Алина Политова - Серпантин

— Ты знаешь, Ева, за время нашего с тобой знакомства я собрал о тебе очень много

интересной информации. Твой случай с самого начала заинтересовал меня многими

несуразностями, поэтому я и начал искать ответы на вопросы.

— Как интересно, — скучающим тоном ответила она.

— Ты права, очень интересно. И знаешь, что больше всего меня поразило?

— Понятия не имею.

— То, что ты прошла всё тесты ещё двенадцать лет назад.

Ева замерла с открытым ртом, так и не успев сказать очередную банальность. В

глазах её появилось выражение какого-то детского недоумения.

— Но тогда… — срывающимся голосом произнесла она. — Тогда почему я всё ещё

здесь?! Столько лет!

Семёнов молчал. Рассеянно барабаня пальцами по столу, он со странным интересом

и, немного сомнением, изучал лицо своей собеседницы.

— Наверное, это моя ошибка, что я заговорил об этом, но я хочу, чтобы ты поняла,

что я считаю тебя абсолютно нормальным человеком и полностью тебе доверяю, чего,

к сожалению, не вижу с твоей стороны, понимаешь?

Евгения кивнула.

— И я жду от тебя адекватной реакции на то, что хочу тебе сказать, — продолжал

он. — Я могу на это рассчитывать?

— На то, что я не начну биться в истерике? Да, ты можешь на это рассчитывать.

— И ещё я хочу, чтобы ты пообещала, что выйдя отсюда, не предпримешь никаких

шагов в связи с тем, что я тебе расскажу. В противном случае ты очень быстро

окажешься снова здесь, а меня ждут крупные неприятности.

— Обещаю, что не сделаю ничего такого, что может вернуть меня в эти

гостеприимные стены, — искренне заверила его Ева.

— Тогда слушай. Отец одного из твоих бывших одноклассников позаботился о том,

чтобы ты осталась здесь практически на всю жизнь. В те времена он был очень

влиятельным человеком, и ничто не могло помешать ему сделать так, чтобы ты здесь

состарилась и умерла. Если бы не грянула славная перестройка, так бы и

произошло.

Евгения осторожно сжала руки в кулаки и с отчаянием произнесла:

— Но перестройка…началась лет десять назад!

— Но Пётр Петрович Анисимов, бессменный главврач этого заведения скончался

только год назад. Это-то и дало тебе шанс. В своё время отец твоего

одноклассника много заплатил ему, слишком много. А может, тут имел место и

шантаж, не знаю. Скажи ещё спасибо, что тебя не закололи здесь всякой гадостью,

наверное, капля совести у Анисимова всё-таки оставалась…ты слышишь, о чём я

говорю?

Да, ни смотря на отрешённое выражение на лице, она слышала, отлично слышала.

— Евгения, ты не хочешь узнать, чей это был отец? — удивлённо спросил Семёнов. -

Я полагал, что это заинтересует тебя в первую очередь.

— Сомневаюсь, что ты скажешь, — грустно усмехнулась Евгения, мысленно обругав

себя за прокол. Конечно нужно было сразу спросить его об этом, ему не

обязательно знать, что она уже обо всём догадалась.

— Почему же, я даже могу показать тебе, — обрадовал её Сергей и достал из папки

большую цветную фотографию.

Евгения пересела поближе и заглянула ему под руку. — Ой, — не удержалась она и

улыбнулась, — да это же мой класс!

— Ты всех помнишь?

— Вроде да. По крайней мере, лица. Это же было тысячу лет назад, фамилии всех я

уже не думаю что вспомню.

— А вот эту девочку вспоминаешь? — Семёнов указал на улыбающуюся большеглазую

девчушку в первом ряду.

— Конечно, — засмеялась Ева, — себя-то я узнаю.

— Очень миленькая, почти не изменилась. — Заметил доктор.

— Да уж… — смущённо пробормотала она, но ее незаметно брошенный на Семёнова

взгляд был задумчив.

— Нет, я серьёзно… а вот этого мальчика сможешь вспомнить?

Евгения почувствовала, как сердце её уходит в пятки. Конечно она помнила "этого

мальчика"! И его, и Эдьку, и Алёшку… Но удалось ли докучливому Семёнову до этого

докопаться, и смог ли он связать всё в единую цепочку…

— Кажется, этого мальчика звали Жорик. Но вот фамилию…нет, я не вспомню. — Ей

было противно называть Герку этим клоунским именем, но другого пути не было.

Семёнов удовлетворительно кивнул.

— Это Георгий Тимченко. Именно его отец и позаботился о том, чтобы ты сюда

попала.

Выразить на лице искреннее изумление было делом пары секунд.

— Но зачем?! Почему именно он?

— Я хотел об этом спросить у тебя.

— Я ума не приложу, — рассеянно пробормотала она. Этот разговор нравился ей всё

меньше и меньше. Казалось, что медленно, но верно земля начинает уходить у неё

из-под ног. Уж слишком правильные вопросы задавал Семёнов.

— Возможно, ты дружила с этим мальчиком, — осторожно заметил Сергей.

Главное — не паниковать, сказала себе Ева, а вслух произнесла:

— Дружила? Возможно, почему бы и нет? Ведь мы учились в одном классе, я со

многими там дружила.

Семёнов вздохнул, и устало почесал подбородок.

— Ну да, наверное, ты права. Наверное, отец этого Жорика взял себе в голову

лишнего, а на самом деле ты ничего и не подозревала. Просто мальчишка, судя по

всему, был крепко в тебя влюблён. Насколько мне удалось узнать, после того как

ты очутилась здесь, с ним были проблемы, он даже искал тебя. Вот сердобольный

папаша и запрятал тебя понадёжнее, чтобы огородить своё чадо. Кстати, теперь

Георгий Тимченко часто мелькает по местному телевидению. Если ты почаще будешь

смотреть телевизор, то, возможно, увидишь его… Ну ладно, а что ты скажешь о

других детях на этом фото, наверняка кое-кто из них тебе хорошо запомнился.

Евгения начала злиться. Ну что этот идиот от неё хочет?! Вряд ли ему удалось

раскопать правду о том, что тогда произошло. Никто кроме них четверых об этом не

знал, да и то, если Эдька проболтался Алешке и Герке.

— Ты хочешь узнать, помню ли я Эльдара Расулова? — холодно спросила она. — Ну,

разумеется, помню, ведь он был со мной в тот день.

Семёнов смутился.

— Извини, я вовсе не хотел возвращать тебя к тем неприятным воспоминаниям.

— Ты прав, давай не будем. Мне уже и так вся ваша братия плешь проела тем

эпизодом. И вообще, я немного устала от этого разговора.

— Прости, всего несколько вопросов, чтобы между нами не осталось никаких

недомолвок, хорошо?

Ева благосклонно кивнула и напряглась, готовясь отражать очередную атаку.

— Евгения, сколько ты проучилась с этими ребятами?

От этого невинного вопроса внутри у неё всё оборвалось. Разговор снова ступил на

скользкую почву. Даже слишком.

— Год, — невозмутимо ответила Ева. — Я перешла в эту школу за год до того,

как…попала сюда.

— Почему? Ведь восьмая школа совершенно не в твоем районе. Тебе так далеко было

добираться до дома. Почему ты ушла из предыдущей школы?