Роксана Пулитцер - Двойняшки

— Не шутки? — с горечью переспросил Майкл.

— Совсем не шутки!

— Кер, послушай меня. Каждый раз, как мы встречаемся, он выкидывает подобные фокусы.

— Какие фокусы? — В голосе Керри звучало раздражение.

— Да всякие. Несчастный случай. Поездка с детьми в Диснейленд. Банкет, наконец. Все, чтобы только мы с тобой не смогли встретиться.

— Майкл, но это же абсурд.

— Нет, не абсурд.

— Но отец любит меня!

— Я знаю, — кивнул Майкл. — Может быть, даже больше, чем следовало бы.

После долгого молчания Керри ответила:

— Пожалуй, это гораздо лучше, чем твоя любовь.

— Не правда. Как тебе такое могло прийти в голову?

— Я действительно так думаю, — отрезала она. — Отец не бросает меня на несколько месяцев. Он не проводит время с миллионами восхищенных фанатов! Отец…

— Он не является твоим мужем, Керри. Даже если бы ты этого и захотела — у тебя ничего бы не вышло.

Твой муж — я.

Ему показалось, что Керри готова ударить его. Но в этот момент зазвонил телефон. После второго звонка Керри сняла трубку. Поднесла к уху и тут же бросила трубку на рычаг.

— Консьержка, — сказала она. — Журналисты узнали, что ты здесь. Их в холле целая толпа.

— Поедем навестим Грейси, — с мольбой в голосе произнес Майкл.

— Я должна поехать к травматологу, — ответила Керри. — И давай закроем эту тему.

Из ванной выбежали дети, одетые и причесанные.

— Я приеду к Грейси, — продолжала Керри. — Это не займет много времени.

— Мне будет не хватать тебя, Керри.

— Прекрати! — закричала она. Глаза детей округлились. В комнате воцарилась тишина. — Я приеду, — снова заговорила Керри. — Обещаю.

Майкл протянул руку и, коснувшись пальцами ожерелья на ее груди, произнес:

— Мы знаем, что ты всегда держишь слово.

Он взял Кенни и Кейта за руки и направился с ними к выходу. В холле толпилась куча народа. Как только Майкл появился, защелкали камеры, раздались крики:

— Посмотрите сюда, мистер Донован!

— Сюда, Майкл, сюда!

Они протиснулись сквозь толпу. Майкл уселся в лимузин, продолжая приветливо улыбаться фотографам. Когда за ним и детьми захлопнулись дверцы, Майкл бросил взгляд на окно. Жена смотрела на них.

Но она даже не помахала им рукой.

Лимузин покатил по длинной аллее из высоких пальм. На кончиках пальцев Майкла оставался запах духов Керри.

Грейси обняла Майкла, чувствуя, что его присутствие успокаивает ее. Они обнимались молча. Словно друзья, которые давно не виделись и которым не требовались слова. Потом они улыбнулись друг другу, и непонятное чувство радости овладело Майклом, когда он взял ее за руку.

— Ну, как ты? — спросил он ласково.

— Хорошо, — тихо ответила Грейси.

— Тетя Грейси! Тетя Грейси! — завопили близнецы, вломившись в дверь.

Майкл заметил неподдельную радость на лице Грейси, когда она обнимала детей.

— Папочка, можно мы поиграем на улице? Ну, пожалуйста, — попросил Кейт.

— Давай поиграем в футбол, — поддержал брата Кении.

— Да, давайте пойдем на улицу, — сказала Грейси и взяла бейсбольную кепку с длинным широким козырьком, чтобы защитить лицо от жаркого июльского солнца.

Дети бежали впереди, играя ярко-желтым футбольным мячом. Грейси и Майкл направились следом за ними. Медленно прошли в сад, где повсюду цвели розовые и оранжевые бугенвиллеи. Они некоторое время шли в тени колышущихся пальм, шли рука об руку, не говоря ни слова. Каждый думал о своем.

