Елена Холодная - Tomorrow

— Ты слишком много на себя взвалила. Отдохни хотя бы сегодня, — Роман поднял мое лицо за подбородок и на меня уставились его пронзительные глаза. — Поспи немного перед вечеринкой.

— Я… я не могу, — я покачала головой. — У меня сегодня занятия по скалолазанию.

— Алиса, приди в себя! — Роман встряхнул меня. — Тебе не кажется что экстрим это слишком. Мы не можем на тебя такую смотреть.

— Но только так я могу увидеть его, — я отшатнулась и уставилась в тонированное окно. — Пожалуйста, не запрещай мне. Пожалуйста…

— Хорошо, — друг вздохнул. — Но ты тоже сделай мне одолжение, что не будешь изматывать себя.

— Я не могу дать это обещание. НЕ уверена, что исполню…

Роман.

Мужчина смотрел на уставившуюся в окно девушку и проклинал брата. Где та улыбка? Где те сияющие глаза? Где тот румянец на щеках? Сейчас было только две ипостаси Алисы: Снежная Королева и Увядшая Роза. И сейчас она находилась во второй. Месяц за месяцем они все наблюдали за медленным угасанием огня её в глазах и превращения её сердечка в льдинку. Друзья пытались её расшевелить, однако Алиса была полностью погружена либо в работу, либо в себя. Все боялись, что в таком состоянии дело дойдет до суицида. Однажды он наблюдал, как она во время переговоров, дабы сдержать слезы резала себе кончики пальцев бумагой и красные капельки падали на белые листы. Она училась гонять на мотоцикле, хотела обрезать волосы, занималась скалолазанием и училась трюкам на скейте в спорткомплексе.

— Она играет со смертью, — однажды сказал ему Милен, видя, как раз за разом Алиса старается повторить один и тот же трюк. — Только зачем?

— Она говорила, что когда чувствует адреналин, то ей в голову приходит образ Лекса, — ответил Сергей. — Может таким способом она становится ему ближе?

— Я не знаю, о чем думает этот ребенок. Но Алиса явно не в себе! Мы не можем так это оставить, иначе она просто убьется, — высказался Роман.

— Или сломается. Она и так на грани. Видимо для того чтобы пережить его уход одних любви и силы воли недостаточно, — добавил Григорий.

А сегодня опасность буквально витала в воздухе. Нехорошее предчувствие грызло его изнутри, плюс Лена тоже заметно нервничала. Когда они доехали до дома, глаза его девушки расширились, и она с испугом на лице сказала ему срочно ехать к Алисе в Фантазию. Не раздумывая, мужчина высадил подругу около дома Алисы и развернул руль, на всех парах мчась в клуб. Ощущение, что он не успевает, крепло с каждым новым мигом, сидящий на заднем сидении Милен аж наклонился вперед. Он тоже почувствовал что что-то нехорошее грозовой тучей надвигалось на всех них.

А когда ворвавшись в голубую комнату увидели задыхающуюся в руках мужчины Алисы. На короткое мгновение, когда девушка закрывала глаза, Роман заметил в её глазах желание умереть. Она сознательно убивала себя руками этого подонка. Милен усилием расжал его пальцы, а Роман отшвырнул несостоявшегося убийцу в дальний угол зала. Алиса, стоявшая на коленях, не могла прокашляться, и Мил накинул на неё пиджак. Было видно, что девушка испугана до смерти.

Роман боялся, что последний месяц, когда Алиса вроде бы начала приходить в норму, оборвется сейчас и её состояние от этого инцидента только усугубится. Пока они ехали, мужчина пододвинулся и девушка вздрогнула от его прикосновения. Но потом откинулась на плечо и в изнеможении закрыла глаза. Он с ужасом разглядывал искусанные до крови губы, капельки красной жидкости скапливались в уголке рта и скатывались одна за одной, пачкая подбородок и ворот кофты. Роман достал платок из кармана и хотел, было вытереть кровь, однако Алиса открыла глаза и отвела его руку:

— Мне больно, значит, я жива!

