Эмералд Бакли - Нежнее чем шелк

— Всецело твоей, Дик, и навсегда.

Ванесса помахала Алану на прощание и с облегчением закрыла за ним дверь. Она уже стала опасаться, что он никогда не уйдет. Они приятно провели время — Ванесса всегда испытывала к Алану теплые дружеские чувства. Она считала, что именно так надо относиться к своему мужу. Теперь же Ванесса ни за какие деньги не согласилась бы на такой вариант.

Она бросилась к телефону и набрала номер Генри. Ее сердце колотилось от волнения, к которому примешивался страх. Занято. Недовольно сдвинув брови, она походила по комнате с минуту и снова позвонила. Опять короткие гудки.

Так можно рехнуться, подумала Ванесса и решила выждать десять минут. Но не прошло и половины назначенного ею же срока, как Ванесса снова схватилась за трубку. Как она только могла подумать, что возвращение к Алану будет для нее наилучшим выходом?!

Ванесса набрала номер, закрыла глаза и стала ждать. Один длинный гудок, второй… Гудок в трубке слился с каким-то звонком. Она нахмурилась, открыла глаза и, отняв трубку от уха, услышала громкий стук в дверь. Она встала. Сердце билось как сумасшедшее. Ванесса медленно направилась к двери.

— Кто там? — срывающимся от волнения голосом спросила она.

— Генри, — последовал сердитый ответ.

Ванесса распахнула дверь. Генри стоял на полуосвещенной площадке, мокрый с головы до ног, только глаза сверкали в тусклом свете лампы. От него пахло летним вечером и тем, что можно определить как аромат мужчины. У Ванессы закружилась голова.

— Генри, — произнесла она, вложив в это слово любовь, и радость, и все остальное, что чувствовала в данный момент.

— Где он? — свирепо взглянув на Ванессу, спросил Генри со сдерживаемой яростью.

Ванесса непонимающе уставилась на него.

— Он? Ты имеешь в виду Алана? Откуда ты узнал…

Генри вошел в квартиру и мягко закрыл за собой дверь, не сводя с Ванессы напряженного сердитого взгляда. Чувствовалось, что он контролирует каждое свое движение, но его эмоциональное воздействие было сродни физическому, и Ванесса радостно затрепетала, ощутив силу его ревности.

— Он был здесь, с тобой?

— Мы только поужинали. Он всего лишь друг, не больше. — Ванесса мысленно отметила, что именно слово «друг» соответствует действительности. — Как только он ушел, я начала звонить тебе, но все время было занято.

Взгляд Генри постепенно смягчился, однако настороженность осталась.

— Ванесса, что ты скажешь мне? — задал он мучивший его вопрос.

— Что… я хочу быть с тобой.

— Сейчас?

— Да.

— Опять экспериментировать? — Генри сделал шаг к ней. — Чтобы позабавиться?

— Нет, по-настоящему. — Голос Ванессы дрожал. — И навсегда, если у нас так складывается. О, Генри, я люблю тебя!

Генри нежно поцеловал ее, и Ванесса ответила ему со всей силой своей любви.

— Я тоже люблю тебя, Ванесса.

Она глубоко вздохнула. Это был вздох счастливой женщины. Генри улыбнулся. Он поцеловал Ванессу еще раз и прижал ее к себе.

— Понимаешь, я не хочу бросать свою работу, Ванесса. Мне нравится то, чем я занимаюсь, и у меня это хорошо получается.

— Я знаю. Жаль, что не могу сказать то же самое о своей работе. — Она серьезно посмотрела на Генри. — Я бы и не просила тебя отказываться от любимого дела. Мне, конечно, иногда будет трудно, но я готова рискнуть, если это…

Генри прижал палец к ее губам, прося замолчать.

— Однако я могу взять длительный отпуск. При одном условии.

— При каком условии? — насторожилась Ванесса.

— Если ты поедешь со мной в кругосветное путешествие.

— Что? Ты это серьезно?

— Серьезнее не бывает.

— И я должна буду оставить свою работу? Просто вот так взять и поехать?

— Да. Ну, что скажешь?

Ванесса засмеялась от восторга. Что она могла сказать? Почему бы и не поехать. Отправиться в путешествие и вернуться домой к новой жизни с массой новых впечатлений. И в этой жизни рядом с ней будет Генри. Она обвила его шею руками и приблизила к нему свое лицо.

— Скажу, что это очень похоже на тебя — слишком хорошо, чтобы отказываться.

Генри улыбнулся и смахнул волосы с ее лба.

— Я хочу, чтобы твоя фантазия стала реальностью.

— О, Генри. — Ванесса поцеловала его, ее сердце переполняли любовь и счастье. — Она уже перестала быть фантазией.