Нина Киллэм - Вершина желания

— Черил Дин рассказал о вас на уроке физкультуры.

Леда поставила галочку в соответствующей графе и откинулась на спинку кресла.

— Ну что же, позволь мне немного рассказать о нашей компании. Мы начали деятельность две недели назад. Мы собираемся предоставлять школьницам старших классов услуги по изготовлению высококачественного фото- и видеоматериала. Мы предоставляем рекомендации для компаний, занимающихся индустрией развлечений. Наши сотрудники — учащиеся, такие как ты, которые хотят немного заработать. Пока мы не планируем размещать свои акции на фондовом рынке, но, когда это произойдет, своим сотрудникам мы предложим лучшие условия для приобретения акций компании. Скажем так, мы требуем от сотрудников определенной раскованности. В отношении одежды. — Леда непринужденно откинулась на спинку кресла и сложила руки домиком. — Итак, почему бы тебе не рассказать мне немного о себе и о том, каким образом ты можешь быть полезна нашей компании?

— Ну, мне нравятся люди…

— Ты ни с кем не будешь встречаться.

— Мм… Ну, я энергична. И я умею уловить тенденции. И я пунктуальна и дисциплинированна…

— Ты умеешь делать шпагат?

— Да.

— Можешь дотронуться до головы ступнями? Откинув голову назад?

— Запросто.

— Повесить ноги за уши и покачаться вперед-назад?

Молчание.

— Отлично. Мы попробуем. Завтра в три съемка. И не опаздывай. К шести нам надо закончить. Моя мама возвращается домой в семь.

Кейт лежала в постели в своей новой красной спальне. От этого цвета у нее раскалывалась голова. Она закрыла глаза, но красный цвет прожигал веки. Либо придется вновь перекрасить спальню, либо она сойдет с ума. Кейт выбросила в мусорное ведро книгу по фен-шуй. Изменения, которые она внесла в угол, отвечающий за супружеские взаимоотношения, никак не повлияли на ее либидо, но еще сильнее распалили желания Карла.

Карл, насвистывая, вышел из ванной, в одном полотенце, обернутом вокруг его обширной талии. Он принял душ. Кейт знала, что это означало. Когда он скользнул к ней под одеяло, Кейт печально улыбнулась. Когда Карл взялся за дело, Кейт приложила все усилия к тому, чтобы выйти с ним на одну волну. Она даже принялась фантазировать на тему маляра, но живот Карла мешал вжиться в образ. Когда он взялся пощипывать ее соски, что-то внутри Кейт зашевелилось, правда, очень слабо. Она попыталась ухватиться за это ощущение, предельно сконцентрироваться и раздуть пламя из грозящей потухнуть искры. Но тут она вспомнила, что забыла перезвонить бухгалтеру по поводу налоговых форм и еще забыла купить краску для очередного школьного мероприятия Леды. И отнесла ли она в химчистку голубую блузку? К тому времени как она заставила себя переключить внимание на происходящее, шоу уже завершилось. Карл покрывал ее поцелуями, отодвигаясь от нее на свою половину кровати.

Кейт вздохнула и, вновь включив лампу на ночном столике, взяла в руки очередной детектив.

С каждым взмахом лианы он оказывался все ближе и ближе к заветной цели. Она сидела на суку соседнего дерева, и она понимала, что деться ей некуда — она в западне. Она оскалилась, глядя на него. Он начал бить себя кулаком в грудь, одной рукой продолжая держаться за лиану, а потом, оттолкнувшись, перелетел к ней. Она прижалась спиной к стволу дерева, шипя и скаля зубы. Он схватил ее и сорвал с нее набедренную повязку. Обезьяны на соседнем дереве взревели…

Джек заморгал — внезапно загорелась лампа на тумбочке возле кровати. У кровати стояла Молли.

— Что-то случилось. У меня идет кровь, — сказала она.

