима досталась и Майклу.

— Спасибо тебе, Хорхе, — произнес тот вполголоса.

— Моей падчерице… — продолжал читать господин Дайс.

— Мне? — запротестовала Сорча, и ее зеленоватые глаза широко раскрылись от удивления. — Он что-то оставил мне?

Адвокат, недовольный тем, что его второй раз прерывают, нахмурился.

— Моей падчерице, Сорче Риордан, я завещаю пятьдесят один процент доходов «Клуба Марим», — заключил он раздраженным тоном. — Рун де Брагансе остаются сорок девять процентов доходов вышеназванного клуба.

Пока ее мозг справлялся с этой потрясающей информацией, Сорча искоса взглянула на Рун. Он был тоже потрясен, лицо его напряглось, а губы сжались.

— Моему племяннику, Фернандо, — торопливо продолжал читать господин Дайс, будто опасаясь, что его опять прервут, — я завещаю… — Перечислив целую серию мелких подарков многочисленным родственникам и друзьям, адвокат объявил, что чтение текста последней воли покойного завершено. После этого он кивнул головой в сторону Сорчи.

— Итак, — произнес он, — у вас, кажется, был вопрос?

В голове девушки теснился миллион вопросов, но она не могла сосредоточиться ни на одном. «Моей падчерице… я завешаю…» — эти слова отзывались эхом в ее сознании, подобно звукам в густом тумане. Ей никогда не приходило в голову, что она может стать наследницей Хорхе.

— А… Нет-нет, — пробормотала Сорча, и адвокат нетерпеливо щелкнул языком.

— Не могли бы вы объяснить, как будет организован фонд обеспечения мальчиков-близнецов? — спросила Дениза Альмейда.

В течение четверти часа господин Дайс подробно отвечал на вопрос Денизы, затем снова обратился к «Клубу Марим». Но Сорчу все еще одолевали сомнения. Клуб, как ей смутно представлялось, является компанией, и, следовательно, она сама и Рун де Браганса станут ее совладельцами и членами директората. Как только оформят бумаги, придется съездить в Португалию, чтобы официально вступить в должность и поставить подпись под различными документами.

— Местный адвокат ознакомит вас с соответствующими юридическими правилами, — подытожил господин Дайс. Затем снял очки, собрал со стола бумаги, и на этом заседание закончилось.

— Какого черта Хорхе оставил тебе наследство?! — начал возмущаться Майкл, пока их мать провожала адвоката.

Сорча устало разжала кулаки.

— Возможно, он считал, что, если тебе и близнецам кое-что перепало, будет только справедливо оставить что-нибудь и мне, — откликнулась она непринужденно.

— Однако ваши встречи походили на битвы мировой войны! — продолжал Майкл.

Юноша принял отчима как члена семьи, во всем с ним соглашался, и теперь его возмущало, что его сестра, эта сорвиголова, получает такую же, если не большую, долю наследства.

— Хорхе первый всегда заводился, — отрезала Сорча.

— Это ты так думаешь, а он считал тебя сплошным наказанием…

— Хорхе был неравнодушен к Сорче, — Дениза Альмейда, вернувшись в кабинет и услышав, что ее дети обсуждают семейные дела в присутствии постороннего, сочла нужным вступить в разговор. Она улыбнулась Рун. — В глубине души он любил мою дочь.

— Старательно скрывая свои чувства от окружающих, — пробормотал Майкл. Рун поднялся.

— Когда вы сможете приехать в Португалию? — обратился он к Сорче. Та пребывала в нерешительности.

— Я сейчас занята, но…

— Занята, подыхая с голоду на чердаке? — усмехнулся ее брат.

После утомительного дня и стольких испытаний Сорча не выдержала и сорвалась:

— Знаешь, временами ты мне напоминаешь Хорхе. Как и он, ты не хочешь понять…

— Думаю, Рун не откажется от чашечки кофе на дорогу, — вмешалась Дениза Альмейда, стараясь примирить спорщиков. — Майкл, займись кофе, а я загляну к близнецам, посмотрю, что они делают.

— Когда же вы приедете в Португалию? — снова спросил Рун, как только они остались вдвоем.

Сорча сложила губки бантиком.

— Не раньше чем через два месяца.

— Так не скоро! — запротестовал Рун.

— Боюсь, что да. Плечи его опустились.

— Получить долю в таком деле, как индустрия отдыха, может показаться веселой забавой, но тут очень важно, чтобы все опиралось на закон и было оформлено как можно скорее, — резко заявил он.

— Я все это понимаю, — ответила Сорча. — И тем не менее…

— Итак, когда вы приедете? — не отступал Рун.

Она задумалась, нахмурившись.

— Возможно, я смогу вырваться на несколько дней в конце апреля.

— Какого числа? — Он вынул из внутреннего кармана пиджака записную книжку с календарем.

Сорча хитро прищурилась.

— Понятия не имею. Он полистал календарь.

— Может быть, двадцатого? Это понедельник. Вам надо сейчас принять решение, — добавил он строго.

— Ну а если, например, я приеду двадцать первого и пробуду до пятницы? — предложила Сорча.

— Я забронирую для вас номер в гостинице и вышлю авиабилет. — Рун закрыл записную книжку. — Я буду вам признателен, если вы во имя будущего сотрудничества будете строго придерживаться нашего соглашения.

Она взглянула на него. Еще недавно он, по всей видимости, осуждающе смотрел на нее и относился к ней как к «красотке кабаре», однако теперь его отношение заметно изменилось. Теперь она оказалась вовлеченной в мир его бизнеса и стала для него пусть и нежелательным лицом, но все же таким, с которым необходимо считаться. Кого хоть раз осудили, будет осужден вечно, подумала Сорча с раздражением. Это не ново.

— Наверняка раньше вы не задумывались об этом, — сказала она.

— Простите, я не понял. Сорча ехидно улыбнулась.

— Позвольте напомнить вам мои слова, когда я говорила, что больше не считаю нужным валять дурака.

— Вы уж лучше не валяйте дурака в «Клубе Марим», — произнес он в ответ вежливым, но холодным тоном и, подойдя к окну, сунул руки в карманы брюк, отчего его пиджак собрался на спине. С минуту он глядел в окно, затем обернулся. — Мы с вами вполне можем разделить ложе, — начал он, — но никогда… Сорча возмущенно тряхнула копной волос. — Не беспокойтесь, я не из тех, кто жаждет забраться к вам в постель, — сказала она, как отрезала, и вышла из комнаты.