Анастасия Соловьева - Принц для неудачницы

– Понял – не дурак! – хохотнула на прощание Ленка.

Ксения вернулась на кухню с изменившимся лицом. Ничего особенного не произошло, а все-таки ужасно неприятно. И всегда все было неприятно: лесть, угощение, дельные советы.

– Это не мама? – спросил Иван.

– Не мама. Подружка с работы, Лена Перелыгина.

– Уж не из тех ли она бояр Перелыгиных?..

– Каких бояр?..

– Да я пошутил! Просто молодые люди в спортивных костюмах, в тот злосчастный вечер караулившие тебя у подъезда, оказались братьями Перелыгиными.

– Ты и до этого докопался?! Но как?

– Серега! Его работа, точнее, его команды. Но ты не волнуйся, им сделаны необходимые внушения. Кстати, ранее молодые люди не были замечены в каком-либо криминале. А тут, понимаешь, кризис, они строители, остались без работы. Ну плюс и грамотная наводка.

Ксения рассмеялась:

– Тебя послушать, Иван, не было бы кризиса, мы бы не встретились с тобой. Или бы встретились, но разминулись.

– Нет, Ксения. Мы бы не разминулись. Никогда, ни при каких условиях я бы не прошел мимо тебя!..

– Ты уверен?.. Повтори, что ты сказал мне сейчас.

– Я же предупреждал, что не умею объясняться в любви. – Рахманов смутился.

– Да нет, я серьезно. Ты говори, а я буду слушать. Мне это очень нужно сейчас…

Громче всех возмущалась Ника.

Вечно мама делает из них дураков! За младенцев считает! Ну она же знала, она сразу поняла, что у мамы появился любовник! Седина в голову – бес в ребро! А сериалы тут ни при чем!

Бедный папа… Где он? Что теперь будет с ним?

Ника демонстративно поднялась и вышла с террасы, не забыв посильней хлопнуть дверью.

Неприятный разговор происходил в Дмитрове, куда Ксения и Рахманов отправились на следующий же день.

Тетя Кира побежала за Никой, бросилась успокаивать свою любимицу. Мама обняла опечаленную Ксению, бормоча: ничего-ничего, она еще поймет, разберется… А Рахманов, пользуясь общим замешательством, отозвал в сторонку Кирилла. О чем они говорили, так и осталось неизвестным, но только на следующее утро за завтраком Ника громко в присутствии всех членов семьи попросила у матери прощения.

Старушки были сражены наповал. И сама Ксения едва не заплакала. А Рахманов сказал тогда Нике:

– Твои извинения принимаются. Ты, чтоб больше не извиняться, вначале разберись.

Ника тихо кивнула, и на этом инцидент был исчерпан.

Дети, хотя и без восторга, согласились вместе с мамой переехать в шведско-финский городок. И началась новая полоса хлопот. Продажа московской квартиры, обмен рахмановского жилья на большее и, наконец, обустройство их нового дома. Занимаясь ремонтом, Ксения во всем советовалась с Линдой. Они теперь соседки – живут в одном доме, через подъезд. И Линда, как абориген, посоветовала Ксении много ценного. Потому что их дом хотя и интересный, но очень старый, и Линде, как никому другому, известны все его подводные камни.

С тех пор, как Ксения с Рахмановым и детьми поселилась на новом месте, минул уже год. Она понемногу врастает в каменистую почву города. На радио «Наш выбор. FM» Ксения ведет собственную рубрику «Дела семейные». А еще у них с Иваном большой литературный проект. Называется он ЖЗР, что означает: «Жизнь звезд российского рока».

Оказалось, Рахманов знает кучу интересного не только из жизни Вальки Уса, но и многих других талантливых русских музыкантов.

Ксения сама предложила Ивану издание этой серии. Бесценные сведения не должны пропасть – они часть нашей культуры.

Рахманов идею Ксении охотно поддержал. И даже обещал писать книгу в четыре месяца. Свое слово пока он держал.

Времени на ночные прогулки у них теперь нет. В Москве Ксения бывает редко и лишь наездами. Чаще всего по редакционным делам.

В самом начале осени у нее произошла очень важная встреча, о которой нужно рассказать подробнее.

Накануне Рахманов пришел домой раньше обычного. Его глаза горели. Он был возбужден, весел и словно под хмельком.

– Все решено! – прокричал Рахманов с порога. – Долгожданный момент настал!

– А я и не знаю ничего. – Ксения вышла ему навстречу. – Случилось-то чего?

– Мы отправляемся в путь! – Он подхватил Ксению и закружил ее по комнате. – Ребята молодцы!

– А можно поконкретнее?

– Послезавтра открывается фестиваль нашей музыки. Грандиозное событие!..

– Где? В Москве? И поставь меня, пожалуйста, на место.

– В какой там Москве! Фестиваль пройдет на берегу самого Черного моря! Приедут все! Абсолютно все! Даже Санек! И Славка тоже! А Арсений привезет две новые композиции! Но он пока хранит их в глубокой тайне! И это будет нечто!..

– Прекрасно, Иван. Но у меня уже кружится голова. Отпусти сейчас же!..

– Не отпущу! Тан-та-тан, – напевал он в такт кружению. – Знай наших! А продлится рок-фестиваль аж… Отгадай сколько?

– Поставь меня на место! Тогда отгадаю.

– Ну, сколько? Угадывай! – Он поставил Ксению на ковер.

– Целых три дня…

– …и три ночи! Точно!

– Обедать будешь?

– Ксюш… Заработались мы с тобой. Ох, заработались. Света белого не видим. И поэтому остро нуждаемся в отдыхе.

– Естественно, на море?

– На Черном море – лучшем море из всех морей. Едем!

– Прям вот так, сразу?

– Больше двух тысяч километров нам предстоит отмахать. Быстро собираемся. И в путь!

– Иван, ты непредсказуем…

Ранним утром следующего дня они выехали из Питера. Рахманов рассчитывал преодолеть весь путь за сутки.

– Уже завтра в это самое время ты будешь нежиться в волнах ласкового моря, ловить медуз и кушать копченых моллюсков, – говорил он.

Однако Рахманов просчитался.

В конце дня Ксения почувствовала себя плохо. Ее укачало. Пришлось остановить машину.

Их окружала выжженная степь с чахлой растительностью. Горячий воздух тонко звенел. Над горизонтом пылилось закатное солнце.

– Мы сейчас находимся… – Рахманов разложил карту на раскаленном капоте, – находимся… где-то тут…

Вокруг машины роилась злобная мошкара. Она норовила залепить лицо, руки и больно кусалась сквозь одежду.

– Мухи цеце. – Отмахиваясь, Рахманов изучал карту. – Но через двадцать километров будет городишко. Придется заночевать в нем.

– Что за городишко? – Ксения с трудом выбралась из машины. Вредные мошки мгновенно воспользовалась появлением нового человека.

– Городишко-то, стыдно сказать, – размахивал руками Рахманов, – какой-то, извиняюсь, Жупель. Но делать нечего. Ксюш, как мы себя чувствуем?

– Немножко получше, – призналась Ксения, отгоняя надоедливую мошкару веткой полыни.

– Дотянем двадцать километров? И там передохнем.

– Поехали. Все равно стоять здесь нельзя. – Она забралась в машину и захлопнула дверь. – Сожрут ведь с потрохами.