Кэти Летте - Алтарь эго

«Если я сбегу со своей собственной свадьбы, будет ли это нарушением этикета?» – спрашивала я себя, вылезая из окна ванной комнаты в доме моих родителей и предвкушая трехметровый прыжок и приземление в вонючие металлические глубины мусорных баков под окнами.

В ванной стоял зеркальный шкафчик, и я могла наблюдать за собственным жалким побегом. В неверии уставилась я на платье, расшитое ленточками: чтобы влезть в него, пришлось сократить свой рацион до одной минеральной воды. (Традиция надевать на свадьбу белое незыблема, даже для меня, установившей рекорд на предсвадебном девичнике: девять минут между знакомством и сексом.)

Из окна родительской квартирки в Ислингтоне я видела идиллическую каменную церквушку, напомаженных гостей в блестках, сверкающий «роллс-ройс» с шофером… Это была сказочная свадьба. Да-да. Будто по сценарию братьев Гримм. И как же я, Ребекка Стил, отважная тридцатилетняя (с лишним) «новая феминистка» (таких Джулиан, мой суженый, называл «Лондонской клиторомафией»), всегда в погоне за мужчинами, как я умудрилась так вляпаться?

Все началось с минета. Вот когда я впервые задумалась о том, как выпутаться из этой истории.

Накануне вечером у нас был традиционный девичник – ну, знаете, такой вечер, когда девушки врут друг другу, что хорошо выглядят в облегающем трикотаже с лайкрой, обмениваются рецептами нанесения туши, сравнивают размеры груди (у кого самая большая), задницы (у кого поменьше) и степень дряблости тела (причем всегда кажется, что у тебя – хуже всех). А еще лечатся иглоукалыванием, при каждом глотке коктейля тыкая себе в нос декоративным зонтиком, причем название этого коктейля настолько двусмысленно, что в сильном подпитии кажется жутко смешным. Еще обсуждаются анатомические детали партнеров: у кого длиннее (или короче), у кого шире (это непременное условие для будущих мам в нашей среде), а через двадцать четыре часа участницы вечеринки приходят в сознание в садомазообъятиях какого-нибудь гладиатора.

Около полуночи типичный разговор на тему «Самое странное место, где вы занимались сексом» плавно перешел в обсуждение способов того, как можно отвертеться от глотания мужской спермы.

– Послушай меня, куколка, я просто говорю парню, что у него такой большой, что я могу подавиться. А если я подавлюсь, у меня точно возникнет желание укусить его, – призналась богатенькая Анушка, приободренная вином, которое она только что пролила на крохотного размера костюм от «Прада».

– Это ужа-а-а-асно! – не выдержав, вступила Кейт, растягивая слова со своим небрежным австралийским акцентом и перекрикивая пульсирующую музыку, под которую бился стриптизер. – И он это проглотил без возражений?

Последовало ведьмовское гоготание, которое сопровождает подобные девичьи посиделки.

– Моя сестра, – продолжала Анушка, – ну, вы знаете ее, Вивиан…

Раздался всеобщий стон. Вивиан была старшей единокровной сестрой Анушки, правильным, «нааэробикованным» персонажем, ее компетентность по всем вопросам была вне сомнения и признана во всем мире.

– …так вот, она говорит своему муженьку, что не может глотать, потому что хочет похудеть, ну, после родов… – Анушка выдержала театральную паузу. – А ребенку-то уже семь!

Снова ведьмовское гоготание. Кейт так заливисто смеялась, что пинаколада полилась у нее из ноздрей.

Заведение, в котором мы сидели, было насквозь прокурено и битком набито ненасытными женщинами, которые жаждали лицезреть мужскую наготу, вид спереди. Смущенные стриптизеры искали поддержки у девушек «на подпевках», но те только выделывали особые телодвижения, выдававшие самые низменные желания. Однако беспокоиться не стоило. Ведь женщины устраивают девичник, чтобы насладиться психологическим стриптизом.

– Но если ты не в настроении, зачем вообще этим заниматься? – сказала я, лениво раскусывая мараскиновую вишню.

– Не в настроении? – вопрошала Анушка. – Да для таких дел никто никогда не в настроении.

С минетом нужно просто смириться, куколка. Это как плохая погода…

– Точно. – Кейт зубами разорвала упаковку чипсов с солью и уксусом. – Мужчинам нравится минет, ведь они точно знают, что, пока у нас занят рот, мы не можем разговаривать… Вот вам доказательство того, что все мужчины – сумасшедшие. Если бы я была мужчиной, неужели бы я решилась положить его в рот, где есть зубы? Зубы женщины, которая веками страдала от дискриминации по половому признаку?!

И вот тогда я совершила ошибку.

– А мне нравится делать минет.

Настала пугающая тишина, пока все переваривали эту шокирующую новость.

– О да, этот вкус члена во рту, – хором ответили мои лучшие подружки Кейт и Анушка.

– Нет, мне правда нравится.

– Ты говоришь так просто потому, что не замужем. В упряжке можно уже и прекратить притворяться, что тебе это, черт возьми, нравится, – заявила Кейт.

– Да уж, – простонала Анушка, – а нам еще придется поглотить литры и литры эякуляционной жидкости.

– Брак для того и существует, чтобы чем-то заняться после того, как тебе уже безумно наскучил секс, – тайно торжествовала Кейт. – Секс в браке – это спаривание при карантине.

Я была единственной, кто ее слушал. Взгляды остальных были прикованы к сцене. Даже Анушка, уткнувшаяся лицом в гуакамоль, [1]воспряла духом.

Проблема с танцующим обнаженным мужчиной в том, что не все заканчивается вместе с музыкой.

Я сжала подбородок Кейт и повернула его в сторону волнообразно двигающихся танцоров.

– Только лишь потому, что ты не испытываешь полового влечения… – поддразнила я ее.

– Дело не в том, что мне не хочется секса, тупица моя родная, – резко отвела мою руку Кейт. – Просто избыток холостяцких замашек. Я ничего не имею против полуголых мужчин… Черт… Лучше бы имела… Да просто я ненавижу брак. – С пугающей свирепостью она забросила горсть чипсов в рот.

Кейт, моя лучшая подруга и моя начальница в Институте современного искусства, в свои тридцать пять настоящая героиня нашего времени, не всегда была профессиональным скептиком. Все дело в несчастной любви: последовав за своим возлюбленным англичанином в Лондон, она обнаружила, что он ЖД (женатый, с детьми). Эта история воспитала в ней привычку никому не доверять. Она в совершенстве овладела мастерством негативного мышления. По ее мнению, близость означала конец любых отношений. Теперь она ест только в тех ресторанах, где на стенах висят плакаты, объясняющие, что делать, если подавишься, и волнуется, что пассажиры в самолетах сливают воду в унитаз прямо над ее головой. Кейт Мак-Криди больше всего любит атмосферу, способствующую мыслительному процессу.