Елена Жаринова - Развод с магнатом

Обрадованная тем, что хоть один родной человек не бросил ее, Кора со всех ног бросилась к мисс Гамп.

Сандра дожидалась доктора Гастингса в его кабинете. Было уже девять вечера, а он все еще не возвращался. Молодая женщина чувствовала себя бесконечно усталой и совершенно разбитой.

Когда спящего Джеймса провозили по коридору клиники, она коснулась его руки. Окруженный капельницами, с безжизненно бледным лицом, муж показался ей таким беспомощным, что сердце молодой женщины сжалось от тоски. И эта тоска никуда не ушла, она словно поселилась в нем.

Прямо из машины Джеймса отправили в операционную. Операция закончилась пятнадцать минут назад, и Сандре уже сообщили, что она прошла успешно. Сейчас Джеймс уже находился в реанимационной палате под бдительной охраной службы безопасности. Мельдерс со своими сотрудниками проверил и палату, и коридоры, и окна. Тщательно проинструктированные охранники Корпорации были расставлены по всем трем этажам клиники. Что в такой ситуации могла сделать она, Сандра?

Наконец, за дверью послышались шаги, и круглолицый доктор Джон Гастингс возник на пороге своего кабинета.

Он почти не постарел за восемь лет, которые прошли с момента их знакомства, только в темных аккуратных усиках появилась благородная седина. Он и глазом не моргнул, увидев Сандру, и приветствовал ее так, как будто они виделись впервые. А она испытала странное, неуместное чувство волнения: с Гастингсом ее познакомил Урмас Шольц. Но думать об этом сейчас было просто преступно.

– Мне нечего добавить к тому, что вы уже знаете, миссис Харпер, – устало проговорил он. – Операция прошла без каких-либо осложнений. – Внимательно посмотрев на Сандру, он налил в стакан минеральной воды и поставил его перед нею. Она судорожно глотнула. – Но должен предупредить вас, что самое сложное впереди: для того, чтобы все функции быстро восстановились, мистеру Харперу потребуется помощь наших физиотерапевтов. Ему придется провести в клинике не меньше месяца. А теперь, я думаю, вам следует поехать домой.

– Спасибо за все, что вы сделали, мистер Гастингс, – устало сказала Сандра. – Но я хотела бы остаться на ночь в клинике.

– Зачем? Мистер Харпер будет спать.

– А я посижу рядом, – тихо сказала она. Гастингс снова внимательно посмотрел на нее, и Сандра подумала, что этот человек не верит в искренность ее чувства к Джеймсу, потому что он знает правду. Он знает, кто она. Он знает о завещании Теренса Харпера. Она почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы.

– Я не вижу в этом никакого смысла, – твердо сказал доктор. – Вы ему ничем не поможете, если будете здесь сидеть. А дома вас, насколько мне известно, ждет маленькая дочка. Для всех будет лучше, если вы отдохнете и выспитесь. А утром мы позвоним вам, как только мистер Харпер проснется. Не думаю, что ваш измученный вид его обрадует.

Не имея больше сил возражать, она кивнула и поднялась.

Гастингс проводил ее внимательным взглядом.

Вскоре Сандра уже подъезжала к дому, который еще полдня назад казался ей надежным убежищем от любых невзгод. Сейчас лицо старинного здания показалось ей равнодушным и даже насмешливым; в полутемном холле она почувствовала себя потерянной. Может быть, этот дом только терпел ее, пока рядом с нею был ее муж, а теперь демонстрировал свою враждебность?

Взяв себя в руки, Сандра не дала воли мрачным мыслям. Джеймс находится в отличной клинике, через месяц он вернется домой, и тогда все пойдет по-прежнему – она не должна сомневаться в этом! Сандра собралась зайти на половину свекрови, чтобы рассказать последние новости о Джеймсе, но ее остановила мисс Гамп.

– Миссис Харпер, – попросила она, – зайдите, пожалуйста, в детскую спальню. Кора плачет и отказывается засыпать без вас. Ей никто ничего не сообщал, но она чувствует, что все в доме волнуются.

Обстановку детской Сандра придумывала сама. Когда до рождения Коры еще оставалось три месяца, Джеймс хотел пригласить дизайнера, но Сандра, в предвкушении материнства, сама была полна идей и фантазий. Она набросала эскизы, пытаясь вложить в них все, о чем, по ее мнению, должна мечтать маленькая девочка.

На обоях были нарисованы маленькие звездочеты и прекрасные принцессы, рыцари на белых конях и волшебники в остроконечных колпаках. Днем окна занавешивались легким тюлем с изображением облаков на голубом фоне, а на ночь они задергивались темно-синими портьерами с большими и маленькими серебряными звездочками. Пушистый бирюзовый ковер все еще оставался тот самый, по которому Кора сделала свои первые шаги. В этом году девочка сильно подросла, и в спальне поставили новую изящную кровать с полупрозрачным пологом – в точности, как у принцессы из сказки.

Сейчас Кора, одетая в мягкую пижаму, лежала, прижав к груди серого плюшевого зайчонка Тэдди. Зайчонок был ее любимой игрушкой, а имя ему придумал Джеймс, найдя в его мордочке некое сходство с лицом одного из топ-менеджеров Корпорации Эдварда Хьюлитта.

Глаза Коры были закрыты, но Сандра видела, что она не спит. Длинные ресницы девочки часто вздрагивали, а свет от лампы-гномика выхватывал на ее щеках красные пятна от слез. Сандра присела на край кровати.

– Кора, – прошептала она.

Малышка приоткрыла глаза, вскочила и прижалась к матери, словно маленький зверек.

– Почему моя девочка не спит? Почему она плакала? – стала спрашивать Сандра, нежно поглаживая дочь и дуя на ее заплаканное личико.

– Что случилось с папой? – исподлобья взглянув на мать, спросила Кора.

– Папа в больнице, – честно ответила Сандра. Ей показалось, что сейчас определенность лучше успокоит девочку, чем любая наспех придуманная ложь. – Он заболел, но скоро поправится. Мне надо было побыть с ним, поэтому я не смогла зайти к тебе перед сном.

– А бабушка сказала, что ничего не случилось, – капризно протянула Кора.

– Бабушка не хотела тебя расстраивать. Но я думаю, что ты уже взрослая девочка и все понимаешь, правда? Ты ведь простишь меня, если некоторое время, совсем недолго, мы будем меньше с тобой играть? Этим ты очень поможешь папе.

– Да, я буду очень послушной, – серьезно пообещала Кора. – А папа узнает потом, что я ему помогала?

– Конечно, узнает, – улыбнулась Сандра. – Ты ему сама об этом расскажешь. А сейчас ложись и засыпай. Давай я поправлю тебе одеяло. Посмотри, у Тэдди уже тоже глазки слипаются.

Кора закрыла глаза, повернулась на бочок, но вдруг опять вскочила.

– Мама, я же картину нарисовала! – воскликнула она. – Вон там, на столике. Возьми ее, пожалуйста…

Последние слова девочка проговорила, уже засыпая. Сандра снова укрыла ее одеялом и взяла со столика альбомный листок. На картинке было ярко-синее море и огромное оранжевое солнце. По морю плыл белый кораблик, на палубе которого стояли три вполне узнаваемые фигуры. Сандра вздохнула, вспомнив о днях отдыха, проведенных на побережье Тирренского моря. Казалось, это было уже очень давно. А Кора, наверное, тосковала, оттого что ее не взяли. Но из гордости ничего не сказала родителям, предпочтя выразить недовольство другим способом.