Мануэл Карлус - Во имя любви: Жертвоприношение

Зазвонил телефон. Звонила Милена, спрашивала, нет ли новостей.

– Флавия поехала смотреть помещение, – ответила Элена. – Она очень воодушевлена будущей работой и, если мы договоримся по предварительной смете, будет вести проект.

Элена повесила трубку, стояла и смотрела в пустоту. Атилиу обнял жену, повернул к себе ее лицо, с нежностью смотрел в глаза, призывая к мужеству, ободряя, обещая поддержку.

Он понимал, почему Элена передала проект Милены Флавии. Ей было больно видеть, как смело и отважно вылетают одни птенцы из гнезда, пробуя силы, расправляя крылья, ища место для собственного гнездовья, и как мучительно боятся самостоятельности другие, нуждаясь в опоре, цепляясь то за мать, то за мужа, то за ребенка…

Он хотел утешить Элену, но пока не знал как. Он страдал от того, что даже в самые светлые их минуты в ее темных глазах таится страдание.

Милена повесила трубку и заявила, что не против того, чтобы перекусить. Настроение у нее было превосходным. Бранка испытующе поглядывала на дочь. Лучезарное настроение, в котором последнее время пребывала Милена, ее настораживало. Она кожей чувствовала, что происходит что-то очень важное. Все эти недомолвки по телефону, хихиканье, обрыв фразы на полуслове.

Если Милена надеется от нее что-то скрыть, то зря надеется, она и по недоговоркам поняла очень многое.

Бранка приказала Зиле принести доне Милене омлет и фрукты и вышла из столовой. Рядом со счастливой Миленой ей становилось трудно дышать. Это было оскорбительное, скандальное счастье. Ее дочь словно бы кричала во весь голос: «Не подходите! Никому не отдам! Оно только мое!»

Бранка успела поговорить со всеми. Начала с Арналду, должен же отец что-то знать о дочери. Потом попыталась выведать что-то о сестре у Леу. Потом допросила Мег, как-никак она мать подруги. Потом запугала Зилу. Но толку не добилась. Никто ничего не знал. И тогда она убедилась, что Милена и впрямь приняла серьезное решение. Какое, не трудно было догадаться. Ее дочь-идиотка решила соединить свою жизнь со своим голодранцем! Заключить брачный контракт и подарить ему половину своего имущества! Марселу собирался подарить их добро Эдуарде, а ее ненаглядная доченька своему лохматому проходимцу!

Стоило Бранке подумать об этом, как у нее в глазах темнело от злости. Но она не собиралась потворствовать такому безобразию. Хватит с нее! Больше дури в своей семье она не допустит!

Бранка позвонила своей подруге Розе и попросила ее приехать. Мег она не будет впутывать в это дело, чтобы не навлекать подозрений Лауры, Наталии и всей прочей молодежи, которая без конца толчется у них в доме.

Роза – человек надежный, на нее можно положиться.

Роза мгновенно примчалась, она обожала помогать Бранке. Вместе они провернули уже не одно пикантное дельце. Узнав, что интересует Бранку, она тут же позвонила Олаву, своему мужу, и по телефону получила от него справку.

– Два взрослых человека со свидетельством о рождении могут зарегистрировать брак через две недели после подачи заявления, – отчеканила она.

– Так просто? – поразилась Бранка. – А я-то думала! Разводиться, выходит, куда сложнее. Я бы сделала все наоборот. И что же? Выходит, я не могу помешать Милене выйти замуж? – задумчиво проговорила она.

– Если твоя дочь совершеннолетняя, не можешь, – с готовностью подтвердила Роза.

– Даже если ее жених проходимец?! Рвач?! Алкоголик?! – С каждым словом Бранка наливалась гневом.

– Ну при чем тут это? Он же, кажется, не алкоголик, – пожала плечами Роза. – А она взрослая девушка. Это ее проблемы.

– Нет, это мои проблемы, – процедила Бранка.

– Мне страшно смотреть, как ты волнуешься и переживаешь. – Роза погладила подругу по плечу. – Не накручивай себя. Может, она и не собирается за него замуж. Роман себе и роман.

– А вот это ты для меня и выясни, – тоном приказа произнесла Бранка. – И если…

Что будет, она не договорила, но ясно было одно: ничего хорошего не будет.

У Розы повсюду были связи. Ей не составило труда узнать, что в мэрии Нитероя четыре дня назад Фернанду Гонзага и Милена Моту подали заявление.

А если бы она захотела узнать всяческие житейские подробности, то могла бы узнать и их: весь квартал вот уже две недели только и говорил что о женитьбе Нанду.

Лидия ходила с опухшими глазами, не ожидая ничего хорошего от этой женитьбы. Да и чего ждать, если девушка носит такие платья и пользуется такой косметикой, что на это никаких зарплат не хватит?!

Зато Орестес, очень довольный, ходил по объявлениям и подбирал молодым квартиру и даже, кажется, нашел что-то подходящее. Сандринья огорчалась, что не будет венчания в церкви, а то бы она несла впереди всех кольца на подушечке. Словом, Роза узнала бы много интересного, но она удовлетворилась сухой официальной справкой.

Получив ее, Бранка стиснула зубы и выговорила:

– Спасибо, Роза. Я рассчитываю на твою помощь и в дальнейшем. Я тут кое-что задумала, но скажу только тебе. Об этом не должен знать никто: ни твой муж, ни мой, ни один человек на свете! И имей в виду, я ни перед чем не остановлюсь, но этого брака не будет! Через мой труп, через их трупы, через суму, тюрьму, но я своего добьюсь.

– Боже! Как страшно ты говоришь, Бранка! – воскликнула Роза, а сама уже дрожала от нетерпения, ожидая услышать, что же надумала ее подруга.

– Что же будет с Бранкой, когда она узнает? – спросила Эдуарда, которой Милена сообщила о своей скорой свадьбе. – Ты ее не боишься?

– А что она может сделать? – беспечно махнула рукой Милена. – Бразильский закон не позволяет лишать детей наследства. Только в самых крайних случаях. Но у нас не крайний! Да честно говоря, мне наплевать на их деньги! Я их сама буду зарабатывать!

Она стояла и улыбалась, готовясь пуститься на своем корабле в житейское плавание. Стояла рядом с Эдуардой, которая уже потерпела свое первое кораблекрушение.