Ева Модиньяни - Миланская роза

— Извини, не сдержался…

Рауль обнял девушку, ему хотелось утешить ее и попросить прощения. Нежно глядя ему в глаза, Соланж вдруг изо всех сил ударила его коленом в пах. У Рауля перехватило дыхание, он согнулся пополам от невыносимой боли.

— А вот это тебе не случайно! — сказала Соланж.

Она умела драться, знала, как защитить себя и как напасть на противника. Улица научила Соланж.

Рауль медленно разогнулся и, встретившись взглядом с Соланж, вдруг рассмеялся, почти забыв о боли. Она сначала смотрела на него растерянно и недоверчиво, а потом тоже расхохоталась. Мир был подписан, и, кажется, без большого ущерба для обеих сторон. Редкие прохожие улыбались, глядя на эту пару: оба молодые, счастливые, богатые.

— Счет равный, давай прекратим? — предложила Соланж.

— Счет пока неравный, но я тебя прощаю! — заявил Рауль, обнимая ее.

Они вернулись в дом. Проходя мимо зеркала, Соланж вдруг завопила от ужаса.

— Я погибла!

Расширенными от страха глазами смотрела она на распухшую скулу.

— Ерунда, — попытался утешить ее Рауль. — Через несколько дней и следа не останется.

Соланж подумала о съемках, назначенных на послезавтра, о прожекторах, истериках Кэсседи, об оправданиях, которые придется выдумывать для Санджи. Потом она взглянула на Рауля и позабыла о будущем ради настоящего. А настоящее было прекрасно, и Соланж не могла, да и не хотела противостоять ему.

— Чепуха! — сказала она, проходя в гостиную.

Но, дотронувшись до скулы, девушка почувствовала, что щека распухает все больше.

— У меня, наверное, жуткий вид, — вздохнула Соланж, опускаясь на широкий диван.

Рауль сел рядом и сказал:

— Ты прекрасна.

Он легким поцелуем коснулся ее губ. Рука его скользнула под розовую майку.

— Я хочу тебя, — прошептал Рауль.

— Ты ведешь себя коварно, — произнесла Соланж.

Она уступила. Не раз Соланж обещала себе, что будет держаться, но стоило мужчине коснуться ее, и она вспыхивала как спичка. И желание, что сжигало ей душу и тело, моментально передавалось партнеру. Видимо, очарование Соланж заключалось не столько в необычной красоте, сколько именно в этой потрясающей чувственности. Волшебная, таинственная, неотразимая аура девушки притягивала своим мерцанием и тогда, когда Соланж выходила на помост, и когда оказывалась в объективе фотоаппарата, и просто когда она смотрела на мужчин. И сейчас, в объятиях Рауля, от Соланж исходил горячий ток желания.

Она раскрылась навстречу его нежной силе со стыдливостью и хрупкостью девственницы, и Рауль утонул в ее лоне, сохранившем, несмотря ни на что, первозданную непорочность. Смешались их вздохи, слезы, улыбки. Они познали райское наслаждение экстаза, а потом насладились покоем умиротворенного желания.

Галеаццо Сортени вошел в кабинет Санджи, сияя торжественной улыбкой, но, увидев бледное лицо друга, сразу понял: что-то случилось. Великий модельер укрылся за огромным письменным столом, словно за баррикадой, и его черное кресло-трон смотрелось как никогда мрачно.

Галеаццо попробовал разбить лед и весело поздоровался:

— Привет, гений!

— Привет, — нехотя ответил Сильвано.

— Здравствуй, Галеаццо! — донеслось из дальнего угла кабинета.

Только тут Сортени заметил, что в углу, подальше от света, устроилась в глубоком кресле Соланж.

— Хорошо, что ты пришел. Хоть одно человеческое лицо, — добавила девушка.

Соланж нравилась Галеаццо: всегда в хорошем настроении и за словом в карман не лезет.