Первой заговорила Грейси:

— А где она?

— Это все твой отец, — проговорил Майкл бесцветным голосом. Проговорил — и умолк.

Грейси кивнула.

Близнецы тем временем пинали мяч и ползали за ним в зарослях цветов.

— Кенни и Кейт постоянно навещают меня, — сказала Грейси, глядя на них. — Они замечательные дети.

— Я очень редко вижу их.

— Пусть будет так, как есть.

— Но мне их не хватает, — сказал Майкл.

Они немного помолчали.

— Пожалуйста, не позволяй отцу уничтожить тебя, — внезапно выпалила Грейси.

— А что, он способен на это? — спросил Майкл.

— Ваша семья. Он хочет ее разрушить, — ответила Грейси.

— Он не сможет, Грейси. Это можем сделать только мы с Керри.

— Ты не знаешь отца, — возразила Грейси. — Вернее, плохо знаешь. Он в состоянии разрушить все что угодно.

Майкл остановился и пристально посмотрел на Грейси. В ее глазах была тревога.

— Кейт, а ну-ка дай мне пас! — неожиданно закричал Майкл.

К ним приблизилась женщина в белом. Это была миссис Гриффин, няня Кейта и Кении.

— Меня прислал мистер Портино, чтобы забрать детей. Им скоро спать.

— Мы ждем, когда приедет их мама, — сказал Майкл.

— Мистер Портино сказал, что она не приедет, — сообщила няня.

Майкл медленно кивнул.

— Я скажу вам, когда они будут готовы, — сказал он.

— Но мистер Портино сказал, чтобы…

— Я позову вас, когда они будут готовы!

Миссис Гриффин не стала возражать. Развернувшись, она удалилась.

— Надеюсь, ты когда-нибудь сможешь приехать в Лос-Анджелес, — сказал Майкл, повернувшись к Грейси.

— Постараюсь, — ответила Грейси. — А ты запомни, что я тебе сказала.

— Постараюсь, — кивнул Майкл.

Они обнялись на прощание.

— До свидания, Грейси, — улыбнулся Майкл.

Грейси смотрела, как он и дети шли к машине.

Прекрасная семья, думала она. И вдруг снова вспомнила об отце. Неужели кто-то осмелится разрушить такую замечательную семью?

Декстер лежал с закрытыми глазами рядом с Зои.

Лежал, испытывая наслаждение. В нем бушевало пламя — такое возбуждение он переживал лишь в юности.

Зои приехала в пятницу вечером. Она вернулась из школы Клиффорда, чрезвычайно дорогого и супермодного учебного заведения, куда Декстер отправил ее на шесть недель для «самоусовершенствования».

Зои приехала совершенно изменившейся — более привлекательной и утонченной. К тому же она сбросила четыре с лишним килограмма. Не было никакого сомнения — Зои расцвела.

Декстер наслаждался видом обнаженного тела Зои, которое просвечивало сквозь неглиже, тонкое, как паутинка. Линии тела девушки были мягкими и округлыми; пышные темные волосы, обрамлявшие лицо, в беспорядке разметались по белоснежной подушке.

Декстер наклонился к ее шее. Он не разрешал ей пользоваться духами, потому что ему нравился запах детского тепла, все еще исходивший от нее. Зои недавно исполнилось восемнадцать.

Декстера всегда тянуло к молоденьким девушкам.

В течение многих лет он посещал вечеринки, куда его друзья приглашали множество безликих девочек, едва достигших брачного возраста. Для Декстера их чистота и невинность были своего рода приятным противоядием против старости.

В свои пятьдесят восемь Декстер провел много ночей со взрослыми женщинами. И эти ночи было трудно забыть. Но все эти женщины создавали вокруг себя какую-то неприятную атмосферу, и дело было вовсе не во внешности — просто на своем веку они успели пережить боль и страдания.