Кэтрин Харви - Звезды

Не успели Беверли или Филиппа открыть рот, как Саймон Джунг сказал:

– Нет, мы не знаем, кто это. – Он взглянул на Беверли. – Никто с ним не знаком, и мы не знаем, почему он совершил это.

Полицейские разъехались уже перед рассветом, забрав тело Дэнни Маккея с собой.

– Кто бы ни застрелил его, тот человек защищал вас и мисс Робертс, – сообщил следователь. – Я полагаю, что, вероятно, мы так и не выясним, кто это был.

А теперь у посадочной платформы собрались те, кто ждал прибытия утреннего вагона, – некоторые, как Кэроул Пейдж с мужем, уезжали, другие, как Филиппа, пришли встречать.

Она поджидала Ханну и Эстер.

Марион Стар тоже была там. Она закуталась в шерстяное пальто и говорила Банни Ковальски, что в «их» фильме та могла бы надевать ее настоящие платья. Банни пришла сюда, чтобы встретить отца и сообщить, что ему надо привыкать не только к тому, что она будет жить в Голливуде, но и к тому, что теперь его дочь – актриса.

Фрида была занята проработкой контракта с Андреа, согласно которому Банни должна играть молодую Марион; под заснеженной сосной они обсуждали условия, а Лэрри Вольф, надувшись, стоял в сторонке.

Там были и Беверли с Саймоном – они прощались с гостями.

Филиппе казалось, что ее сестра великолепно выглядит, несмотря на то, что обе они всю ночь провели в беседе, в основном у кровати Рики. Беверли решила подежурить вместе с Филиппой. Они успели многое обсудить в ночные часы, поведав друг другу, как жили до встречи, и все же им осталось еще поговорить о многом. После сегодняшнего заседания правления, независимо от результата, Филиппа собиралась остаться в «Стар» на некоторое время.

Потом подошла Чарми.

– Как дела у Рики? – поинтересовалась она. На ней был теплый вязаный свитер и ярко-розовая шапочка. Нос и подбородок от холода сделались такими, что хорошо сочетались с цветом ее головного убора.

– У него будет все в порядке, – сказала Филиппа. – Слава Богу. Доктор Айзекс послала за частной сиделкой, чтобы кто-то постоянно заботился о нем.

Чарми искала Филиппу, потом, посмотрев на Беверли, улыбающуюся и приветствующую гостей так, будто минувшей ночью ничего не произошло, сказала:

– Ну, вот. По крайней мере, одной тайной стало меньше. В конце концов, Иван нашел твою сестру.

Но еще оставались вопросы о присвоении миллиона долларов и относительно намерения «Миранды интернейшнл» выкупить компанию «Старлайт».

Но самой большой тайной было, кто спас Филиппу и застрелил Дэнни Маккея.

– Наверное, вагончик подходит, – предположила Чарми, заметив, как оживились люди на платформе. Она увидела, что Банни, Фрида и Андреа горячо обмениваются рукопожатиями. Кэроул Пейдж так прильнула к мужу, будто у них кончается медовый месяц, а Лэрри Вольф выглядел так, словно ни разу за полгода не выспался. У Чарми отвисла челюсть.

– Филиппа! – воскликнула она. – Смотри, там Иван!

– Что? – Филиппа повернулась и увидела Ивана Хендрикса – в тяжелом пальто и меховой шапке.

Он заметил, что они смотрят на него, подошел и застенчиво поздоровался.

– Иван! – воскликнула Чарми. – Ты же должен быть в Рио!

– Ну, да, – ответил он, ковыряя снег носком ботинка, – я знаю…

– Что ты здесь делаешь?

– Все это очень сложно, мисс Робертс, – ответил он. – Видите человека, вон там?

Она посмотрела, куда он указал, и увидела мужчину в длинном черном пальто и с черным шарфом, но без головного убора, поэтому она обратила внимание на безупречно причесанные седые волосы, которые слегка шевелил утренний ветерок. Ему, видимо, было за семьдесят, красивый и элегантный, он напоминал актера Ричарда Конта.