— А у меня для вас сюрприз, — заявил Сортени, потрясая журналом «Вог».

Он положил журнал на стол, поближе к лампе: первую страницу обложки занимал великолепный фотопортрет Санджорджо и Соланж, мастерски выполненный Марком Кэсседи. На первом плане — ее лицо, тонкое, потрясающее, нереальное, а за ней словно из тьмы выступало выразительное мужественное лицо Сильвано, на котором время оставило глубокий след пережитых страстей. И надпись: «Пара номер один мира моды».

Обложка «Вог» освящала рождение звезды и восхождение на вершину художника. Марка «Санджи» на сегодняшний день была самой известной в мире, а Соланж — моделью, которую признавали лучшей.

Сильвано молча смотрел на фото, и постепенно гордость и волнение наполнили его сердце.

— Ну как? — спросил Галеаццо. — Великолепно, правда?

Сортени прямо сиял от счастья.

— Действительно великолепно, — согласился Санджи.

Он встал из-за стола, подошел к Соланж и осторожно повернул прекрасное лицо девушки к свету.

— А как тебе вот это? — сказал он. — Впечатляет?

Галеаццо рухнул в кресло, застонав:

— Господи ты Боже мой!

Он увидел, что скула у Соланж разбита, а один глаз заплыл.

Девушка отвернулась в сторону, а Сильвано снова сел за стол.

— Она заявила, что упала с кровати. Представляешь?

— Все может быть… — вздохнул Галеаццо. — Но, как бы там ни было, это дела не меняет.

Марк Кэсседи должен был снимать Соланж для «Вог». Потом ей предстояло отправиться в Рим на показ моделей из кожи. За работу надо было браться завтра, а девушку раньше чем через две недели никому показать нельзя. Подумать только: в момент триумфа все неожиданно рушится! Что поражало Галеаццо, так это полное спокойствие Соланж. Казалось, скандал ее совсем не касается. Может, такое поведение и было самым разумным. Как бы ни волновались Сильвано и Галеаццо, изменить ситуацию они не могли.

Неожиданно Соланж предложила:

— Завтра начнем работать.

Девушка выглядела уверенной и спокойной. От природы сообразительная, она к тому же за последнее время многому научилась. — Прекрати, Соланж, — взмолился Сильвано.

— И как ты собираешься работать? — спросил Сортени.

Он верил в Соланж — лучше ее сейчас модели нет. Она справится.

— Послушаем Соланж, — обратился Галеаццо к Сильвано. — Санджи, ты же гений. Не теряй головы из-за пустяков…

— Ну, говори, что ты там придумала… — вздохнул Санджорджо.

— Марк будет снимать меня в профиль, — объяснила Соланж. — Я, кстати, с левой стороны выгляжу лучше, чем с правой.

— С фоторепортажем, возможно, что-нибудь и получится, — согласился Сильвано. — А показ мод?

— Я надену золотую маску! — торжествующе заявила Соланж.

Мужчины изумленно переглянулись.

— А как ты объяснишь этот маскарад? — спросил Санджи.

— Тайна не нуждается в объяснении.

Идея привела в восторг Сортени.

— Получится тайна тайн! — воскликнул он. — А потом критики найдут непременно какое-нибудь объяснение…

— Неужели выйдет? — засомневался Сильвано.

— Выйдет! — успокоила его Соланж.

Санджи горячо расцеловал девушку, но почувствовал, что мысли ее уже далеко.

…В миланский аэропорт Линате они прилетели, когда стемнело. Фоторепортаж получился замечательный, показ в Риме прошел триумфально. Пресса захлебывалась от восторга, рассказывая о появлении Соланж в золотой маске. Потом они немедленно вылетели из Рима на персональном самолете Санджорджо, ускользнув от репортеров. Соланж надела широкополую шляпу из белой соломки; легкая синяя вуаль прикрывала лицо и последствия «падения с кровати».