Ольга Тартынская - Хотеть не вредно!

— А ее не надо никуда девать, с ней приходи.

Валя скривила лицо:

— Вот еще, будет ныть всю дорогу, под ногами болтаться. Ладно, может, спать ее уложу пораньше.

Катька, внимательно слушавшая, о чем идет речь, тут же запротестовала:

— Не-е! Мам, возьми меня с собой к дяде Боре!

Валя замахнулась на нее тряпкой:

— Иди ты! — и мне: — Вот видишь, она уже ноет!

Валя со мной на "ты", оказывается. Я спешу оставить их наедине для выяснения отношений. Валя вслед кричит:

— А с собой что-нибудь нести?

— Нет, не надо. Оденься понаряднее: мужчины будут, — посоветовала я.

Оставив озабоченную Валю, я возвращаюсь в дом. Борис копается в машине, вопросительно смотрит на меня.

— Придет, — кисло отвечаю я.

Борис захлопывает дверцу, идет следом за мной. Мою кислую мину истолковывает по-своему:

— Ты что, опять? Из-за Вали?

Для него это повод лезть целоваться.

— Да нет, не совсем. Я вот думаю, что мне надеть.

Всю неделю я проходила в одной одежке, это по улице, а дома в Борькиных рубашках. Конечно, захотелось что-нибудь новенькое. Зилов достал откуда-то из комода зеленую купюру и протянул мне:

— Пойди и купи что-нибудь. Скажи только, что сварить или порезать, я сделаю без тебя.

Я не ожидала такого поворота, но соблазн был велик. Куплю красивую кофточку, этого будет достаточно. Еще у меня новые серьги, красота! Я должна произвести сногсшибательное впечатление на друзей Бориса. Или хотя бы просто приятное… Не для себя. Для него.

Расспросив Валю, где можно поменять деньги и купить тряпки, я поспешно ухожу, оставив Зилова готовить праздничный стол.

Без толку проходив по рынку и ничего не найдя подходящего, я вспомнила, что в художественной галерее висели кофточки ручной работы, сочетающие крик моды с народными мотивами. Дорого, конечно, но посмотреть имеет смысл. По крайней мере, это будет оригинально и красиво, а народные мотивы прекрасно вяжутся с моим стилем. До галереи добиралась долго, сев не на тот трамвай, а потом еще поплутав, как всегда, между двух улочек. Время поджимало. Будет некрасиво, если я явлюсь позже гостей.

Выбор на сей раз не ахти, а если исключить лен и вязаные вещи, которые мне не подходят, то оставалось всего три вещицы. Тут я увидела, что мне нужно: холстинка с мережкой теплых бежевых тонов на шнуровочке, причем комплект — юбка и кофточка. Полчаса провозившись в примерочной, я убедилась, что костюм сидит на мне идеально. Денег едва хватило, но я была довольна выше крыши. Домой летела на крыльях, благо, что недалеко.

Врываясь в дом, боялась увидеть неприкаянных гостей. Однако там хозяйничала… Валя. Я замерла на пороге. Валя мешала салат в глубокой миске и ко мне даже не повернулась.

— А где Зилов? — спросила я, изо всех сил стараясь придать тону непринужденность.

Валя посмотрела, будто не понимая, кто я и что здесь забыла. Потом медленно проговорила:

— А он за стульями ко мне пошел. Да вон, уже возвращается.

Я сделала вид, что все так и должно быть. Спросила:

— Катьку-то куда дела?

— К маме отвезла. Мало ли, загуляем до ночи.

Раскатала губы, сердито думаю я. Зилов втащил стулья и принялся расставлять их вокруг стола. Что мне здесь нравится, так это стол. У нас давно когда-то был такой, когда мы жили в коммуналке. Большой, дубовый, устойчивый, еще и раскладывался, когда было нужно. За ним помещалась вся моя большая семья. Теперь у нас на кухне стоит хлипкое деревянное сооружение, за которым даже втроем тесно сидеть.

Стараясь не смотреть на Зилова, я достала из комода скатерть и расстелила ее на столе. Потом принялась носить готовые закуски. Молчание затянулась. Он даже не спросил, купила ли я что-нибудь. Зилов еще раз сходил в дом Вали, теперь за посудой, бокалами и рюмками. Я вышла в палисадник, чтобы собрать букет. Проходя мимо с большой коробкой, Зилов легкомысленно подмигнул мне.

— Что она здесь делает? — тут же вскинулась я.

— Пришла предложить помощь. Я один бы не успел, да и не умею.

Ну, держитесь! Я решила всех сразить красотой, чтобы поняли, кто здесь кто. Для этого пришлось самой удалиться к Вале в дом. Я причесалась непривычно: распустила пышный хвост, затянув его, как в юности, на самой макушке. Пришлось повозиться с моей непослушной гривой, чтобы все было гладко, без петухов. Даже голова заболела, так трясла ею. С этой прической неплохо смотрелись мои новые серебряные серьги. Авантюрин подошел и к моему наряду. Подкрашивалась я особенно тщательно и чувствовала себя индейцем перед выходом на тропу войны.

Когда я снова появилась в доме, то привела Валю в шоковое состояние и дождалась от Зилова если не комплиментов, то долгого красноречивого взгляда, от которого по телу забегали мурашки. Тут и гости прибыли. Валя всполошилась и побежала наряжаться. Нехорошо получилось, подумала я. Она старалась, про себя забыла, готовила стол. Я-то моталась за нарядами и имела возможность привести себя в порядок, а теперь на нее же дуюсь. Неблагодарная хамка. В приступе самобичевания я простила ей назойливость и постоянное присутствие рядом с Борисом.

Швецовская иномарка остановилась у самого крыльца, и из нее выбрался сам Швецов, а затем молодая, лет двадцати пяти, худенькая брюнетка с остреньким личиком. Последним вышел из машины зам Швецова, оказавшийся круглым веселым парнем, типичным любителем пива.

— Знакомьтесь: моя жена Света, — представил Швецов. — А это Вася, мой зам. Василий Денисович.

Света без улыбки кивнула мне головой, а Вася потряс руку:

— Очень, очень приятно, — при этом поглядывал с нескрываемым любопытством.

Зилов вышел в сером свитере и черных вельветовых штанах. Что-то невозможное. И когда успел переодеться? Пока мы обменивались первыми любезностями, мужчины курили, а Света приглядывалась ко мне, подоспела и Валя. Она тоже постаралась: косметики наворотила на лицо целый пуд, облачилась в нарядное платье и туфли на высоких каблуках. На голове соорудила воронье гнездо. Впрочем, что это я привязалась к ней? Сама-то я лучше что ли? Целый день потратила на поиски наряда, чтобы выпендриться перед незнакомыми мужиками. Даже смешно. Однако по мимолетным взглядам, которые бросали на меня Швецов и Вася, я поняла, что цель достигнута.

Надо отдать должное Вале, она бросилась помогать мне, как только мы вошли в дом и усадили гостей за стол. Света вела себя независимо, ни с кем не разговаривала, только глазела по сторонам. Валя же львиную долю хлопот по столу взяла на себя. Когда я увидела количество бутылок, выставленных Швецовым и Васей, то заранее почувствовала утреннюю тошноту. Правда, в основном, это было пиво, но и водки предостаточно. Я выразительно посмотрела на Бориса, он ответил утешительной улыбочкой: ничего, мол, справимся. На столе появилось еще и шампанское, и вино. Я сползла на стул. Что ж, пить так пить. Я уже забыла, как это бывает.