Атанаис Харпер - Розовый снег

— Вот один, вот и второй. Пора.

Ее лицо становится совсем другим, решительность и цинизм появляются в ее взгляде, походке, облике. Она взяла в рот жвачку и резко открыла дверь до конца, затем Кристина вошла в главный зал церкви. Богослужение уже давно шло, и опоздавшие прихожане обычно стараются пройти незаметно, но она не старалась идти тише. Ее шаги были слышны во всех уголках и отдавались эхом где-то под высокими сводами потолка. Головы всех сидящих как по команде повернулись в ее сторону, и на ее лице появилась самодовольная улыбка. Да, она добивалась именно этого — шумихи, усиленного внимания вокруг нее. "Я отличаюсь от других. Смотрите, и запоминайте меня" — говорил ее взгляд.

По проходу, печатая шаг, шла девушка, одетая во все черное, большой разрез на длинной облегающей юбке доходил почти до основания бедра, распахиваясь при каждом шаге. Бледное, худое лицо было обрамлено черными длинными волосами. Больше всего в ее облике выделялись ярко-синие глаза, которые отвечали на любой осуждающий взгляд с готовностью дать отпор. Кристина подошла к скамье, где сидел Марио, и что-то сказала охраннику, который сидел с краю. Тот тут же пересел на заднюю скамью, а возмутительница спокойствия села на его место. Прихожане церкви громко обсуждали ее поведение, наполнив гулом голосов всю церковь и заглушив священника на кафедре. Наконец после просьбы священника они замолкли, но некоторые из них продолжали оборачиваться и разглядывать ее. Кристина не оборачивая головы, обратилась к Марио:

— Это вы Марио Сантандер?

— Да, это я. А, кто вы?

— Кристина О`Рокк журналистка из "Монинг стар". Хочу взять у вас интервью.

— У вас может не получиться.

— У меня всегда все получается — она закинула ногу на ногу и, развалившись на скамье, с явным вызовом посмотрела в глаза Марио.

— Даже я считаю такое поведение не допустимым в церкви.

Кристина широко открыла глаза, и вытащив изо рта жвачку, удивленно спросила:

— Так вы об этом? Это пустяки — ее хриплый низкий голос раздался в тишине церкви, головы всех сидящих снова обратились к ней.

— О, простите, я совсем забыла. Я бываю иногда очень шумной — она прошептала, это как бы извиняясь, перед всеми и повернулась к охраннику на задней скамье, который уступил ей до этого место.

— Будь другом найди, куда ее бросить — с этими словами она вложила в его руку свою жвачку, сомкнула его пальцы, и повернулась назад. Совершенно не заботясь о том, что охранник подумает или сделает дальше. Все внимание по-прежнему было направлено на нее, и она снова прокомментировала свои действия:

— Недостаток воспитания со временем сказывается, знаете ли — затем обратилась к Марио — Когда мы сможем с вами поговорить?

— Никогда.

— Ого. Вы, похоже, не знаете, как я бываю настойчива. Хотите рискнуть видеть мое наглое лицо не только здесь, но и в любом месте, где вы появляетесь в течение долгих месяцев.

Марио встретился с ней взглядом, но ничего не сказал.

— Как насчет чашки кофе в соседнем баре?

— Вы зря теряете время.

— Просто вы не понимаете то, что я вам говорю. Я хочу взять у вас правдивое интервью. Хотя если вы откажитесь побеседовать со мной я могу и придумать тему нашей беседы. В этом случае гарантировать вам хоть какую-то правдивость я не могу.

Марио тяжело вздохнул.

— Давайте обойдемся без этого. Надеюсь, вы понимаете, что ваши попытки угрожать мне просто смешны.

Кристина улыбнулась ему и, подмигнув, прошептала на ухо.

— Так все дело в этом святоше в левом ряду на второй скамье — она отодвинулась что бы увидеть реакцию Марио на ее слова. И вскоре ее лицо снова украшал самодовольная улыбка. Лицо Марио выражало не только удивление ее осведомленностью, но и злость, которая копиться все больше и больше. Убедившись в меткости своих суждений, она продолжила более громким шепотом:

— Ваши взгляды, которые вы так милостиво ему посылаете, говорят о вашей взаимной "любви". Может мне взять интервью о вас у него?

Марио схватил ее за запястье, пытаясь заставить ее замолчать.

— Довольно — процедил он сквозь зубы — я поговорю с вами. Но сейчас извольте посидеть один час молча.

До конца богослужения с кислой миной на лице Кристина сидела на скамье рядом с Марио. По окончанию проповеди и молитвы Марио и Кристина в сопровождении охранников вышли из церкви, здесь же на лестнице, они увидели Фрэнка. Кристина стала отчаянно искать в сумочке свои сигареты. Прикурив одну сигарету, она взглянула на Фрэнка, прищурив глаза, а затем на Марио.

— Жаль, но поговорить с тобой сейчас я не могу — не выдержал первым Марио.

— Действительно жаль — Фрэнк спокойно смотрел на него и Кристину. Сзади подошла молоденькая девушка и взяла его под руку.

— О, я смотрю, ты не теряешь времени даром. Нашел замену. Где? Когда? Может, поделишься Фрэнк?

Фрэнк кинулся к Марио, но на его пути встала Кристина, и положила руку с сигаретой ему на плечо.

— Подождите немного. Сначала я с ним поговорю, а потом ты сделаешь из него отбивную — она повернулась к Марио — Идем.

Они повернулись и стали уходить к машине. Кристина села в машину к Марио без тени сомнений и продолжала курить. Когда охранник хотел закрыть дверь Марио не выдержал и выхватив у нее из руки сигарету выкинул ее на улицу.

— В моей машине не курят. Что это у вас за манера так себя вести?

— Вы про церковь? Хотите сказать, что вы там были по велению души? Не смешите меня.

— Разговор идет о том, как вы себя вели там, а не я.

— Я всего лишь не так цинична как все. И не собираюсь прикрывать походами в церковь свои грехи. Могу без всякого стеснения признать, что грешу, причем часто и помногу. Неужели у вас нет смелости, признать, что вы такой же. Я же видела, в церкви вы были совсем с другой целью.

— Откуда тебе знать, что я не замаливал там своих грехов?

— Переходим на ты. Прекрасно. Вот и бар зайдем в него?

Они вышли из остановившейся машины, вошли в бар и сели прямо у барной стойки.

— Давай закажем что-нибудь и продолжим беседу.

Марио кивнул головой, к ним подошел бармен и не дожидаясь, когда закажет Марио, Кристина заказала сама:

— По одному виски с содовой.

— С утра виски? — удивился Марио.

— Философские темы всегда пробивают меня на выпивку и наоборот. Но вернемся к твоему вопросу. Прежде чем писать что-то о человеке я стараюсь узнать о нем как можно больше.

— И пишешь честные выдумки.

— Нет, иначе я бы тебя не искала. Ты сам расскажешь мне что писать, я только буду внимательно слушать.

— С чего ты взяла, что я буду тебе что-то рассказывать?

— Потому что я первоклассная журналистка и не собираюсь писать о тебе что-то жалкое и невразумительное, как другие. У тебя есть шанс увидеть в газете то, что ты хотел бы там видеть. А добиться того, что бы ты мне рассказал стоящую историю, есть уйма способов.