Д. Нельсон - Турецкий горошек

– Если хотите, я могу связаться с телевидением, – предлагает Марси.

– Это сделаю я, – говорит заведующая Уиттиер. – У меня самое надежное положение среди вас. Но что мы будем делать, если они не захотят помогать нам?

– Потребуем встречи с Советом правления, – предлагает Боб.

– Не пройдет, – говорит заведующая Уиттиер. – На днях они предоставили ему вотум доверия. Он переговорил с каждым из них по одиночке. Ему удалось одурачить всех.

– Дерьмо, – сказал Фред. – Вот ведь ловкий старый черт.

Боб встает и начинает мерить шагами зал.

– Есть другой ход. Спонсоры. Если мы напишем им, они могут прижать членов правления. Но как нам заполучить их список?

– На это может понадобиться какое-то время, но я думаю, что найду способ, – говорит Тина.

Заведующая Уиттиер смотрит на нее.

– Знаешь, милая Тина, я думаю, что тебе известно о нашем колледже больше, чем всем нам вместе взятым. И я уверена, что ты далеко пойдешь, но мне не хотелось бы, чтобы тебя уличили в краже спонсорского списка. – Она берет свой большой рюкзак и вынимает несколько длинных рулонов с адресами. – Боже милостивый! Как же они попали в мой рюкзак? Боб, я поручаю тебе выбросить их за меня.

Двое вызвались написать образец письма и принести его на следующее собрание. Мы голосуем за то, чтобы отложить пока решение этого вопроса, и назначаем новую встречу на следующую неделю.

Все, кроме меня и Фреда, решили остаться на ужин.

Я направляюсь домой. Я устала. Входя в дом, я слышу телефонный звонок.

– Какая же ты лицемерка. Перед телекамерой распинаешься о морали и нравственности, а на самом деле вынашиваешь незаконного ублюдка, – выпаливает Дэвид, глотая слова.

– Ты пьян.

– Да, я пропустил пару бокалов, но я далеко не пьян, сука.

Мне не хотелось спорить с ним. И тут я осознаю, что вовсе не обязана ввязываться в спор.

– Дэвид, если у тебя есть какие-то конструктивные предложения, то прекрасно. Если нет, то я вешаю трубку.

– Я никогда не дам тебе развод. Я сделаю так, что твой щенок навсегда останется незаконнорожденным, – говорит он.

Я вешаю трубку, не дожидаясь, пока он выскажется до конца. Я знаю, с каким упорством он борется за выгодных клиентов на работе, но не ожидала, что он будет так упорно бороться со мной.

Жара в моем кабинете достигла верхнего предела, и, изнывая от нее, я пытаюсь проверять первые опусы текущего семестра. Они короткие, всего на пару страниц.

Утренние недомогания уже перестали мучить меня, но я вдруг обнаружила, что готова спать по двадцать часов в день. Мне известно, что во время беременности организм вырабатывает гормоны, подобные тем, что выходят на волю после занятий любовью. Эти незримые бесенята вызывают непреодолимую сонливость. Проиграв битву с гормонами и с жарой, я опускаю голову на руки и засыпаю. Мне снится маленькая девочка, бегущая по лугу.

Моя голова лежит рядом с телефоном, и когда он внезапно начинает трезвонить, я, вздрогнув, откидываюсь назад. Я не падаю только потому, что спинка стула упирается в стену. С минуту я соображаю, как могли протянуть телефонный шнур на этот луг, но осознав, что сижу в кабинете, понимаю, что происходит. Я снимаю трубку.

– Алло.

– Профессор Адамс, зайдите, пожалуйста, в кабинет директора. – Этот бодрый голос принадлежит Норме, личной секретарше Бейкера.

В иные времена ее назвали бы старой девой. Тина как-то сказала, что после работы Норма отвлекается от романов Барбары Пим только для того, чтобы побеседовать с приходским священником или пробежаться по дешевым распродажам благотворительных базаров.

– Я зайду минут через двадцать, – отвечаю я.

Вероятно, Бейкеру хочется разорвать меня на кусочки – из-за теленовостей, вышедших на прошлой неделе. Я уверена, что он сделал бы это раньше, если бы не уехал добывать деньги.

Она хмыкает. И ее хмыканье выражает нечто более зловещее, чем просто уничижительное замечание. Я осознаю, что мне надо готовиться к разносу.

Собрав некоторые книги, я отношу их в библиотеку, которая находится в том же корпусе. На улице мне удается избежать луж, образовавшихся на парковочной стоянке. Стало теплее, и таянье снега вселяет обманчивую надежду на скорое окончание зимы. Ежегодно на это время выпадает несколько теплых дней. А потом на нас вновь обрушиваются холода. Может, нам и грозит глобальное потепление, но в Новой Англии испокон веку преобладала неразумная климатическая стихия.

Два бетонных кольца, в которых весной цветут тюльпаны, летом – герань, а осенью – петунии, заполнены земляной жижей. Они стоят при входе в вестибюль главного административного здания по обе стороны от резных дубовых дверей. Такие двери могли бы стать украшением любого европейского собора.

Половину административного здания занимают аудитории, во второй половине – кабинеты, канцелярия и отдел кадров. На внутреннюю отделку здания явно не затратили особых средств, однако оно смотрится вполне прилично. Огромные окна, от пола до потолка, залиты светом. В большинстве кабинетов сотрудники развесили по стенам афиши и фотографии, создав своеобразный эклектический стиль – этакая сборная солянка с домашними ароматами.

Апартаменты директора, находящиеся в конце коридора третьего этажа, полностью изолированы от зоны кипучей деятельности. Более того, чтобы добраться до них, надо еще подняться на три ступеньки, словно взойти к небесному чертогу. В отличие от других кабинетов, которые традиционно выкрашены в белый цвет, директорские владения отделаны дубовыми панелями.

Как только я переступаю порог приемной, попадая на священную территорию, линолеум сменяется паркетным полом, покрытым восточными коврами. Антикварный стол Нормы расположен прямо напротив входной двери. Ей же принадлежит шведское бюро с выдвижной крышкой, вошедшее в моду в Новой Англии во второй половине девятнадцатого века, во времена Гражданской войны. Даже компьютер, стоящий слева от нее, водружен на антикварный столик.

Дверь в кабинет директора слегка приоткрыта. Я вижу газету, за которой он скрывается. По крайней мере, я подозреваю, что он сидит там, полагая, что эта газета не подвешена в воздухе и что никто другой не мог украдкой занять его место.

Норма показывает мне на стул. Она не предлагает мне чай или кофе, как бывало в последние несколько раз, когда я заходила сюда. Директор, должно быть, рассердился не на шутку и отдал ей приказ: «Никаких любезностей».

Взяв «Новости высшего образования», я отмечаю изобилие предлагаемой преподавательской работы и радуюсь за моих коллег, которые могут потерять свою. По крайней мере, они найдут, чем заняться.

Тяжело отдуваясь, в приемную входит Джимми, начальник охраны. Его лоб покрыт капельками пота. Я улыбаюсь ему. Бывший полицейский из провинциального города, он считает безопасность каждого обитателя Фенвея своей личной миссией. К примеру, он организовал постоянное патрулирование маршрута между библиотекой и студенческим общежитием, чтобы обеспечить безопасность девушек, дотемна засидевшихся над книгами. Другая его затея состояла в том, чтобы ввести для всех поступивших учебный курс по безопасности на улицах, в рамках программы психологической и физической подготовки.