Юлия Коротина - Самый неправдоподобный роман

— О, нет! — Возразил он. — Ты не права. Мне потребовалось меньше месяца, чтобы понять, что вы с ней очень разные.

— В чем между нами разница? Скажи мне, и я стану такой, как она, и ты не пожалеешь, что остался со мной.

— Ох, Клер! — Вздохнул он. — Тебе еще расти и расти. Ты совсем не знаешь, что значит любить, что это такое, когда тебе нужен только один человек на всем белом свете. И никто его не заменит. Он дороже денег, дороже положения в обществе, дороже всего, что есть в мире. Он дороже жизни, наконец. Это чувство не переписать, как с черновика, не перемотать обратно к началу, как любимую кассету. С каждым днем оно растет в моем сердце, заполняя все пространство, и кажется, что целого мира мало.

— Но ведь я чувствую то же самое к тебе! — Пылко возразила Клер. — И мне очень больно, когда ты с таким восторгом говоришь о моей лучшей подруге.

— Прости, — тихо и виновато произнес он. — Просто очень трудно говорить о расставании и стараться не причинять боль.

— А может, мы не будем пока расставаться? — С надеждой предложила Клер. — Тем более что Джес пока не свободна. К тому же не известно, любит она тебя или нет. Зачем ты будешь лишний раз терзать себя, разочаровываться и мучиться от одиночества? А я буду рядом… Ведь вполне возможно, что это всего лишь мимолетное увлечение. Позже ты узнаешь ее получше и, возможно, все твои представления о ней изменятся…

— В худшую сторону? — Закончил за нее Дэн. — Ты это хотела сказать?.. Нет, Клер. Понимаешь, я чувствую, каков человек на самом деле. Если он хороший, я могу привязаться к нему или просто уважать его, а если нет — ничто не заставит меня изменить мое мнение о нем.

— Но со мной-то у тебя этот номер не прошел…

— О! — Многозначительно произнес Дэн. — Ты очень хитра и коварна; ты соблазнишь и запутаешь любого мужчину, какого только захочешь, хоть самого принца Уэльского.

— Мне не нужен принц Уэльский! Мне нужен ты!

— Лучше скажи, что тебе нужны деньги моего отца и его положение в обществе, — открыто возразил мужчина. — Пока я простой летчик, но в один печальный день мне придется вступить в наследство и принять президентство "Уайтхорн Интерпрайзис". Такие перспективы тебя вполне устраивают, вот ты и решила ухватиться за меня…

— Значит, так ты обо мне думаешь? — С обидой в голосе спросила Клер.

Кофе остывал в кофейнике. Слезы бусинками дрожали на ее темных ресницах. Ладони сжались в кулаки так, что ногти до боли впились в кожу. Дождь стучал в окно, и капли воды расплывались по стеклу, то разбиваясь на новые капли, то сливаясь воедино. Как ее слезы. Часы, висевшие на стене, мерно выстукивали ритм жизни. Какой? Без Дэна? Ведь он уходит от нее. Бросает. А казалось, что они всегда будут вместе, что он любит ее. Он такой же, как все мужчины. Все до единого. Сначала используют, а потом бросают, как игрушку, — насилуют чувства, душу, сердце. Она так надеялась, что с ней этого никогда не случится, что она так и будет безнаказанно мстить мужчинам за себя и за мать. Но случилось так, что она встретила человека, не похожего на других, и влюбилась, забыв об осторожности. А он, не задумываясь, причинил ей боль, отшив, точно какую-нибудь назойливую девчонку-подростка, которая клеится к мужчине не по возрасту. Идиот! Да неужели он не понимает, что она стоит десятка таких, как ее наивная подружка?!

Ярость росла в ней с каждым мгновением, заглушая тихий голос обиды. Возможно, в двадцать три года гордости и тщеславия в Клер было больше, чем желания любить и быть любимой. Она чувствовала себя униженной и оскорбленной, но нашла в себе силы спросить:

— То, что я натворила вчера имеет непосредственное отношение к нашему расставанию, ведь так?

— Я же сказал, что да, — раздраженно заметил Дэн. — Ты напилась, повисла на шее Дерека, позволила ему лапать себя, как последняя девка, потом потащилась за ним в спальню и начала танцевать стриптиз в моем доме, на моем дне рожденья… Что я, по-твоему, должен был делать? Поблагодарить тебя, раскрыть объятия и предложить руку и сердце?

— Ты бросил меня, — так же раздраженно отозвалась Клер. — Исчез, неизвестно куда в самый разгар торжества, пялился на Джессику, начисто забыв о моем присутствии, не говоря уже о том, что Джес пришла с Максвеллом, и они все еще встречаются. Что я после этого должна была делать? Сказать вам обоим "спасибо" и предложить себя в качестве свидетельницы на вашей свадьбе?

— Скажи "спасибо", что этого не видел мой отец, — хмуро бросил Дэн.

— Ага! Прямо сейчас позвоню ему и выскажу свою благодарность!.. От всего сердца.

— Перестань паясничать, Клер. Ты сейчас очень похожа на Дерека. Рано или поздно мы должны были расстаться, и постарайся понять меня и принять наше расставание, как бы больно тебе ни было. Ведь мне тоже сейчас не сладко.

— Да перестань ты говорить избитыми фразами! — Зло выговорила Клер. По щекам ее катились слезы, которые она торопливо вытерла рукавом халата, и продолжала: — Мне больно! Понимаешь ты это?!

И чтобы хоть как-то снять скопившееся напряжение и захлестнувшую ее ярость, Клер схватила тарелку со стола и со всей силы швырнула ее об пол. Тарелка со звоном разлетелась на десятки осколков, а Дэн невольно вздрогнул. На несколько томительных секунд в квартире воцарилась полная тишина. Слышно было, как спокойно тикают часы, которые уже начинали раздражать их обоих. Дэн сидел, сцепив пальцы рук и уставившись на них невидящим взглядом. Клер устало уронила голову на руки и зарылась пальцами во влажные после ванной волосы. Слезы текли по ее лицу, но она уже не спешила их вытирать. А за окном по-прежнему в такт часам барабанил дождь, которому, казалось, не будет конца.

Клер было больно, но она не собиралась показывать, насколько, не собиралась унижаться перед ним, упрашивая его остаться. Теперь она знала, что это было бесполезно. Никакая сила не удержала бы его возле нее, кроме, может, самой Джессики. Но в женщинах нет ни капли благородства, впрочем, как и в мужчинах. Они эгоистичны, жестоки в своем стремлении стать счастливыми и идут по головам, не важно, по чьим. И как бы ни было ей больно, она должна отпустить его. Сейчас. Сию минуту. В определенные мгновения мужчины до нелепости становятся похожими на капризных детей: они кричат, топают ногами, закатывают истерики, если хотят получить то, что им не позволено получить. Но проходит время, они добиваются своего, успокаиваются, и все возвращается на круги своя. Жизнь идет по прежнему руслу. И они возвращаются к тому, с чего начинали. Вот и он вернется. К ней. Не такое уж он и исключение из правил, чтобы его уход и боль, которую он ей причинил, остались безнаказанными. Он вернется. Надо только дать ему время. Как и всем им.

Наконец, Клер вытерла слезы, которые уже наполовину высохли, и подняла глаза на Дэна. Ей стало легче, и она в смятении подумала, что он очень терпелив. Другой на его месте воспользовался бы моментом и сбежал бы, оставив ее наедине с болью. А этот сидит и ждет. Странный он все-таки!