Линн Грэхем - Неудержимая страсть

Она отказалась от предложенного экономкой завтрака и дрожащей рукой потянулась за тостом. Пока за Эпифанией не закрылась дверь, оба молчали.

– Ты должна пообещать, что останешься здесь до моего возвращения, – негромко сказал Лео.

– Чтобы потом быть представленной Уоллесу на тарелочке, словно рождественская индейка? Ты, наверное, шутишь!

Лео вперил в нее неподвижный взгляд, под которым Энджи сжалась.

– Уоллес – очень старый человек, выросший и воспитанный в совершенно ином мире, и, нравится тебе это или нет, ты его обидела. Так что тебе придется проявить уважение к его просьбе и позволить ему встретиться с его единственным правнуком. Признаться, я и сам был удивлен этим его желанием.

Нервы Энджи были напряжены до предела.

– Мне очень жаль, но я не согласна.

– Боюсь, что не могу предложить тебе в качестве приманки Дрю, – скривив губы, пробормотал Лео.

Энджи непонимающе нахмурилась.

– Мой кузен не будет присутствовать на празднике. Вскоре после того, как ты уехала, Уоллес и Дрю серьезно поссорились из-за его беспорядочной жизни и сомнительной компании, – мрачно сообщил Лео. – С тех пор Дрю живет в Нью-Йорке.

Энджи кивнула. Ее не удивила эта новость. Родители Дрю Невилла погибли, когда ему было всего десять лет, и Уоллес взял его к себе и вырастил. Дрю никогда ни в чем не знал у деда отказа, но результаты такого воспитания оказались самыми дурными. Уоллес ожидал, что юноша возьмет на себя управление поместьем, но тот не выказал ни малейшего желания зарабатывать себе на жизнь.

Поэтому их стычки из-за его лености и экстравагантного поведения были весьма жестокими. Но когда Энджи еще жила в поместье, Дрю вполне привольно существовал на более чем щедрое содержание, потому что имел счастье быть наследником по мужской линии, а не по женской, как Лео, и знал, что однажды именно он получит поместье и большую часть семейного капитала.

– Ты ничего не хочешь сказать?

Энджи посмотрела ему прямо в глаза и наконец поняла, отчего Лео так мрачен. Конечно же, он ожидал от нее более пылкой реакции на сообщение, что предполагаемый отец ее ребенка теперь живет далеко, по ту сторону Атлантики!

Энджи опустила голову и уставилась в чашку с кофе. Как она не догадалась раньше о том, что Дрю должен был поссориться со своей семьей! Иначе разве встал бы вопрос о том, что это он – отец ее ребенка? Если бы Дрю об этом услышал, неужели он не убедил бы всех, что не имеет никакого отношения к беременности Энджи! Внезапно она ощутила огромное облегчение оттого, что Дрю находится где-то очень далеко. Пусть Лео думает, что Джейк – ребенок его кузена.

– Откровенно говоря, прошло столько времени, что меня уже мало волнует, где живет Дрю и будет ли он у Уоллеса, – решительно сказала Энджи. – Это никак не может повлиять на мое решение не возвращаться в Деверо-Корт.

– И все же ты туда поедешь, – очень тихо сказал Лео.

Что-то было в его тоне такое, от чего у Энджи пробежал холодок по спине. Чтобы скрыть свое замешательство, она усмехнулась.

– Каким же образом? Ты что, собираешься меня связать и отвезти туда в багажнике?

Лео с шумом выдохнул воздух.

– Не заставляй давить на тебя, Энджи. Я не люблю разбивать орехи молотком, но знай, если ты меня к этому вынудишь, после тебе придется долго собирать себя по кусочкам.

Кровь медленно отлила от лица молодой женщины. Этот мягкий, бархатистый голос, в котором звучала стальная уверенность, заставил ее сжаться.

– Ты меня не запугаешь.

– Полагаю, я уже… к тому же в этом нет необходимости, – глухо сказал Лео. – Ты должна навестить Уоллеса.

– А как это связано с предложением, которое ты сделал мне прошлой ночью? – с внезапным смущением спросила Энджи.

– Никак. Ты и я – это одно, а мой дед и я – другое, – сурово сообщил Лео.

В то утро, когда должен был вернуться Лео, Эпифания суетилась, наводя порядок в доме, так что Энджи, предоставленная самой себе, могла спокойно сидеть в саду за домом и наблюдать, как Джейк самозабвенно играет в песке.

Энджи спрятала замерзшие руки в рукава. Ее единственная приличная одежда – темно-синий хлопчатый жакет и короткая юбка в тон – годилась только для теплой погоды. У нее болела голова, в горле першило от простуды; несмотря на теплое солнце, ее знобило. Итак, возвращение в Деверо-Корт неизбежно, подумала Энджи с невольным содроганием.

И она не может воспротивиться тому, чтобы Уоллес встретился со своим правнуком, потому что у нее в кармане было меньше пяти фунтов и ей не хватало решимости терпеть неопределенность положения в доме Лео. Хотя, мрачно подумала Энджи, ничего неопределенного тут не было. Она зарекомендовала себя как воровка и должна понимать, что просто так это обвинение с нее не снимется.

За последние несколько дней Лео звонил два раза. Оба раза Энджи отказалась разговаривать с ним, чем неприятно шокировала Эпифанию, для которой Лео был царь и бог и заслуживал, по ее мнению, всеобщего обожания и уважения. Экономка поначалу была очень словоохотливой, пока Энджи не дала ей понять, что ее не интересуют подробности из жизни Лео.

Чем меньше ей будет известно об идиллическом детстве Лео, о его гениальном уме и головокружительном успехе, столь неожиданном после трагической гибели его родителей, жены и маленькой дочки, тем для нее будет спокойнее. Поменьше эмоций, и то, что еще осталось от прежней привязанности, само собой отомрет, решительно сказала себе Энджи. Любовь давным-давно прошла, и все же Лео до сих пор сохранил способность больно ранить ее сердце.

Лео остановился, глядя на Энджи, сидевшую на крыльце. Джейк первым увидел его, подскочил и помчался через площадку с восторженным воплем:

– Дядя Вофф приехал!

Трудно сказать, кто из них был больше удивлен таким неожиданным приветствием. Энджи так и застыла, но Лео тоже растерялся. Она внимательно следила за ним: этот человек безумно любит детей, но с ее ребенком не желает иметь ничего общего. Лео подхватил Джейка на руки, а мальчик, не умеющий притворяться и скрывать свои истинные чувства, крепко обхватил его ручонками за шею.

– Поставь его на землю… – Энджи осеклась, только в этот момент осознав всю тяжесть собственной лжи. Видеть отца и сына в объятиях друг друга было для нее как нож в сердце.

– Каждый раз, когда вижу его, я думаю о тебе и Дрю, – угрюмо проговорил Лео, опуская восторженно визжащего мальчугана на землю. – Но твой сын в этом не виноват. И надеюсь, у меня достанет мужества признать свое поражение.

– Ты о том старом приключении? – ядовито спросила Энджи, но предательская дрожь выдала ее. – Приятно видеть, что ты признаешь свое поражение… тем более что я тогда тебе совсем была не нужна…