Лиза Клейпас - Сладкоречивый незнакомец

— Я не могу больше выдерживать это, — сказала я Люку. — Давай поднимемся и посмотрим, что происходит.

Бросив пеленку на плечо, я вышла с ребенком из квартиры, и мы вошли в лифт. Когда мы достигли двери Джека, я нажала дверной звонок.

Дверь открылась быстро. Джек блокировал меня в течение нескольких секунд, все его тело передавало напряженность человека, которому ужасно жаль, что он находится здесь, а не где-нибудь еще. Я никогда не видела, чтобы он выглядел таким расстроенным. Над его плечом я увидела движение кого-то еще в комнате.

— Джек, — пробормотала я. — Все хорошо?

Джек моргнул, коснулся губ языком, начал говорить что-то, и остановил себя.

— К тебе кто-то пришел? — предположила я, пытаясь поглядеть мимо него.

Джек решительно кивнул, со вспышкой отчаяния в глазах. Я протолкнулась мимо него и остановилась, поскольку увидела Эшли Эверсон.

Она была в великолепном беспорядке, ее глаза были тяжелого темного цвета, щеки со следами слез, ее стройные пальцы нервно стискивали платок. Светлые, прямые волны ее волос, нуждались в хорошей стрижке. Я была поражена контрастом между ее горестным выражением лица маленькой девочки, и ее элегантным нарядом, состоящим из короткой белой юбки, изящно облегающего черного топа, который подчеркивал приподнятую грудь, небольшого укороченного пиджака, и босоножек с перетянутыми ремешками на четырехдюймовых каблуках. Весь этот наряд, включая умело нанесенную косметику, делал из нее совершенный образец очень сексуальной, очень желанной женщины.

Я ни на одну секунду не подумала, что Джек пригласил ее к себе, или что он, все еще, хочет ее. Но я не могла решить, было ли это ситуацией, когда лучше всего оставить его, чтобы он справился сам, или он нуждался в поддержке.

Я поглядела на Джека с быстрой гримасой. — Извини. Мне придти позже?

— Нет. — Он подтолкнул меня в квартиру и взял у меня ребенка, как будто брал его в залог.

— Кто это? — спросила Эшли, уставившись на меня немигающими глазами и лицом, столь совершенным, как будто его вылепил скульптор.

— Привет, — сказала я, входя. — Эшли, правильно? Я Элла Варнер. Мы обе были на вечеринке по случаю дня рождения Черчилля, но не были представлены друг другу.

Она игнорировала мою протянутую руку, посмотрел на мою футболку и джинсы, и сказала Джеку с заметным замешательством. — Это с ней ты уехал с той вечеринки?

— Да, — сказала я, — мы с Джеком уехали вместе.

Эшли повернулась плечом ко мне, полностью сосредоточившись на Джеке. — Я должна поговорить с тобой, — сказала она. — Я должна прояснить некоторые вещи и… — Ее голос затих, руки в замешательстве теребили платок, поскольку она видела отказ в его холодном лице, резкие складки вокруг его рта. Из нервной реакции ее тела, я предположила, что она никогда прежде не видела такое выражение на лице Джека.

Сталкиваясь с его непроницаемым отношением, она кружилась вокруг и, наконец, заговорила со мной. — Если вы не возражаете, я бы хотела остаться с Джеком наедине, на некоторое время. У нас есть своя история. Есть проблемы. Он и я должны кое-что выяснить.

Позади нее, Джек покачал головой и молча указал мне на диван, давая понять, что я должна остаться.

Ситуация была на грани фарса. Я слегка прикусила изнутри свои щеки, рассматривая ее. Из увиденного я могла сказать, Эшли Эверсон небрежно шагала по жизни, и никогда не задумывалась о вреде, который она причиняла своими капризами. Теперь это все настигло ее, и она выглядела настолько несчастной, что я не могла не чувствовать, хоть и неохотно, сострадания к ней. С другой стороны, я не собиралась позволить ей снова ввергнуть в хаос жизнь Джека. Она ранила его однажды, ужасно ранила, и я не собиралась дать ей шанс сделать это снова.

Кроме того…, он был мой.

— Она не уйдет, Эшли, — сказал Джек. — Уйдешь ты.

Я осторожно заговорила с ней. — Речь идет о ваших проблемах с Питом?

Ее глаза расширились настолько, что я могла увидеть белые круги вокруг радужных оболочек. — Кто сказал вам? — Она обвиняюще посмотрела на Джека, но он казался глубоко поглощенным наладкой одной из ленточек на пеленке Люка.

— Я не очень много знаю, — сказала я. — Только то, что у вас с мужем проблемы. Вы поссорились, не так ли?

— Нет, — ее ответ был ледяным. — Мы отдалились друг от друга.

— Я сожалею, — сказала я искренне. — Вы ходили к психоаналитику?

— Это для сумасшедших людей, — был ее презрительный ответ.

Я слегка улыбнулась. — Это и для нормальных людей тоже. Фактически, чем более вы нормальны, тем скорей вы выйдете из этого. И это могло бы помочь вам выяснить, откуда берутся проблемы. Вы, возможно, должны урегулировать ваши идеи относительно того, чем должен быть ваш брак. Или, возможно, что часть проблемы составляет то, что вы и Пит не умеете общаться друг с другом. Если вы хотите остаться женатыми, вы могли бы попытаться по-другому взглянуть на некоторые вещи и…

— Нет. — Было ясно, что Эшли ненавидела меня, что я была оценена ей, как недостойный конкурент. — Я не хочу ничего пытаться. Я больше не хочу быть женой Пита. Я хочу… — Эшли прервалась и посмотрела на Джека со свирепой властной тоской.

Я знала, что она видела: мужчину, который, казалось, был ответом на все ее проблемы. Красивый, успешный, желанный. Новое начало. Она подумала, что, если бы она могла снова вернуться к Джеку, это стерло бы все несчастья, которые проявились после того, как она вышла замуж.

— У вас есть дети, — сказала я. — Разве вы не должны, хотя бы ради них, попробовать сохранить семью, которую создали?

— Вы были когда-нибудь замужем? — требовательно спросила она.

— Нет, — призналась я.

— Тогда вы ни черта не знаете об этом.

— Вы правы, — сказала я спокойно. — Все, что я знаю — это то, что возвращение к Джеку не решит ваши проблемы. Все, что у вас было с ним, находится в прошлом. Джек продолжает свою жизнь. И я возьму на себя смелость сказать, что я уверена, что он все еще заботится о вас, как о человеке, но не более того. Так что теперь, лучшая вещь, которую вы можете сделать для Джека, и для себя — пойти домой, к Питу, и спросить его, что вы можете сделать с вашим браком. — Приостановившись, я поглядела на Джека. — Я правильно говорю?

Он кивнул, его лицо расслабилось.

Эшли издала звук, ясно свидетельствующий, что она в бешенстве. Она тяжело посмотрела на Джека. — Ты сказал мне, что всегда будешь хотеть меня.

Джек стоял, держа ребенка, удобно устроившегося на его плече. Его глаза были темны и непроницаемы. — Я изменился, Эшли.

— А я нет! — закричала она.

Его ответ был очень мягок. — Мне жаль слышать это.

Она вслепую схватила свою сумочку и направилась к двери. Я шла позади нее, хмурясь, поскольку задавалась вопросом, нужно ли разрешить ей убежать в таком обезумевшем состоянии. — Эшли, — сказала я, потянувшись, чтобы коснуться ее тонкой руки.