Стелла Камерон - Бездыханная

– Нет. – Анжелика спрыгнула на пол, придерживая спадающее платье. – Я не пыталась делать то, о чем ты говоришь…

– Черта с два не хотела!

– Спасибо. А то я бы не знала, как сделать то, о чем ты говоришь.

– Я никогда не заставлял женщин. И ни одна женщина не заставит меня сделать что-нибудь.

– Я просто хочу написать твою биографию…

– Отлично. Завтра же начнем.

Одной рукой прижимая к себе одежду, а другой прикрывая грудь, Анжелика медленно пятилась к своей комнате.

– Если когда-нибудь мы с тобой займемся сексом, это будет моим решением. Чего хочешь ты, я уже знаю. До завтра!

С силой захлопнув свою дверь, он сбросил одежду и встал под душ. Не включая воду, он несколько мгновений прислушивался, но из спальни Анжелики не доносилось ни звука.

Он повернул кран, и ледяная вода обожгла кожу, ничуть, впрочем, не ослабив его возбуждения.

В восемь утра позвонил мужчина, представившийся одним из помощников мистера Брейкера, и спросил, какой именно компьютер она предпочитает для работы.

– Любой, – сонно пробормотала Анжелика. – Спасибо.

Через десять минут позвонила миссис Фалон, чтобы узнать, чего бы Анжелика хотела на завтрак.

– Тосты, кофе и много сливок. Благодарю вас. Она провела бессонную ночь и заснула часа на три, не больше.

С трудом заставив себя оторвать голову от подушки, она встала с кровати, услышала шум льющейся воды, доносившийся из соседней ванной комнаты, и невольно поежилась. Ей придется целый день смотреть на Синджуна, разговаривать с ним, чувствовать его присутствие… и это после всего, что произошло между ними.

– Не думай ни о чем, – бормотала Анжелика, доставая белье, стараясь не замечать брошенное в угол платье и вставая под душ. – Не думай ни о чем, не думай…

Вымывшись, Анжелика еще несколько минут постояла под холодной водой, стараясь вернуть самообладание.

Когда она выключила воду, из спальни до нее донеслись какие-то посторонние звуки.

– Доброе утро, – раздался приветливый женский голос. – Принести вам кофе?

Анжелика едва не сказала «нет!», однако заставила себя улыбнуться:

– Да, пожалуйста.

Седая женщина в темно-синем платье и белоснежном фартуке, идеальная мать, которая снится всем сиротам, поставила на стол кофе со сливками и тарелку подрумяненных тостов.

– Не обращайте на меня внимания. Когда закончите, я уберу посуду. Может, принести вам чего-нибудь посущественнее? Мистер Брейкер сказал, что у вас сегодня тяжелый день, он заедет за вами в половине первого. Скоро приедет мистер Гилл с вещами для вас. Сегодня привезут компьютер. Значит, Синджун уже уехал.

– Большое спасибо, – улыбнулась Анжелика.

– Не стоит благодарности.

Когда шаги миссис Фалон стихли, девушка подбежала к окну, чтобы взглянуть на подъездную аллею и территорию перед домом.

Прошлой ночью Синджун напрямую спросил, кто хочет с ее помощью добраться до него, и она подумала, что ему все известно.

Внизу загорелая девушка в майке и джинсах подрезала розовые кусты.

Солнце, цветы. Теплое, мирное утро. Все обычно.

Только не для нее.

Зазвонил телефон, но Анжелика колебалась, прежде чем снять трубку.

– Наконец-то, – раздался голос Синджуна. – Почему вы так долго?

– Может, я спала…

– Вы спали в душе?

Ей не понравилась его осведомленность.

– Вам успела доложить миссис Фалон? Слежка за мной входит в ее обязанности?

– Миссис Фалон весьма учтива. Тосты и кофе с большим количеством сливок. Вы красивы. Розовое полотенце очень вам идет, только следует немного поправиться. Несколько хороших обедов, и вы будете совершенством.

Анжелика не сдержала улыбки.

– Я поняла, хотя мне не нравится, когда за мной наблюдают.

– Но ведь именно так вы зарабатываете на жизнь, да? Наблюдаете за людьми. Или есть разница?

– Мы оба это знаем. За кого меня принимает миссис Фалон?

– За биографа. А кем еще она должна вас считать? – В каждом вопросе Синджуна Анжелике чудился подвох.

– Я просто спросила. Мне бы не хотелось, чтобы она подумала, будто я…

– Если бы я привез вас домой в таком качестве, вы бы спали в моей комнате.

– Вы действительно уверены, что кто-то пытается вас убить?

– Я знаю наверняка.

Анжелике стало не по себе.

– И вы думаете, что это я?

– Нет, теперь уже не думаю.

– Зато вы считаете меня неразборчивой в средствах. Думаете, я из тех женщин, которые готовы на все, лишь бы получить желаемое, включая даже…

– Включая секс с человеком, которого она не хочет? Да, я думаю именно так. И теперь вы знаете, что при таких условиях меня это не интересует.

Но она-то хотела его, как никогда не хотела до того ни одного мужчину. Только не могла же она сказать ему об этом. Он бы засмеялся и назвал бы ее лгуньей.

– Похоже, нам больше нечего сказать друг другу, – прервал затянувшееся молчание Синджун. Его голос звучал холодно.

– Кто-то звонил мне насчет компьютера.

– Его скоро доставят.

– Я не хочу, чтобы Чак привозил мне вещи.

– Они уже куплены и вскоре будут доставлены.

– Мне не нравится чувствовать себя пленницей.

– Вы не пленница. Когда я заставил вас поехать со мной, я хотел помешать вам чинить вред мне и себе. Теперь меня это уже не волнует. Если захотите уйти, я не стану препятствовать.

– А сигнализация?

– Просто скажите миссис Фалон, что хотите уехать.

– Я не хочу уезжать.

– Из-за навязчивой идеи написать мою биографию?

– Да, – солгала она.

– Вы слишком честолюбивы для женщины. Готовы на все ради дела.

Дела? Значит, Синджун и понятия не имел, с каким «делом» она явилась к нему.

– Вчерашний разговор оказался неудачным, зато вы больше не считаете меня пособницей убийц.

– Анжелика, полагаю, вы не собираетесь всадить мне нож в спину, но в другом я своего мнения о вас не изменил.

– Насколько я поняла, вы заедете за мной в двенадцать тридцать.

Пленница влюбилась в тюремщика. Жертва похищения без ума от похитителя. Но ведь Синджун уже сказал, что она вольна уйти, когда ей вздумается.

– Если вы захотите поехать.

– Да.

Поездка до Третьей авеню заняла немного времени, но Анжелике она показалась нескончаемой.

– Встреча, на которой вы будете присутствовать, очень важна для меня. Чтобы вы имели представление о ее сути, могу сказать, что люди, с которыми я сегодня веду переговоры, хотят получить очень много за очень небольшую сумму, – объяснил ей по дороге Синджун.

– По-моему, этого хотят все.

– Ошибаетесь. Некоторые еще верят в равенство и справедливость. А что думаете вы по поводу справедливости и честной игры?

Анжелика почувствовала себя неловко под его пристальным взглядом.

– Я тоже сторонница честной игры, – кивнула она, покраснев. В присутствии Синджуна она всегда чувствовала сексуальное возбуждение. Каждый раз вспоминала письмо матери. Он должен получить по заслугам, но тогда ему уже не будет места в ее жизни.