Юлия Коротина - Самый неправдоподобный роман

— Я все думаю, — вновь заговорил Боб, — что пока не увидишь, как хоронят человека, он всегда будет жив. Мне до сих пор кажется, что Дэн жив. Просто уехал на время.

— Ты никогда об этом не говорил, — вскинулся Уайтхорн — старший.

— Надеялся, что это ощущение исчезнет. Порой от него становится жутко.

— Потому что Дэн умер?

— А почему вы в этом так уверены? — В свою очередь спросил Монтгомери?. — Ведь мы не нашли его тело, не похоронили его.

— Ты же сам говорил, что Дэн взорвался вместе с самолетом, — недоуменно сказал отец Дэна.

— Это было только предположение. К тому же катапульта во всех самолетах устроена так, что все летчики катапультируются одновременно.

— Значит, мой сын все-таки успел покинуть горящий самолет?

— Да.

— Тогда почему мы его не нашли? Ведь парашют у него был исправен?

— О да!

— Тогда почему мы его не нашли?! — Почти истерично выкрикнул Джефф звенящим от напряжения голосом.

— Возможно, потому, что он сам этого не хотел…

— Что?..

Пауза была очень напряженной. Казалось, в этой тишине можно было услышать, как отчаянно бьются сердца двух людей. И еще одного — третьего, стоящего наверху огромной винтовой лестницы.

— Этого не может быть… — Ошеломленно пробормотал Джефф. — Чтобы мой сын не хотел вернуться домой, пусть даже не ко мне…

— А что если может? — Не выдержал Дэн и стал спускаться по лестнице на встречу отцу.

Джефф поднял глаза, и Роберт увидел, как он смертельно побледнел — даже губы побелели. Лицо, буквально секунду назад бывшее таким живым и эмоциональным, вдруг превратилось в жуткую смертельную маску. Монтгомери шагнул к нему.

— Мистер Джефф, вам плохо? — Испуганно спросил он.

— Нет, — бесцветным голосом ответил Уайтхорн-старший. — Все в порядке. Ведь мой сын вернулся домой.

И потерял сознание.

Дэн жутко перепугался за отца и в смятении, не зная, что делать, подумал, что зря решил поиграть в театр. Все это выглядело по-детски глупо, да к тому же опасно для жизни отца. Пока они с Бобом осторожно укладывали Джеффа на диван, Питер звонил их семейному врачу, который много лет наблюдал Джефферсона. Все это время Дэн бесполезно метался по дому, то порываясь принести воды лежащему в глубоком обмороке отцу, то рвался позвонить кому-нибудь из братьев отца, чтобы поднять на ноги всю семью. Пока, наконец, Монтгомери, потеряв терпение, не наорал на него так, что Дэн притих, забившись в одно из кресел, и сидел там до ухода доктора. Уайтхорн — старший уже к тому времени пришел в себя; мертвенная бледность постепенно сходила с его лица. В присутствии доктора он практически все время молчал. Наверное, шок еще не прошел. Но едва дворецкий закрыл за ним дверь, тут же подал голос:

— Дэн?!.

— Я здесь, отец… — Он мгновенно вскочил с кресла и сел на колени перед диваном, на котором лежал Джефф.

Джефферсон некоторое время всматривался в лицо сына, будто с трудом верил в то, что он жив. Потом губы старика дрогнули в улыбке, и он произнес:

— Значит, ты действительно жив…

— Да, отец, — тоже улыбаясь, ответил Дэн.

— А я-то думал, что мне привидение привиделось.

— Ну, на привидение я не очень похож.

— Если бы ты знал, как мне было плохо без тебя! Я думал, что никогда себе не прощу твою смерть…

— Отец, ну ты-то здесь причем?! — С изумлением проговорил Дэн.

— Очень даже причем, — возразил Уайтхорн-старший. — Ведь это из-за меня ты поступил учиться в летную академию.

— Не говори глупостей! — Упрямо возразил его сын. — Я сам выбрал свой путь… — Он помолчал немного, потом добавил: — Но теперь все это в прошлом. Я вернулся домой!

Джефф сел на диван, и они крепко обнялись. А потом, в эту идиллию вмешался Роберт Монтгомери:

— Если вам уже лучше, мистер Джефф, то я, пожалуй, поеду домой. Ведь вам, скорее всего, очень хочется побыть наедине с сыном…

Дэн молча кивнул, а после сказал:

— Я провожу тебя… Извини, отец, — обратился он к Джефферсону.

Когда Дэн и Роберт вышли к парадной двери, Боб сказал:

— Все еще не верится, что ты жив. Но я рад твоему возвращению. И прости за тот удар в кабинете мистера О'Нилла.

— Порядок! — Весело отозвался Дэн. — Я, кстати, предвидел это.

Роберт еще раз крепко по-братски обнял Дэна.

— Какие у тебя планы на завтрашний вечер? — Спросил Монтгомери.

— Многочисленные охи, ахи, обмороки и истерики, — пошутил Дэн. — А если честно, в первую очередь привезу домой жену и сына. А что?

— Я хотел бы пригласить тебя на ужин.

— С радостью. Но я думаю, что мы договоримся завтра. О'Кей? — Спросил Уайтхорн.

— Конечно. Пока.

Открыв дверь и почти перешагнув через порог, Боб вдруг обернулся и сказал:

— Не пропадай больше. Без тебя всем очень плохо.

И пошел к своей машине. Дэн постоял возле открытой двери — подождал, пока Монтгомери выехал из двора. Потом вернулся к отцу.

Остаток дня плавно перешел в вечер. За окнами стемнело. В доме зажгли свет. Неторопливо подали вкуснейший ужин. А Дэн и Джефф все еще не могли наговориться. Они будто забыли о времени, будто хотели за этот вечер наверстать упущенные пять лет. Дэн вновь и вновь мучительно переживал свой неудачный полет. Но так ему было легче. Ведь если бы он не вернулся домой, он до сих пор жил бы этой болью. А так она постепенно уходила, устав напоминать о себе. Как это ни странно, но Джефф спокойно принял известие о женитьбе сына и о появлении на свет своего внука. Может быть, Джефф полагал, что Дэн женился на этой девушке из чувства благодарности за то, что она вернула его к жизни; но, скорее всего, счастливый оттого, что сын вернулся домой живым и здоровым, просто решил не трогать лиха, пока оно спит тихо.

Оба за весь вечер ни разу не заговорили о Джессике, хотя Дэн весь дрожал от желания узнать о ней все подробности, но что-то постоянно останавливало его. А Джефферсон точно знал, что сын непременно рано или поздно спросит о ней, но ждал этой минуты и страшился ее. Поэтому настал момент, когда темы для разговора иссякли, кроме одной. Периодически возникало напряжение, и тогда казалось, что если присмотреться, то можно увидеть, как потрескивают электрические искорки. Так воздух напряжен во преддверие грозы. В конце концов Дэн и Джефферсон замолчали растерянно. Уайтхорн-младший посмотрел на свои часы "роллекс" — давний подарок отца. Было уже начало первого часа ночи. Он неуверенно посмотрел на отца, вдруг ощутив, как на него навалилась усталость. И почему-то показалось, что, приехав домой, Дэн взвалил на свои плечи прежний груз ответственности перед всем и каждым. Вот и сейчас ему очень хотелось спать, хотелось вытянуться в своей комнате и чтобы отец сидел рядом, держа его за руку, пока он не уснет, как в детстве. Но ему надо было ехать к Жаклин и Чарльзу. Она наверняка его ждет.