Маргарет Пембертон - Цветок счастья

Показались стены, окружавшие город. Северные ворота были открыты, от реки доносился едкий запах. Джанетту никто не остановил и даже не окликнул. В городе, населенном монголами, маньчжурами, торговцами из Туркестана и представителями еще нескольких десятков национальностей, она осталась незамеченной. Колокольчики на шее Бена весело зазвенели, когда он выбежал рысью через ворота на широкую дорогу. Река находилась с левой стороны, на ее гладкой, сверкающей поверхности можно было заметить бурные водовороты.

Джанетта подалась вперед и погладила Бена по холке. Первое препятствие они преодолели, выехали из города на дорогу, а скоро уже будут в холмах. Она принялась мурлыкать под нос, а затем и громко запела итальянскую народную песню, которую часто слышала от матери. Песня всколыхнула ее детские воспоминания об Италии, о сверкающем под солнечными лучами озере Гарда, о холмах, поросших кипарисами, о далеких снежных вершинах Альп.

Через полмили Джанетта свернула в сторону от реки, мостовая осталась позади, и теперь она ехала по утоптанной грунтовой дороге на север в направлении Фудугуаня. Интересно, какое расстояние отделяет ее от лорда Рендлшема и Закари Картрайта? Впереди их видно не было. Только холмы, деревья да пение птиц.

Около полудня Джанетта сделала остановку, дала Бену отдохнуть, а сама позавтракала хлебом с сыром. И снова подумала о том, что скажет лорд Рендлшем, когда она догонит экспедицию. Ей вспомнились морщинки в уголках его голубых глаз, когда он смеялся, его спокойный голос. Сердце ее забилось учащенно. Интуиция подсказывала Джанетте, что он обрадуется, увидев ее, будет доволен перспективой совместного путешествия в Ганьсу.

Быстрыми, резкими движениями Джанетта стряхнула с куртки хлебные крошки. Хватит думать о том, как приятно будет путешествовать вместе с ним. Она следует за экспедицией не потому, что влюбилась в лорда Рендлшема, а потому, что считает его благородным человеком и сгорает от желания проникнуть в самое сердце Китая в поисках голубого луноцвета.

Хотя в планы Джанетты не входило догнать экспедицию сегодня, она понимала, что будет чувствовать себя гораздо спокойнее, если перед наступлением сумерек приблизится к ней на расстояние видимости. Солнце стояло в зените, было жарко, а маленькая круглая шапочка не спасала ни от солнца, ни от жары. Джанетта с сожалением вспомнила соломенную шляпу с широкими полями, которая осталась в консульстве. Возможно, у лорда Рендлшема или Закари Картрайта есть запасная шляпа, и она сможет ее позаимствовать. А если нет, то придется купить соломенную шляпу, такую, в каких крестьяне работают на полях.

Теперь дорогу с обеих сторон окружали холмы. Изредка навстречу попадались путники, следующие в Чунцин, но при их приближении Джанетта всякий раз опускала голову, уставясь на луку седла. Бен перешел на размеренный шаг, управлять им не требовалось, поэтому Джанетте удалось несколько раз вздремнуть в седле.

Жара уже начала спадать, а голубое небо слегка потемнело в преддверии наступления сумерек, когда Джанетта увидела впереди лорда Рендлшема и Закари Картрайта. Свернув с дороги, она поднялась на вершину одного из холмов. У подножия дальнего склона холма виднелись две хорошо знакомые фигуры верхом на пони, за ними следовал караван мулов. А в двух милях впереди поднимались стены Фудугуаня.

Натянув поводья, Джанетта остановила Бена. Если они заметят ее, то на таком расстоянии наверняка примут за китаянку, однако Джанетта знала, что у Закари Картрайта есть мощный полевой бинокль, и не хотела рисковать, если ему придет в голову рассмотреть ее в этот бинокль.

Склоны холма были густо покрыты деревьями, и, оставаясь в их тени, Джанетта наблюдала, как Закари Картрайт ведет экспедицию к Фудугуаню. Интересно, они разобьют лагерь перед городом или позади него? Местность здесь была открытой, и Джанетта поежилась при мысли, каким беззащитным будет в этих условиях маленький лагерь. Но когда Джанетта представила, что ей придется ночевать одной, вообще без всякой защиты, ее охватило жгучее желание пришпорить Бена и догнать экспедицию. Однако она подавила в себе это желание, понимая, что произойдет в этом случае.

Экспедиция всего в одном дне пути от Чунцина, и лишний потерянный день не слишком расстроит планы Закари Картрайта. Он настоит, чтобы она вернулась в Чунцин, и наверняка сам проводит ее туда. Нет, она не погонится за экспедицией только потому, что наступают сумерки. Будет следовать намеченному плану. Подождет еще два или три дня, пока Закари Картрайт настолько удалится от Чунцина, что даже ее появление не заставит его вернуться.

Джанетта оставалась под деревьями, пока экспедиция почти скрылась из виду. Только тогда она пустила Бена, радуясь тому, как уверенно он преодолевает крутой склон. Подумала, что, где бы она ни остановилась на ночлег – перед Фудугуанем или за ним, – ей понадобятся питьевая вода и пастбище для Бена. Она знала, что рядом протекает река Цзялин – один из крупнейших притоков Янцзы. Несколько раз в течение дня она замечала блеск ее вод. И хотя сейчас реки не было видно, Джанетта понимала, что она находится не дальше чем в полумиле. Так что можно будет остановиться на ночлег на берегу.

По мере того как приближались стены Фудугуаня, смеркалось, маленькие фигурки впереди не остановились. Было ясно, что Закари Картрайт намерен въехать в город и, возможно, выехать из него до наступления темноты.

Когда сумерки уже сгущались, Джанетта достигла главных ворот города. Это был небольшой городок, который не шел ни в какое сравнение с Чунцином, и зловоние, доносившееся с заполненных людьми улиц и из грязных домов, вызывало у Джанетты позывы к рвоте.

– Вперед, Бен, – подбодрила она уставшего пони. – Давай как можно быстрее уберемся с этих улиц.

Бен послушно продолжил путь, осторожно обходя кучи мусора и сточные канавы. В городе, судя по всему, не было главной улицы, только маленькие улочки и переулки, один грязнее и уже другого.

– Вперед, Бен, – повторила донельзя уставшая Джанетта. – Уедем отсюда.

Оборванный нищий, стоявший в дверном проеме, злобно посмотрел на Джанетту, а затем неожиданно бросился к ней и вцепился в седло грязными руками.

– Прочь! Убирайся! – яростно крикнула Джанетта, пришпоривая каблуками Бена.

Грязные руки ухватили ее за куртку, затем за ноги. На какой-то жуткий миг у Джанетты мелькнула мысль, что Бен слишком устал, чтобы пуститься галопом. А затем она почувствовала, как ее стаскивают с седла. Джанетта изо всех сил шлепнула Бена по крупу, и он, всхрапнув, пустился галопом. Уличные торговцы и лоточники только успевали отскакивать в сторону, раздался женский крик. Нищий, бежавший следом ярдах в пятидесяти, внезапно упал на спину и разразился идиотским смехом.