Кэтрин Харви - Звезды

– Что у вас есть для меня, Иван? – спросила она после того, как они обнялись и уселись у столика.

– На этот раз настоящая бомба, мисс Робертс. Вы не поверите!

Вошла Найри и поставила на кофейный столик поднос. Хрустальный графин с виски двадцатилетней выдержки, тарелка яиц со специями – пристрастие Ивана, чай со льдом и свежесрезанные овощи. Глядя на поднос, Чарми спросила у Найри:

– Нет ли у тебя чего-нибудь получше? Зная вкусы мисс Чарми, Найри ответила:

– Мясной пирог уже почти готов, а утром я запекла свежего ламингтона, потому что готовилась к вашему приезду.

Налив себе виски и закусив яйцом, Иван через столик рассматривал Чарми и улыбался. Он всегда восхищался ее вкусом к жизни. Роскошная женщина с роскошным аппетитом. Такая женщина, полагал Иван, должна быть настоящим лакомством в постели. Он тоже вспомнил один великолепный эпизод в своей жизни, который он и Чарми пережили вместе.

– Боже, как тут жарко, – сказал он, снимая мятый пиджак, посадочный талон «Квонтес» выскользнул из его кармана. – В Палм-Спрингсе шестьдесят восемь градусов, на горах – снег, на улицах – рождественские огни, воздух пропитан вкуснейшими ароматами. Я просто извелся там.

Затем взял портфель, достал папку и вынул из нее несколько документов.

– Удача – так удача. Боюсь, что она не имеет никакого отношения к моим способностям как детектива. Я вышел на это, работая с другим делом.

Филиппа знала, что у Хендрикса есть другие клиенты. Много воды утекло с тех времен, когда он работал только на нее, это было так давно, когда перспектива найти членов ее семьи казалась совсем близкой.

Сначала он протянул ей вырезку из газеты.

– Отдел объявлений «Лос-Анджелес таймс», – сказал Хендрикс.

Филиппа прочла: «Любого, располагающего сведениями или какой-либо информацией о Кристине Синглтон, родившейся в 1938 году, Голливуд, Калифорния, просьба связаться с Беверли Берджесс. Адрес: «Стар», Палм-Спрингс. Неотложное семейное дело».

Кристина Синглтон! Филиппа не вспоминала этого имени годами. Она посмотрела на Ивана.

– «Стар». Я слышала о ней. Это курорт в горах недалеко от Палм-Спрингса.

– Посмотрите вот это, – Иван протянул ей страницу, вырванную из дорогого иллюстрированного журнала. На ней была напечатана реклама, на фоне ночного неба разбросаны серебристые звезды. В нижней части рекламы большими серебристыми буквами напечатано «Стар». Еще ниже: «Осуществляем мечту».

– Теперь расскажу по порядку, – начал Иван. – Я потратил чертовски много времени, чтобы добраться туда. В «Стар» не попадешь никак, кроме фуникулера, а на фуникулер не сядешь, если у тебя не забронирован номер или не заказан ленч или обед. Я ухитрился заказать ленч. Ну и народу там было! Кстати, через несколько дней там планируется большая вечеринка по случаю Рождества, и, кажется, все, кто хоть что-нибудь собой представляет, стремятся туда попасть.

– Как выглядит это место? – спросила Филиппа. – Я слышала, оно изумительно.

– Полная коробочка кинозвезд, вполне бы хватило заполнить сотню «Нэшнл инквайрер». [1]Во всяком случае, такое складывается впечатление. Очень шикарно. Команда не моей лиги, а скорее вашей, мисс Робертс. Как бы то ни было, сам я не стал, как вы просили, пытаться встретиться с Беверли Берджесс. – Хендриксу были даны строгие указания не вступать самому в личные контакты. Однажды, девять лет назад, ему показалось, что он нашел настоящую мать Филиппы, вспугнул женщину раньше, чем Филиппа смогла поговорить с ней, и они больше не смогли ее найти.

– Я провел некоторые изыскания и достал этот газетный снимок Беверли Берджесс. Он не очень четкий – видимо, она не хотела, чтобы ее снимали.

