Кэтрин Стоун - От сердца к сердцу

Его одежда была мятой и грязной. А сам он? Он был красив, даже очень: взъерошенные темные волосы, серо-зеленые пытливые глаза, бесстрашно глядевшие на собеседника. В длинном сухопаром теле угадывалась могучая сила, которую этот человек, однако, тщательно сдерживал. Весь – словно сжатая тугая пружина, готовая в любой момент распрямиться.

Он напоминает пантеру, решила Пейдж. Дикую, сильную, необузданную. А ведь у пантер глаза именно такого цвета. Серо-зеленого – гранит и лес, изумруд и сталь… Неистовый зимний шторм, рвущий волны Атлантики…

Глаза пантеры, встретившись в ее взглядом, были вежливы и загадочны, но Пейдж мгновенно поняла, что эти глаза могут и соблазнить. Она представила, что этот мужчина, как и Джулия, может зажечь дикую страсть. Однако в отличие от Джулии он отлично знал о своей сексуальности и понимал, какое действие она и его серо-зеленые глаза оказывают на женщин.

– Добрый день! Чем могу помочь?

Его голос удивил Пейдж еще больше. Это не был грубый голос ковбоя. Он произносил слова без малейшего акцента – речь аристократа.

– Мы искали инструктора по верховой езде, – сказала Пейдж, силясь припомнить имя, которое называл ей владелец конюшни. Кажется, он говорил о Патрике. – Патрика Джеймса, – уже твердо добавила она.

– Я и есть Патрик.

– Я – миссис Спенсер, а это – миссис Лоуренс, – представила Пейдж. – У нас с вами назначена встреча на половину второго.

– Да, но мы можем побеседовать и сейчас, миссис Спенсер.

Отвечая Пейдж, Патрик бросил быстрый взгляд на Джулию. Пейдж наблюдала за ним, желая узнать, какое впечатление на глаза пантеры произведет волшебное очарование Джулии. Будет ли это обычный взгляд хищника, которым он смотрит на свою жертву, встреча победителя с искусительницей, Адама с Евой?

Но серо-зеленые глаза оставались непроницаемыми, в них было лишь вежливое внимание. Потом Патрик повернулся к Пейдж.

– Так вас интересовали уроки верховой езды, миссис Спенсер?

– Да, для наших дочерей. Летом, – добавила Пейдж. – Девочкам, Мерри и Аманде, по девять лет.

– Они раньше брали уроки?

– Нет.

– Вы хотели бы иметь частные занятия или предпочитаете, чтобы они занимались с группой?

– Частные. Только для них двоих, – ответила Пейдж.

Кивнув, Патрик заглянул в свою тетрадь с расписанием.

– Я мог бы дать им первый урок в эту субботу в десять утра. Но потом я бы предпочел заниматься с ними по будням, если это вас устроит. Выходные я стараюсь оставлять для взрослых, которые не могут приходить в другое время.

– Замечательно, – соглашаясь, кивнула Пейдж.

Патрик уже стал было записывать в тетрадь на субботу Мерри и Аманду, словно это дело решенное, как вдруг Пейдж поняла, что Джулия еще не высказала своего мнения.

– Джулия!

– А это безопасно, Патрик? – обратилась Джулия к молодому человеку. – Девятилетним девочкам уже можно ездить верхом?

Удивившись мягкости ее голоса и тревоге, звучавшей в нем, Патрик повернулся к Джулии. Он еще не понял, искренне ли она беспокоится, но лавандовые глаза женщины были серьезными, брови на удивительно красивом лице хмурились, а изящный носик, сморщившись, потерял все свое очарование.

– Это абсолютно безопасно, миссис Лоуренс, – заверил он Джулию. Сказанных Патриком слов было достаточно. Но он чуть больше приоткрылся, приветливо добавив: – Лошади – это ведь большие добрые существа.

– Но Мерри с Амандой еще маленькие девочки, – спокойно возразила Джулия.

– Это безопасно. Не волнуйтесь. Я буду внимательно следить за ними.

– А мы сможем присутствовать на занятиях?

– Разумеется, если хотите.

– Хорошо. Благодарю вас.

Когда женщины приехали в Сомерсет, вместо того, чтобы отправиться на ленч в «Азалия-рум», Пейдж поинтересовалась, что Джулия думает о Патрике.

– Мм… – неопределенно промычала Джулия, все еще раздумывая о своем решении отдать дочь в школу верховой езды. – Мне он вроде бы понравился, а тебе?

Пейдж кивнула. «Да, мне он тоже понравился, но есть в нем что-то угрожающее, – подумала она. – Интересно, как Патрик ведет себя с сохнущими по нему женщинами? Удовлетворяет ли их голод? Или просто дразнит и играет с ними? Кто он – хищник, ищущий жертвы и пожирающий их? Однако вполне возможно, что он просто вызывает интерес у женщин. Как Джулия – у мужчин. А сам отдал сердце единственной страсти, единственной настоящей любви, как Джулия навсегда отдала всю себя своему Джеффри?»

Эти вопросы возникли в голове Пейдж, но она отогнала их. Ей, собственно, было безразлично, является ли Патрик Джеймс аморальным обольстителем, благородным дикарем или эдаким аристократическим ковбоем. Ей не было дела до того, как он проводит время за пределами конюшен. И даже если этот молодой человек стал пожирателем сердец местных дам в этом сезоне (а Пейдж предполагала, что это именно так), то ее это не касалось. Единственное, о чем она беспокоилась, – это о том, чтобы Патрик был внимательным инструктором для их девочек. И она, несомненно, будет посещать уроки, чтобы наблюдать за тем, как продвигаются дела. А поскольку первый урок назначен на субботу, то Эдмунд, разумеется, тоже придет.

– Джеффри сможет приехать на урок в субботу? – спросила она у Джулии, когда они подошли к стоянке.

– О! – воскликнула Джулия. Ее лавандовые глаза на мгновение загорелись надеждой, но тут же погрустнели. – Не думаю, что он выкроит для этого время.

– Однако, надеюсь, он не уезжает из города, – продолжала Пейдж. – В субботу вечером мы с Эдмундом даем небольшой обед.

– Мы с Пейдж намерены устроить небольшой обед в субботний вечер, – произнес Эдмунд Спенсер те же слова, обращаясь к Джеффри Лоуренсу десятью минутами позже.

Эдмунд с Джеффри встретились за ленчем в Манхэттене, чтобы обсудить кое-какие дела. Собственно, обсуждение дел заняло почти весь ленч. По просьбе Джеффри Эдмунд еще раз просмотрел сценарий готовящегося к выпуску документального фильма на тему противоиранских слушаний. За ленчем они пункт за пунктом обсуждали вопросы и сомнения Эдмунда, делали небольшие критические замечания, кое-где немного меняли текст, а в некоторых местах добавляли обтекаемое словечко «якобы». Когда ленч уже подходил к концу и им подали кофе, Эдмунд объявил, что в сценарии не осталось неточностей и недоговоренностей.

Покончив с делами, мужчины стали болтать о всяких пустяках вроде субботнего приема в Сомерсете.

– Надеюсь, что вы с Джулией свободны, – заметил Эдмунд. – Впрочем, думаю, тебе надо сначала согласовать мое предложение с ней.

Они с Пейдж жили по той же системе, то есть никто из них не мог единолично принять решение, касающееся их обоих.

– Да, мы так обычно и поступаем, – кивнул Джеффри, – но вас с Пейдж мы оба всегда рады видеть.