К концу пути девушка успокоилась и позволила Роману отнести её наверх и уложить в кровать. Переутомление сказывалось на ней, и так худая теперь она почти совсем ничего не весила. Без Лекса Алиса стала тенью, потусторонним призраком.

— Брат, что же ты делаешь? — тихо спросил он пустоту, гладя растрепавшиеся волосы уснувшей девушки.

Через три часа.

— Ты сегодня просто красавица, но твои умершие глаза никак не соответствуют образу, — сказала Ленка, когда на дне Рождении подошла ко мне, смотрящей в чернильную темноту вечера.

На мне было надето бледно-голубое платье, а волосы уложены благодаря заботам Эрлен в сложную прическу. Но на этом празднике жизни я была явно лишняя. Мне хотелось запереться в комнате и перелистывать альбом с фотографиями, но никто не давал мне это сделать, поэтому оставалось только смотреть в окно, в котором отражались огни расставленных по комнате свечек и стараться снова и снова не отключаться от реальности. Словно скульптура я замерла около этой стеклянной преграды, вспоминая первые дни моего сумасшествия, когда от безысходности я била хрусталь и зеркала, а потом плакала на осколках стекла. Когда мои руки были постоянно перевязаны от нанесенных ран. Когда алкоголь с примесью боли заставляли каждое утро подниматься с постели и идти.

— Мне нет дела до моих глаз, — ответила я бесцветно.

— Зай, он придет. Он обязательно придет.

— Я слишком долго жду… Я устала.

— Алис, не говори так! Ты не можешь сдаться! Ты не такая! — выкрикнула Елень, заглушив очередной медляк. Гости обернулись.

— Я уже давно сдалась. С того самого момента, как он бросил меня. Сейчас жизнь для меня не имеет значения. Мне без разницы буду я жить или умру.

— Алиса, у тебя есть Настя, мама. Ты не думала о них?

— Мама позаботится о Настенке. Мне слишком тяжело жить без него.

— Ты зациклилась. Надо продолжать жить дальше. Просто жить, ради Настенки, ради мамы, ради нас. Время лечит.

— Да как ты не понимаешь! Время для меня остановилось! — выкрикнула я. — Для меня не прошло ни одного дня. Я до сих пор там, в той чертовой комнате, сижу на кровати и плачу.

— Иди в клуб, поколоти грушу, избей кого-нибудь, закати истерику, но не держи это в себе!

— А как мне быть? — я осеклась от прозвучавшего в наступившей тишине звонка.

— Алиса Яковлевна, — раздался через минут встревоженный голос Ксени.

— Ты кого-то ждешь еще?

— Нет, — я отмахнулась, вышла в коридор и стала спускать вниз по лестнице. За несколько ступенек до конца я замерла, уставившись на гостя.

До меня донесся запах "Хьюго Босс", синие глаза пристально разглядывали меня, белые розы рассыпались по полу, черные волосы растрепались от ветра и припорошились снегом. Я вцепилась в перильца, слезы сами покатились из глаз, серце пронзил разряд тока.

— Бэмби, — прозвучал знакомый голос.

Я стала хватать воздух ртом, задыхаясь. Однако ноги сами понесли меня прочь. Я сошла с ума. Он не здесь, это просто галлюцинация. Я захлопнула дверь в спальню и заперла на ключ. Найдя ножичек для резки бумаги, я со всей силы черканула по ладоням. Распахнув окно в спальне на третьем этаже, я встала на подоконник, решив раз и навсегда покончить со всем. В последний миг я услышала стук вышибаемой двери и прыгнула, воздух вдруг стал упругим, и я зависла недалеко от окна, удерживаемая за руку самым дорогим мне человеком. Рука была мокрая от крови и пальцы выскальзывали из мужской ладони.