Елена Ткач - Танец в ритме дождя

Но она продолжала стоять молча, прижавшись к нему.

– Вера, Верушка! Мы поедем в Германию… Я же сказал, что сделаю все, что ты захочешь. Потому что ты для меня – святое! И желание твое – закон! Видишь, я стал сам на себя не похож. Даже не думал, что когда-то смогу сказать женщине такое. Полностью отречься от себя… От своего всегдашнего: как сказал – так и будет! Будет так, как хотим мы – мы вместе. Потому что мы с тобою – одно. Единое и нерасторжимое целое… Не губи этого, Верушка, это редкий дар. Он нам послан свыше! Я знаю. И когда мы вернемся, тотчас же обвенчаемся. Отец Александр нас обвенчает… Ну так как? Согласна?

Вера подняла на него полные слез глаза и сказала:

– Да!

И ничем больше не сдерживаемая волна страсти бросила их друг к другу…

За окном плескались зыбкие московские сумерки. Шумели машины. Слышались крики игравших детей. А вскоре начался дождь.

Но они ничего этого уже не слышали…

За те два дня, что Ольга провела в заточении под присмотром угрюмой Марии, у нее было время подумать. Проанализировав ситуацию, она поняла, что с Веренцем ей не тягаться – он ей не по зубам… А если она станет противиться, то только усугубит свое и без того безнадежное положение… Нет, она не сложит оружия! Не останется равнодушным свидетелем гибели Бергов. Но как им помочь? Что она может, одинокая иностранка, не знающая толком местных законов и не имеющая здесь никаких прав… Она даже не могла прибегнуть к защите властей, потому что существовала на птичьих правах!

Хорошенько все взвесив, Ольга решила, что единственным оружием, которое у нее оставалось, была хитрость. Обыкновенная женская хитрость! Ей не следует лезть напролом – ей нужно перехитрить Веренца. И она решила прикинуться покорной овечкой. Пусть он думает, что она всецело в его власти, пусть уверится, будто она все еще влюблена в него и готова стать добровольной помощницей в задуманном им грязном деле… И пускай он раскроет перед ней все карты. Вместе с Бертой и Вальтером они что-нибудь да придумают. Должен же быть хоть какой-то выход из тупика…

И еще одно – Алексей! Единственный человек, на которого она могла еще положиться. Он смог бы помочь ей выкарабкаться – прикрыть, защитить… Ольга понимала, что вряд ли Алеша простит ей долгие годы молчания. Ее внезапное исчезновение без каких-либо объяснений – без звонка, без весточки – стало непреодолимым препятствием, перечеркнувшим их супружеские отношения. Но все-таки Алексей оставался ее законным супругом! Ольга была уверена, что он не откажется ей помочь. Вытащить из этого омута… Хотя бы в память о прошлом.

Веренц не знал, что она замужем. Ольга не рассказывала ему ничего о своей прежней, московской жизни. И оба они делали вид, что ее – этой жизни – у Ольги попросту не было. Что она стерта, перечеркнута, позабыта… Так ей было легче. Но об Алеше Ольга помнила всегда. И этот свет сломанной, преданной ею любви помогал ей примириться с ее новой жизнью.

Ольга решила – ей любыми путями нужно вновь оказаться в Москве. Увидеть Алешку. Все ему рассказать… И если он одинок, если он сможет простить ее, остаться с ним навсегда. Она знала, что Веренц не станет ее преследовать, узнав, что она под защитой законного мужа… Он попытается это сделать – его угроза вовсе не была пустым сотрясением воздуха… Но, скорее всего, он отступит. Он не будет рисковать, добивая ее на чужой территории. В чужой стране… Если Алексей Ольгу «прикроет», они с Веренцем поменяются местами. Тогда она окажется под защитой закона, а он – иностранцем, не имеющим никаких связей и прав в Москве.

И когда Веренц вернулся за ней, он обнаружил отнюдь не забитое и сломленное существо – его встречала нежная кошечка! Ласковая и преданная!

– Санта-Клаус, я мечтаю оказаться с тобой в Сан-Паулу! Ты будешь меня баловать, мой сумасшедший авантюрист? Ты устроишь мне сладкую жизнь, а? – лукаво посмеиваясь, жалась она к нему, нежно покусывая за ухо. – Хочу свою частную студию, хочу драгоценности, и меха, и колье от «Картье»…

Веренц был поражен этой внезапной переменой, но виду не подал. Что ж, думал он, все к лучшему. Она оказалась не так глупа, чтобы артачиться и строить из себя оскорбленную добродетель… У нее ведь нет никаких шансов!

А когда Ольга, ластясь к нему, заявила, что, переехав в Бразилию, она, как одалиска, будет каждую ночь танцевать перед ним обнаженной, немец растаял. И решил, что вполне может посвятить ее во все детали задуманного им мошенничества, следя, однако, за каждым ее шагом.

– Отныне мы не должны расставаться, Ольга. Так будет лучше – я буду спокоен, зная, что ты не наделаешь глупостей. Ведь ты не станешь их делать, детка! Не так ли?..

Ольга постаралась уверить его в этом со всем пылом, на который только была способна. И после бурной любовной сцены, стараясь, чтобы он не заметил, что ее мутит от его прикосновений, вытребовала его соизволения на короткую поездку в Москву. Наврала с три короба, что ей нужно забрать фамильные драгоценности, которых у нее сроду не было, и таким образом разрубить последний узел, связывающий ее с родиной.

Веренц, подумав, согласился. Он был убежден, что Ольга не станет выкидывать никаких фортелей – у нее попросту не было доказательств, и она не могла помешать тому, что он задумал. Он дал ей денег на дорогу, сам купил билеты туда и обратно, подтвердив на всякий случай свои угрозы: мол, если она задурит – он ее из-под земли достанет.

Так Ольга оказалась в Москве…

Убедившись, что ее место занято, что у Алеши другая женщина, любящая и любимая, женщина, к которой Ольга с первого взгляда почувствовала искреннюю симпатию, переросшую затем в чувство глубокого внутреннего родства, она решила не обременять Алексея своими проблемами. Последняя ее надежда рухнула. И рассчитывать ей приходилось отныне только на себя…

И, прощаясь навеки с родиной, со всем, что любимо и дорого, Ольга знала, что жизнь ее кончена. Ей с судьбой не справиться – слишком подорваны ее душевные силы… Она хотела лишь одного – помочь Бергам выпутаться из лап дракона, быть может, ценою собственной жизни. Она понимала, что с Веренцем ей не сладить, он шуток шутить не будет и, поняв, что Ольга ведет двойную игру, скорее всего попросту покончит с ней. Но жизнь свою она продаст дорого! Эта жизнь потеряла теперь для нее всякую цену, и Ольга знала, что расстанется с нею без сожалений… Но она сделает все, чтобы Веренц, это чудовище, никогда не изведал сладость победы. В том числе победы над ней!

Берта и Вальтер… Вот что мучило ее теперь более всего остального… Поверят ли они в то, что она перед ними чиста, что она тоже стала жертвой коварства?.. Или скорее поверят Веренцу, который примется их убеждать, что Ольга его сообщница?.. Сумеет ли она убедить их в обратном?