Дебора Диксон - В ожидании чуда

Заставив себя шагнуть вперед, она протянула ему руку.

— Джессика Дэниелз. А вы?

Он пожал ей руку, задержав ее на лишнюю секунду, а потом вынул из бокового кармана джинсов полицейский значок.

— Детектив Салливан Кинкейд.

Низкий, уверенный голос Кинкейда совершенно неожиданно вызвал ощущение ласки, как физическое прикосновение к ее телу. Как и рукопожатие, слова задержались в сознании на лишнюю секунду. Они прозвучали почти с вызовом, брошенные так же легко и без усилий, как движение руки, предъявляющей полицейский значок. Бросив беглый взгляд на его значок, она уделила больше времени пристальному изучению всего остального — от сбившегося набок галстука и закатанных рукавов рубашки до сильно поношенных джинсов и дорогих ковбойских сапог. Ей очень не хотелось это признавать, но этот человек ловко носил свой "образ". И знал об этом. Вероятно, на это он и рассчитывал.

Ее вдруг охватило иррациональное желание уязвить его самолюбие. Или, возможно, это было желание установить с самого начала определенные правила и отстраниться от него на некоторое расстояние прежде, чем гормоны матушкиприроды выйдут из-под контроля. Единственным мудрым решением было отделаться от этого человека, и как можно скорее.

— Детектив Кинкейд, хорошо, что вы носите этот значок.

— Почему?

— Потому что иначе я могла бы принять вас за ковбоя-неудачника, который стащил пару залихватских сапог.

— Ну, мисс… — Он помедлил, не зная, замужем ли она.

Когда она кивнула, он одобрительно улыбнулся ей, явно довольный ее ответом. При Других обстоятельствах, в другое время… и эта улыбка могла бы перевернуть ей душу.

Но, как обычно, обстоятельства складывались неблагоприятно, а время было самое неподходящее. Не говоря уже о том, что улыбка этого человека только раздвинула его губы и почти не коснулась глаз.

— Ну, мисс Дэниелз, — продолжал он, — никогда нельзя верить тому, что видишь. Например, Айрис совершенно на вас не похожа, а вы, тем не менее, родственницы.

— Вы очень проницательны, — признала она. — Мы не состоим в родстве. Просто я близкий друг семьи, и девочка привыкла так обращаться ко мне. Фил ведь не попал в беду, правда? Ничего не случилось?

— Скажем так — он не сделал ничего противозаконного, но мне бы все равно хотелось поговорить с ним.

За их спиной в прихожую ввалились Айрис и дворецкий с чемоданами и сумками и опустили их на пол со вздохом облегчения. Айрис со стоном опустилась на металлический чемоданчик для образцов особой конструкции.

— Ну, тетя Джессика, вы уж точно не путешествуете налегке. Вы у нас долго пробудете?

Джессике захотелось удавить Айрис за этот неосторожный вопрос. Но она только предостерегающе взглянула на девочку и ответила:

— Только до тех пор, пока твой папа не вернется, дорогая.

— А когда это произойдет? — спросил детектив.

"Как только я его найду", — мысленно произнесла она, но так как Кинкейд не оценил бы правдивый ответ, она ответила уклончиво:

— Он не сказал, когда вернется, но я уверена, что он скоро даст о себе знать. Теперь, когда я здесь, если хотите ему что-то передать, то я могу это сделать.

Его невероятные глаза тут же обвинили ее во лжи. Затем он бросил быстрый взгляд на девочку.

— Не могли бы мы поговорить с вами наедине?

— О, нет! — встревожилась Айрис и подскочила к Джессике. Рука девочки както нечаянно оказалась у нее в ладони. — Неужели что-то и правда случилось?

Пораженная этим внезапным выражением доверия, Джессика не знала, что делать. Ладошка Айрис была теплой и слегка влажной. Так уместно и так странно было ощущать ее в своей большой ладони, словно она была последней линией обороны между этим ребенком и большим злым миром. И в данный момент этот враждебный мир воплощался в высоком, подозрительном детективе с холодной улыбкой и всеми вытекающими отсюда последствиями.

— Нет. Ничего не случилось, — заверила ее Джессика и с вызовом посмотрела в глаза Кинкейду, предупреждая его возражения.

Он не возразил. Словами не возразил, но его глаза сказали о многом прежде, чем он повернулся к Айрис.

— Мне нужно узнать кое-что у твоего папы, и я подумал, что он мог поделиться этой информацией с тетей Джессикой. Поэтому я хочу с ней поговорить.

— Вот как!

— Айрис, почему бы тебе не пойти к себе? Я сама разберусь. — Джессика подтолкнула ее обратно к сумкам, спрашивая себя, что бы сказала ей настоящая тетка. Разве мамы и воспитатели не напоминают детям все время о том, что им надо делать? Дело кончилось тем, что она сказала ей вслед: — Иди делай уроки.

Три пары глаз одновременно уставились на нее. Глаза дворецкого с насмешкой, Кинкейда — с любопытством, Айрис — с возмущением. "Прокололась", — подумала Джессика, пытаясь понять, в чем ее ошибка.

Айрис вывела ее из затруднения.

— Уроки? Но ведь сейчас июнь.

"А! Вот оно что! Лето! " Джессика кивнула, лихорадочно придумывая чтонибудь спасительное.

— Но разве у тебя нет задания по домашнему чтению на лето?

— Я уже его выполнила.

Когда Джессика открыла было рот для следующей попытки, Айрис мягко покачала головой и направилась к лестнице в коридоре.

— И письменное задание тоже, а Роза помогла мне убрать комнату сегодня утром, пока ее мать не заболела. Но я все равно уйду, если вы не хотите, чтобы я слушала ваш разговор. — Сделав напоследок этот выстрел, Айрис исчезла наверху.

Джессика взяла секунду передышки на перегруппировку, а Кинкейд продолжал терпеливо смотреть на нее. Он не раздевал ее взглядом, чем в конце концов начинали заниматься все мужчины, и обычно скорее раньше, чем позже. Нет, он делал нечто гораздо худшее. Нечто такое, отчего все ее внутренние охранные системы забили тревогу. Словно он решал, как разобрать ее на составные части в психологическом плане. По спине у нее поползли мурашки.

Ей внезапно очень не захотелось оставаться с ним наедине и оказаться единственным объектом его внимания. На слишком многие вопросы она не могла или не хотела отвечать. Между ними словно бы образовалось мощное напряженное энергетическое поле, и это ее тревожило. Поэтому Джессика схватила за руку дворецкого, который уже собрался выйти из комнаты.

— Уверена, что вы захотите задать вопросы… — Она споткнулась, осознав, что не имеет представления, как зовут дворецкого. — … нам обоим.

— Вот это мне нравится — женщина, которая знает, чего я хочу. — Кинкейд жестом пригласил их сесть на диван, а сам сел на стул.

Джессика отметила то, как он широко расставил ноги и наклонился вперед, уперев локти в бедра и сжав руки между коленями. Темный, опасный человек исчез, вместо него возник добрый старина полицейский, делающий свою рутинную работу и доверительно посвящающий их в свои секреты. Джессика не поддалась обману. Как бы резко он ни менял выражение лица, позу, голос, он не мог изменить свои глаза, отражающие готовность нанести удар, как только возникнет хоть малейший повод.