Лицо ее было бледным от страха, и она дрожала.

— Не волнуйся, — сказал он, подскочив, и, обняв ее за плечи, он повел ее вниз. — Все будет хорошо.

На станции «Скорой помощи» царил хаос. Пятница. Ночь. Два часа. Каждый раз, когда открывалась дверь, чтобы впустить очередного пострадавшего, атмосфера в приемной все больше сгущалась от очередной порции человеческого горя. Ребенок с зияющей раной под глазом. Двое стонущих от боли мужчин в синяках и ссадинах. Пьяница, молотящий в пуленепробиваемое стекло регистраторши. Все здесь было голубым — стены, пол, стулья из жесткого пластика. Очевидно, считалось, что голубой цвет способствует успокоению нервов.

На одном из выстроившихся в ряд придвинутых к стене стульев сидела Молли. Она смотрела прямо перед собой. В руках она держала бутылку воды, которую так и не открыла. Она ни разу не шевельнулась за все тридцать минут, что они тут находились. Джек наклонился к ней:

— Ты нормально себя чувствуешь?

— Нет.

— Я могу что-нибудь сделать?

— Нет.

Он неловко похлопал ее по спине. Она поморщилась. Он убрал руку.

Джек посмотрел на часы. Господи, какое несчастье! Он почувствовал укол совести, потому что следом ему пришла в голову мысль о том, что все, возможно, к лучшему. Молли была не замужем, по сути, она была бездомной. Какая из нее мать? Возможно, теперь она сможет как-то пересмотреть свою жизнь, начать ее заново. С самого начала она приняла не самое мудрое решение. Теперь она будет осторожнее. Она хотя бы понимает, сколько средств уходит на ребенка? Да, все определенно к лучшему. Завуалированное благословение судьбы. Джек заглянул в ее лицо. Молли сгорбилась, глаза у нее были несчастными.

Он опустил журнал.

— Это больно?

— Все больно, — сказала она.

— Молли Макинтайр.

У двери стояла медсестра. Белый халат ее был в пятнах, она выглядела усталой и безжалостной. Молли съежилась.

— Молли Макинтайр, — рявкнула она вновь. Молли встала и мелкими шагами направилась к ней. Женщина посмотрела на Джека:

— Вы идете?

Джек замер.

— О, я только…

— Я одна, — сказала Молли.

Женщина кивнула, сунула под мышку пюпитр с зажимом, словно сержант полиции дубинку, и повела Молли внутрь, за бронированную дверь.

Джек снова сел на стул и закинул ногу на ногу. Теперь уже недолго. Вероятно, ее наскоро осмотрят, выпишут рецепт и выпустят. Грустно, конечно, но, вероятно, если смотреть на вещи реально, то она должна испытать облегчение. Да, подумал он и потер слипающиеся глаза, все на самом деле к лучшему. Жизнь вернется в обычное русло. Молли найдет свою нишу в писательском амплуа. Она со временем приобретет какую-нибудь недорогую, но милую квартирку, познакомится с хорошим парнем и будет иметь столько младенцев, сколько захочет. Джек откинулся на спинку стула, сложил руки на груди и отрешенно уставился на экран телевизора, на котором что-то беззвучно мелькало.

Прошло два часа. Джек сидел, скорчившись, на своем стуле. Теперь, в четыре утра, людей с травмами поступало все меньше. В зале ожидания остались только двое пьяных и молодая мать, пытавшаяся успокоить плачущего младенца. Маленькая девочка у нее на руках была очень больна. Джек увидел это, едва бросил на нее взгляд. Джек пытался отвести глаза, чтобы не смущать мать ребенка, но поневоле то и дело смотрел в ее сторону. Мать качала ребенка в бессильных попытках успокоить девочку, поглаживая раскаленный лобик, словно надеясь впитать боль младенца своими пальцами. Она изо всех сил старалась помочь. Она заметила, что Джек на нее смотрит.