Чарми, стоя за спиной Филиппы, взглянула на размытое изображение.

– Мне кажется, какое-то сходство есть, – сказала она, – вполне может быть твоей сестрой. Вы близнецы или двойняшки?

– Не знаю. А что?

– Если вы близнецы, то эта женщина – не твоя сестра, если вы двойняшки, то все возможно.

Несмотря на то, что добытые Хендриксом сведения превосходили ее ожидания, Филиппа старалась не поддаваться искушению энтузиазма. Она разочаровывалась уже столько раз!

– Все это вовсе не доказывает, что она – моя сестра.

– Но кто еще может тебя разыскивать? – спросила Чарми. – То есть я хочу сказать, кто еще может разыскивать Кристину Синглтон? А дата рождения? Ты родилась в Голливуде в 1938 году. Много ли Кристин Синглтон родились в Голливуде в тот год?

– Но пойми, Чарми, я ведь не звалась Кристиной Синглтон, когда родилась. Это имя мне дали приемные родители. Может быть, объявление дал кто-то, кто знает меня давно. Кто-нибудь из Сан-Франциско, подумала мрачно Филиппа. Или, того хуже, из Сан-Квентина. – И неприятные давние воспоминания нахлынули на нее.

– Посмотри на лицо, Филиппа, – голос Чарми вернул ее к действительности, – я думаю, сходство есть. Представь, твоя сестра разыскивает тебя, как и ты ее, и она узнала, что тебя удочерили Синглтоны.

Сердце Филиппы бешено забилось. Возможно ли? Трудно сказать наверняка, но женщина на фотографии казалась высокой и стройной, как Филиппа, и какое-то еле уловимое сходство было во всей ее фигуре, в линии плеч, в посадке головы. Да и подбородок тоже кажется похожим, и нос… Неужели эта женщина – ее сестра-близнец?

– Что вам удалось о ней узнать, Иван? – спросила она.

– О, мисс Робертс, я столкнулся с довольно интригующей, таинственной историей. Женщина, имеющая возможность приобрести многомиллионную собственность и устроить роскошную площадку для игр богатеньких, должна принадлежать к высшим кругам, быть известной многим. Так я представлял себе, но ничего подобного не оказалось. Я многих опросил в Палм-Спрингсе, но никто ничего или почти ничего не знает о Беверли Берджесс. Все связи курорта осуществляются через генерального управляющего, швейцарца Саймона Джунга. Похоже, что Берджесс появилась два с половиной года назад, купила этот старый, пустующий дом кинозвезды времен немого кино и превратила его в фешенебельный курорт. Я разговаривал с журналисткой, пишущей для колонки светской хроники в «Палм-Спрингс лайор мэгэзин», она однажды встречалась с Беверли и предполагает, что ей далеко за сорок.

Иван Хендрикс ослабил узел галстука, который надел по пути из аэропорта. Трудновато сдерживать себя, чтобы не рассказать больше. Сейчас ему хотелось, и в который уже раз, выложить ей всю правду, все, что он действительно знал. Но он обещал одному человеку никогда не рассказывать ей всего, а Иван Хендрикс умел держать слово.

– Извините, я вас на минуту оставлю, – сказала Филиппа и вышла из гостиной. Она направилась в кабинет, ее личное убежище. Помимо огромного стола, заваленного бумагами, книгами, с телефоном, компьютером с модемом и двумя принтерами, в кабинете находились вещи, привезенные ею из Лос-Анджелеса после того, как она решила остаться здесь и писать книгу: различные свидетельства в рамочках, висящие на стенах, похвальные грамоты, награды и призы, фотографии Филиппы, на которых она изображена со знаменитостями всех материков. Ее внутренняя жизнь, весь ее мир были спрессованы в этих четырех стенах. Секретарь в кабинете не работал. У Рики рядом с его жилыми комнатами, расположенными над гаражом на шесть машин, был отдельный рабочий кабинет. Филиппа нажала кнопку селектора и, когда он ответил, предложила: