Лидия Новоселецкая - Синдром Glamoura

По истечении довольно длинного отрезка времени, я услышала лай собаки. Честно говоря, это был далеко не первый лай, услышанный мной за время сидения в парке, но этот был каким-то особенным, родным и благозвучным.

Я обернулась на звук и увидела Егора. Он пытался вырвать из собачьей пасти палку, Шила настойчиво сопротивлялась. Как там говорил Витя, ради симпатичного парня можно и собаку потерпеть. Ладно, уж потерплю, решила я. На этот раз Егор не надел свою вязаную шапку, вследствие чего я получила возможность обозревать его густую шевелюру. Ну, слава Богу, волосы на месте. Не знаю, почему я так подумала, вообще я не зациклена на головном волосяном покрове у мужчин, но тот факт, что у Миши хорошие волосы, очень меня порадовал.

При виде меня улыбка с его лица почему-то исчезла, и он направился ко мне далеко не в приподнятом настроении.

— Добрый день! — это было сказано таким тоном, словно мы были не знакомы, и он просто подошел узнать, который час.

— И Вам добрый! — мой энтузиазм не желал улетучиваться. Даже его холодное приветствие и сдержанное поведение не заставили меня усомниться в том, что этот Егор — мой Егор. Потому что он познакомился со мной, когда я выглядела хуже некуда, значит, его во мне привлекла не внешность, а это о многом говорит.

— Прогуливаетесь? — все еще очень холодно поинтересовался интересующий меня объект.

— Угу, — все с тем же глупым энтузиазмом отозвалась я.

Егор потупил взгляд, он почему-то старался на меня не смотреть.

— Ты так и не позвонил, нашел более интересную компанию для субботних прогулок?

Егор прикурил сигарету и сделал несколько затяжек подряд.

— Ты знаешь, я вот совсем недавно делал уборку на своем столе.

Неряха, похожий на меня, пронеслось в голове, тоже редко делает уборку на рабочем столе — хороший знак.

— Во время уборки нашел несколько устаревших журналов, кажется, за август. Там были твои фотографии.

Мне становилось понятно, почему Егор не позвонил, он нашел мои свадебные фотографии.

— Угу, — снова повторила я, как будто других слов, кроме этого междометия, не существовало.

— Хорошие фотографии, должен отметить, платье красивое, жених тоже красивый. Да и…

— Его уже нет, — быстро проговорила я, — а скоро совсем не будет.

Егор смотрел на меня с открытым неодобрением, я бы даже сказала, с неприязнью. Собака тянула его за руку, провоцируя поиграть с ней. Она меня сильно раздражала в этот момент.

— И куда же, позволь поинтересоваться, он делся, иммигрировал на Марс?

— Это долгий разговор, скажу только одно: мое замужество было фиктивным.

Мне нежно было побыстрее все выложить, чтобы "мой" Егор перестал плохо обо мне думать. Он скептически поморщился и отвернулся.

— Я знаю, что в это трудно поверить, но я у мужа была только для отвода глаз.

— Ничего себе, зачем же ты на такое согласилась? Из-за денег, что ли?

— Это длинный разговор, если ты найдешь для меня время, я все тебе расскажу.

В этот момент я очень боялась, что Егор пошлет меня куда подальше с моими объяснениями, сошлется на занятость и отправится дальше выгуливать по субботам свою собаку, пока не встретит замечательную барышню, выгуливающую болонку, все по тем же субботам.

Но Егор никуда меня не послал, наоборот, предложил, завести собаку домой, а потом отправиться на прогулку вдвоем. Я вздохнула с облегчением, и радостно кивнула.

Мы прогуливались в небольшом сквере, расположенном недалеко от дома Егора, я рассказала ему о том, как попала работать к Вадиму, и о том, что состояла с Вадимом в связи, и о том, как стала свидетелем убийства, вследствие чего Вадим поставил мне ультиматум. И о своей кокаиновой зависимости, от которой полностью еще не избавилась. Рассказала о недавнем аресте Вадима и о том, что собираюсь подавать на развод. Единственное, о чем я умолчала — это отношения с Андреем.

Егор слушал меня внимательно, не пытаясь перебить или задать уточняющий вопрос. Определить его реакцию по выражению лица я не могла, оно, как будто ничего не выражало. Еще, я честно призналась Егору, что он мне очень нравится, и что я ждала его появления в парке, пришла в тот день туда намеренно. И что, если у него возникнет желание, мы сможем иногда встречаться, и выгуливать его собаку вместе.

— Больше в моем шкафу скелетов нет. Я рассказала тебе все, — призналась я.

Егор закурил седьмую сигарету, внимательно посмотрел на мое лицо и заглянул в мои глаза. Не знаю, что они выражали, но он почему-то улыбнулся.

— Какое сегодня число? — почему-то спросил он.

Я удивилась, но ответила:

— Двенадцатое декабря.

Егор сделал последнюю затяжку и отбросил окурок в сторону.

— Мне нужно подумать. Я дам тебе знать, — с этими словами, Егор поцеловал меня в щеку, ущипнул за нос, и направился в сторону своего дома. Я не поняла, хорошо это или плохо. И главное, я не поняла, какое впечатление на него произвел мой честный рассказ.

Теперь мне оставалось только ждать. Он сказал, "дам тебе знать", что буквально означало: не звони мне и не ищи меня, когда сочту нужным — разыщу тебя сам. Всем известно: нет ничего хуже, чем ждать и догонять. Мне предстояло первое из этих двух зол.

Я вернулась домой совершенно опустошенная. Почему-то я пребывала в уверенности, что Егор позитивно отреагирует на мою честность, расцелует меня и предложит жить долго и счастливо, хотя, с чего, собственно, я была в этом так уверенна? О том, что честность вознаграждается, известно только из книг и фильмов. В моей жизни не было ни единого случая, когда бы честность спасла положение. Но мне не хотелось начинать новые отношения со лжи и недомолвок. Я начинала жизнь с чистого листа, и все в ней должно было быть чистым: и душа, и совесть, и нижнее белье.

Витя вернулся домой в отличном расположении духа, кокетливо мне подмигнул, после чего не снимая обуви, прошел в кухню, и почему-то, схватился за джезву варить кофе, видимо на эмоциях забыл о кофеварке. Я молча проследовала за ним, насторожившись и не до конца понимая, что происходит. В последний раз я видела Витьку в таком настроении примерно год назад, когда проекту, в котором он участвовал, в качестве одного из основных кретивщиков, дали Каннских Львов.

— Ты хочешь мне что-то рассказать? — робко спросила я.

— Угу, — лаконично отозвался друг, помешивая густую коричневую жидкость, которая громко побулькивала на плите, забрызгивая чистую плиту.

— Нельзя ли поподробнее? — поинтересовалась я.

— Угу, — снова повторил Витя, загадочно улыбнувшись.

— Ты что, влюбился что ли? — начинала терять терпение я.

Витька снова адресовал мне загадочную улыбку.

— Лучше, — коротко отозвался друг.

— Лучше?

— Да, гораздо лучше.