Наталья Шумак - Провинциальный роман. Книжная девочка

— Точно, блин. Пишет на доске. Значит по вариантам.

— Трудно было догадаться?

Цедит сквозь зубы одна из Оль. Редкие ноги гольфы не изуродуют, а украсят. Комова как раз тот случай. Красно-синие полосы лишь подчеркивают безупречные формы икр. Вторая Ольга — Катаева, фигурой похвастаться не может, тот еще обрубок — коротконогий и неуклюжий, лицо правда замечательное, огромные голубые глаза, кукольный носик, маленький, свежий рот. Нижнюю губу Ольга капризно поджимает, но даже это не портит впечатления. Подталкивая друг друга, Ольги пристают к Артурову. Альберт личность экстравагантная. Чемпион города по шахматам, пловец, красавец, весельчак, гордость школы. Держится особняком, плюет на дрязги, Швабру как все прочие не травит, демонстрирует безразличие. Папа — большой армейский начальник, приучил сына к военной выправке. Расправленные плечи Альберта плывут над головами куда как более хилых одноклассников.

— Отвянь, Комова.

Говорит он вальяжно.

— Что ты такой грубый, Артуров?

— Я не грубый. Я ленивый.

Марина Львовна распахивает двери со звонком. Галдящая толпа вливается в кабинет.

— Кто последний — тот чмо!!!

Изрекает Семенов. Мгновенно возникает давка. С визгом, торопливо, все протискиваются вперед. Последней, разумеется, оказывается Арина.

— Поздравляю тебя, Швабра.

Хохочет Игорек Петров — тень Катаевой, никогда не отклеивающийся от нее и на пол шага. Арина усаживается. Кто-то уже успел плюнуть на парту. Марина Львовна, презрительно улыбаясь, инструктирует притихнувшую толпу.

— Все понятно?

Устанавливается хрупкая тишина. Арина четвертинкой салфетки (у нее в кармане на такой случай всегда лежит пара листиков) вытирает плевок. Раскладывает тетрадь, черновик, ручки, линейку, карандаш. Все? Пора. Пора перевести взгляд на доску и заняться контрольной.

Через пять минут в дверь класса энергично и дерзко постучала чья-то крепкая рука. Марина Львовна от неожиданности даже слегка подпрыгнула.

— Можно?

Золотоволосая голова заглянула в кабинет, осветив его широкой улыбкой чрезвычайно уверенного в себе сильного человека.

— Ну, так можно или нет?

Класс вышел из ступора и радостно выдохнул:

— О! Не может быть!!! Виноградина.

— Виноградина! Ты откуда? Какими судьбами?

Широкоплечая, сияющая девочка с надкусанным яблоком в руке и крошечной сумкой (тетрадь то хотя бы туда помещается?) на длинном ремне поинтересовалась у учительницы полунасмешливо.

— Можно что ли? Или мастеров не пускают?

— Давненько тебя не было, Виноградова.

Кисло заметила Марина Львовна.

— Проходи, садись.

— А я только сегодня со сборов. Чемпионат на носу. Отпустили домой на пару недель. Не успею надоесть.

— Иди к нам, к нам!

Завопили с последних рядов. Но невероятная Виноградова почему-то шагнула к первой парте у окна.

— Можно?

Арина, нахмурившись, сняла сумку со свободного стула.

— Привет. Тебя как зовут?

— Арина.

— Как?

— Арина.

— Ну, дела. А фамилия?

— Родионова.

— Швабра она!

Услужливо подсказал кто-то со второй парты.

— Не разевай пасть, Владик. А то помогу захлопнуть.

Обрубила золотоволосая вновь прибывшая. В рядах захихикали. Похоже, что все, что ни делала Аринина соседка, было обречено на успех. Даже если шло вразрез с генеральной линией.

— Меня зовут Алена. На это тявканье за твоей спиной не обращай внимания. Что взять с кретина? Пусть резвится.

— Ребята. Ребята, Прекратите. На перемене вы обсудите прибытие своей… королевы. А сейчас надо работать. У вас не так уж много времени.

Спортивная красотка пропустила колкость мимо ушей. Даже не ухмыльнулась ехидно. Судя по всему, учительница не входила в число людей, чье мнение интересовало Виноградову. Все, включая «кретина» Владика, уткнулись в тетради. Алена радостным шепотом осведомилась.

— Ты чей-нибудь смыслишь в этой лабуде?

— Да.

— А я начну учебу с пары, не иначе.

Арина все еще хмуро, неведомо зачем, ведь все равно этой звезде спорта (какого кстати?) объяснят кто такая Швабра. И она уйдет, пересядет, присоединится к остальным… или абстрагируется вослед «рыцарю» Альбертику. Глупо. Какого, собственно говоря, черта. Зачем?? Маленькой рукой просто подвигает свой черновик ближе к Виноградовой.

— Держи. Первое задание.

— А ты?

— Я решу другой вариант. Это все равно.

— Ну, спасибо.

Они принимаются за работу. Время от времени, случайно соприкасаясь локтями. Виноградова усердно списывает. Цифры и буквы на ее листе стройны и величавы. Аринины каракули, ох, гораздо неряшливее. Задания ерундовые. Тьфу на черновик. Все равно будет грязь. Ну и пусть. Арина освобождается через пятнадцать минут. И заглядывает к соседке. Дальше первого примера там дело не идет. Что ж. День глупостей. Так день глупостей. Арина торопливо пишет решения.

— Держи.

Соседка спрашивает удивленным шепотом.

— Меня что угораздило познакомиться с математическим гением?

— Нет. Конечно, нет.

— Ну ладно. Попозже разберемся. Спасибо.

«Потом действительно разберемся», тоскливо думает Арина. И переводит взгляд за окно, на белые узоры заиндевевших деревьев. Звонок заставляет половину класса завопить, горестно взвыть, подпрыгнуть… словом, достойно отреагировать на кошмарную несправедливость. Хорошисты и прочие способные математики тянутся к выходу. Остальные прилипают к тетрадям и торопливо строчат, строчат. Арина разглядывает соседку. Та вписывает последние и распоследние значки, выпрямляется с довольным видом и лукаво щурится.

— Класс.

«Точно кошка, слопавшая мышь», — Думает Арина.

— Ну, ты, молоток. А имя не математическое.

— Почему? Разве у математиков особенные имена?

— Особенное у тебя. Я его очень люблю. Правда. Правда.

Возле парты выросла парочка шестерок. Заканючили по очереди.

— Пойдем в буфет, Виноградина.

— Пойдем, а?

— Поведаешь о подвигах.

— Пожалуйста.

Чемпионка зевнула и отвернулась. Подтолкнула Арину пальцем.

— А ты чего копаешься? Не пойдешь?

Родионова молча покачала головой. Праздник закончился. Ссутулясь принялась запихивать вещи в коричневое чрево портфеля.

— Да брось, Швабру. Она припадочная.

— Я не заметила.

Впрочем, Виноградова встает, берет яблоко, всю контрольную оно заманчиво блестело на столе, и азартно брызгая соком, впивается в него. Сумочка послушно взлетела на законное место. Ей полагалось на каждом шаге шлепать хозяйку по бедру. Не короткая, а скажем прямо — микроскопическая юбка, не скрывала от народа и сантиметра мускулистых ног. Марина Львовна с явным неудовольствием приняла тетрадь Виноградовой.

— Сделала что-нибудь?

— Ага.

Колоритная личность подмигнула Арине и выплыла в коридор. Шестерки семенили следом. Осознавать, что именно расскажут чемпионке о Швабре, было нестерпимо больно.