Лиза Клейпас - Сладкоречивый незнакомец

Мы вошли в помещение, оформленное в натуральных цветах и обставленное современной мебелью, обтянутой тканью. Я переложила люльку Люка в другую руку, потерев свою бедную, ноющую от нагрузки конечность, и подошла к секретарю. На ее лице застыла профессиональная маска вежливости. Ее глаза были накрашены черной подводкой, которая над верхними веками расширялась к уголкам глаз, создавая впечатление, что она поставила там галочки, которые ставят в списках. Правый глаз? — проверен. Левый глаз? — проверен. Я улыбнулась ей, пытаясь изобразить из себя светскую женщину.

— Я знаю, что это неожиданно — сказала я, придерживая очки, которые начали сползать с носа, — но мне срочно нужно увидеть мистера Тревиса. Я не записана. Но мне необходимо всего лишь пять минут. Меня зовут Элла Варнер.

— Вы знакомы с мистером Тревисом?

— Нет. Но у нас общие знакомые.

Ее лицо стало непроницаемым. Я ожидала, что она сейчас нажмет кнопку под столом и вызовет службу безопасности. И в любую минуту появится мужчина в бежевой униформе и выведет меня прочь.

— Зачем вы хотите увидеть мистера Тревиса? — спросила секретарь.

— Я уверена, он не хотел бы, чтобы о цели моего визита кто-нибудь узнал раньше него.

— Мистер Тревис сейчас на встрече.

— Я подожду его.

— Это будет долгая встреча, — сказала она.

— Чудесно. Я подожду, пока он освободится.

— На встречу нужно записаться и прийти в назначенное время.

— Когда он сможет принять меня?

— У него все распланировано на следующие три недели. Возможно, только в конце месяца…

— Я не могу ждать и до конца дня, — настаивала я. — Послушайте: все, что мне нужно, это пять минут. Я приехала из Остина. У меня неотложное дело, о котором мистер Тревис должен знать… — я замолчала, когда увидела ее невозмутимое лицо.

Она посчитала меня сумасшедшей. Я и сама уже начинала думать так же. Позади меня малыш начал кричать.

— Вы должны успокоить его, — строго сказала секретарша.

Я подошла к Люку, взяла его и захватила бутылочку с холодной молочной смесью. У меня не было возможности нагреть ее, поэтому я просто засунула бутылочку с соской ему в рот.

Но моему племяннику не понравилась холодная смесь. Выплюнув ее изо рта, он начал кричать еще громче.

— Мисс Варнер… — сказала секретарь умоляюще.

— Смесь холодная, — сказала я, примирительно улыбнувшись, — прежде, чем вы отошлете нас, вы бы не могли нагреть ее? Поместите бутылочку в чашку с горячей водой на минутку. Пожалуйста.

Она издала короткий драматический вздох.

— Давайте это мне. Я сейчас разогрею.

— Спасибо, — примирительно улыбнулась я, но она уже ушла.

Я блуждала по приемной, делая все возможное, чтобы отвлечь Люка.

— Люк, я не могу никуда с тобой ходить. Ты все время устраиваешь сцены. И ты никогда не слушаешь меня. Я думаю, что тебе нужно начать думать и об окружающих людях.

Услышав приближающийся по одному из коридоров шум, я с благодарностью повернулась. Я предполагала, что это была секретарь из приемной. Вместо этого я увидела троих мужчин, одетых в темные, явно дорогие костюмы. Один из них был хорошо сложенный худощавый блондин, второй — невысокий и полный, а третий был самым поразительным мужчиной из всех, кого я когда-либо встречала.

Он был высокий и стройный, весь состоящий из твердых мускулов и неопровержимой мужественности, с темными глазами и густыми, идеально подстриженными волосами. То, как он держался, его уверенная походка, разворот его плеч — все кричало о том, что он привык быть главным. Сделав паузу в середине разговора, он послал мне заинтересованный взгляд, и у меня перехватило дыхание. Румянец расползался по моим щекам, а беспокойный пульс бился где-то у горла.

Только один взгляд на него, и я точно знала, кто он такой. Классический альфа, вид, который подгонял эволюцию пять миллионов лет назад, приковывая к себе внимание каждой встречающейся женщины. Такие мужчины очаровывали, обольщали, вели себя как ублюдки, но женщины биологически были неспособны сопротивляться их волшебной ДНК.

Все еще глядя на меня, он заговорил глубоким голосом, от которого мои руки покрылись гусиной кожей.

— Мне кажется, где-то здесь я слышал ребенка.

— Мистер Тревис? — решительно спросила я, подталкивая моего маленького племянника.

Он коротко поклонился.

— Я надеялась, что мне удастся поймать вас между встречами. Меня зовут Элла. Я из Остина. Элла Варнер. Мне необходимо поговорить с вами. Я не отниму у вас много времени.

Секретарь вышла из другого коридора, держа в руке пластмассовую детскую бутылочку.

— О Боже, — бормотала она, торопливо подходя к нам. — Мистер Тревис, я сожалею…

— Все в порядке, — сказал Тревис, жестом предлагая отдать мне бутылочку.

Я взяла ее, попробовала температуру на внутренней стороне запястья, и дала соску ребенку. Люк удовлетворенно заурчал, и, наконец, установилась тишина.

Взглянув в глаза Тревиса, такие же темные и насыщенные, как патока, я спросила:

— Можно поговорить с вами в течение нескольких минут?

Тревис задумчиво изучал меня. Я была поражена противоречием между его дорогой одеждой и неотразимой внешностью, вызывающей мысли о неотполированных гранях. Он был тем типом непреклонного мужчины, когда следовало либо попытаться воззвать к его доброй половине, либо убраться ко всем чертям с его пути.

Я не могла удержаться от сравнения Тревиса с моим бой-френдом Дэном, золотая красота которого и щетина, смягчающая линию подбородка, всегда были настолько доступными и успокаивающими. А в Джеке Тревисе не было абсолютно ничего спокойного. Кроме, возможно, его глубокого баритона, тягучего, словно кленовый сироп.

— Это зависит от того, — легко сказал Тревис, — собираетесь ли вы мне что-то продать.

У него был тяжелый техасский акцент, напоминающий звук удара летнего града о землю.

— Нет. Это личный вопрос.

Легкая пренебрежительная усмешка притаилась в уголке его рта.

— Я обычно решаю личные вопросы после пяти часов, — сказал он мне.

— Я не могу долго ждать, — я глубоко вздохнула, прежде чем смело добавить, — и я должна предупредить: даже если вы избавитесь от меня сейчас, то вам придется иметь со мной дело позже. Я могу быть очень настойчивой.

Тень улыбки скользнула по его губам, когда он поворачивался к другим мужчинам.

— Вы не могли бы подождать меня в баре на седьмом этаже?

— Без проблем, — сказал один из них с британским акцентом. — Мы не будем терять время даром. Мне заказать для вас, Тревис?

— Да, я не думаю, что это займет много времени. Dos Equis с лаймом и не в стакане.

Когда мужчины ушли, Джек Тревис обратил внимание на меня. Хотя я была среднего роста, то есть далеко не низкорослой, он оказался намного выше.