Глаза ее расширились.

– Не может быть…

Когда мужчина повернулся и увидел ее, на мгновение его сковала нерешительность, но потом он подошел к ней, его губы дрогнули в улыбке.

– Папа? – прошептала Филиппа.

– Привет, Долли, – ответил Джонни.

– О Боже, это ты! – Она обняла его. – Папочка, папочка!

– Куколка моя, – говорил он, уткнувшись в ее волосы. Они стояли, крепко обнявшись.

Она подняла голову, в глазах были слезы.

– Ничего не пойму! Я думала, тебя больше нет!

– Я знаю, Долли, – мягко ответил Джонни. – Меня оправдали. Это был неправильный приговор.

– Но… почему ты не известил меня, что жив?

– Я не знал, как ты воспримешь это. А еще потому, что это осложнило бы твою жизнь. К тому времени, когда я вышел из тюрьмы, я смог найти тебя, ты была самостоятельной и твои дела шли в гору. – Он замолчал, чтобы утереть с ее щеки слезу, глаза его сияли любовью и нежностью. – Я знаю, ты сердилась на меня за то, что я оставил тебя в монастыре. Я разговаривал с его обитательницами, и мне рассказали, как несчастлива ты была там. Но я хотел совсем другого. Я, правда, хотел оставить тебя там на несколько дней, пока бы не подыскал нам другое место. А потом мне пришили обвинение в убийстве, и я не мог прийти и забрать тебя оттуда.

– Папа, – произнесла она, не зная, плакать ей или смеяться, – я давно простила тебя! – Она вытерла слезы, потом нахмурилась. – А откуда ты знаешь Ивана?

Иван ответил, но застенчивое выражение лица не покидало его:

– Я работаю на вашего отца, мисс Робертс. И работал у него многие годы.

– И всегда знал, что мой отец жив?!

– Я дал ему обещание молчать. Простите меня, мисс Робертс. Поверьте, это было нелегко. – Он повернулся к Чарми и сказал: – Мы с тобой встретились тогда в аптеке не случайно. Я следил за тобой и мисс Робертс некоторое время. Для этого мистер Синглтон и нанял меня. Он хотел, чтобы я лично вел дела и мог направлять ему отчеты. Ты и понятия не имеешь, сколько картофельных чипсов мне пришлось съесть тогда, чтобы дождаться, пока ты заметишь меня.

Чарми смотрела на него и думала, что от горного воздуха у нее начались галлюцинации.

– Все прощаю, – услышала она собственный голос. Джонни обратился к Филиппе:

– Пойдем походим. Долли. Я должен кое-что сказать тебе.

Они удалялись от остальных, шагая по скрипучему снегу, чувствуя, как солнце согревает их плеча, а легкие вдыхают чистейшей морозный горный воздух. Чарми еще не пришла в себя и провожала их взглядом, как вдруг почувствовала, что ее берут за руку. Когда она повернулась, Иван крепко обнял и горячо поцеловал ее.

– Иван, – проговорила она. – О, Иван…

– Ты не представляешь, как мне было трудно. В то утро у тебя на кухне я думал, что сойду с ума. Ты не знаешь, каких усилий мне стоило остановить себя, я так хотел тебя – до сих пор хочу. Но сейчас я не при исполнении. Я свободен. – Он улыбнулся. – И я ужасно хочу сиропа! – И уже тише спросил: – А ты?

Филиппа взяла Джонни под руку, и он положил свою руку на ее.

– Когда я вышел из тюрьмы и монашки сообщили мне, что ты убежала, я чуть с ума не сошел, разыскивая тебя. Но когда нашел, оказалось, что ты основала собственную компанию, ты казалась такой счастливой, что я решил: «Пусть она думает, что я умер». Видишь ли, куколка, даже хотя я и не совершал этого, я имею в виду убийства, за которые меня посадили, и был полностью оправдан, я все еще был связан с плохой компанией. Я бы не принес тебе удачи. Я гордился, видя, как хорошо идет твое собственное дело. И с тех пор я наблюдал за тобой.