Сандра Браун - Секрет благородства

Арден наблюдала за напряженным состязанием в последних двух сетах и за игрой Дрю и гадала, каков он был на пике форме, до того как горе и неумеренные возлияния едва не уничтожили его мастерство.

Он выглядит довольным, заметила она.

— Да, ну, в общем, мне удалось несколько хороших ударов, — скромно признал Дрю. — Зарабатываю к обеду хороший аппетит.

— Не волнуйтесь на мой счет. Я наслаждаюсь зрелищем.

Он поклонился в пояс и понесся назад на корт, призывая измученного Гарри закончить перерыв. Дрю без промедления приступил к следующему сету. Гарри подавал, однако пушечный удар вернулся с удвоенной силой. Какое-то время противоборство шло на равных, пока Дрю не выиграл два очка подряд и не завершил соревнование.

Игнорируя аплодисменты фанаток, снова облепивших забор, как яркие бабочки, он насмешливо отпрянул от ограждения и поискал глазами Арден.

— Вроде бы матадор должен бросить леди ухо быка или хвост, или еще что-нибудь, чтобы посвятить ей победу?

Она засмеялась.

— Да, так и есть. Но, пожалуйста, не отрывайте ухо Гарри.

— Мне нечего бросить вам, кроме теннисного мяча. Или мокрого полотенца.

— Предпочитаю мяч.

Дрю бросил ей мяч, который она ловко поймала и склонила голову с царственным благоволением.

— Закажите мне четыре стакана воды, я приду через минуту.

Арден смотрела, как он перекинул сумку через плечо и направился в сторону раздевалки. Дрю махнул ей перед тем, как исчезнуть за толстыми металлическими дверями.

Он когда-нибудь вспоминал о женщине, родившей его ребенка, задавалась она вопросом, подзывая официанта и заказывая воду и стакан охлажденного чая для себя. Когда-нибудь задумывался, что она чувствовала при внедрении в свое тело его частички? Близость без близости.

Рон определил день, благоприятный для оплодотворения — он измерял ее температуру специальным термометром несколько дней подряд, — и велел придти в его кабинет в нерабочее время. Голая и беззащитная, она легла на диагностический стол и положила ноги на распорки. Рон вставил в нее то, что назвал цервикальной чашкой. Затем ввел замороженную семенную жидкость в сосуд. Таким образом сперма должна проникнуть через шейку матки, потом Арден безболезненно извлечет приспособление дома. Если повезет, то результат будет удовлетворительным.

— А ты волнуешься не больше, чем при обычном акте, Арден, — съязвил Рон, искоса глядя на нее.

— Просто заткнись и заканчивай побыстрей, — устало ответила она.

Его убогие шутки больше не властны провоцировать ее.

— Разве тебе совсем не любопытно? А? Разве не гадаешь, на кого он похож? Кто он? Должен признаться, что он просто красавец. Хочешь трахнуться для возбуждения, пока наши отношения не стали исключительно официальными? — Он схватил ее за грудь и больно сжал. — Могу тебя ублажить. А потом разойдемся по домам.

Арден отшвырнула его руку, и Рон злорадно засмеялся. Он действительно думает, что похабная грубость и вкрадчивая улыбка способны затопить ее небывалой страстью? Она отвернулась, пока одинокая слезинка текла по виску.

— Просто закончи, пожалуйста.

— Завтра повторим, — сообщил муж, когда она села.

— Завтра?

— И послезавтра. Три дня, пока у тебя овуляция. — Он прислонился к столу и погладил ее по бедру. — Так что сидим, сложа руки, наблюдаем и ждем.

Арден молилась, чтобы все получилось с первой попытки. После издевательств Рона она сомневалась, что сможет выстоять и снова пройти через это в следующем месяце. Мольбы были услышаны. Через шесть недель Рон убедился, что она забеременела. Он сообщил паре, что суррогатная мать успешно оплодотворена и заверил Арден, что они в восторге.

— Ты чертовски хорошо должна заботиться о себе, — предупредил он. — Не хочу, чтобы все сорвалось.

— Отстань, — отрезала Арден, захлопывая дверь в спальню перед его носом.

Она не воспринимала растущий эмбрион как ребенка, личность, человека, и думала о нем только как о средстве, дающем им с Джоуи верный шанс обрести счастье и избавиться от жадности и эгоизма Рона.

В следующие недели по утрам ее терзала тошнота, а днем изнуряли поездки с Джоуи в больницу и обратно, но она пыталась не злиться на зародыша и никогда не разрешала себе почувствовать к нему хоть искорку любви. Когда друзья поздравили ее и Рона с грядущим прибавлением семейства, она заставила себя улыбаться, принимать их наилучшие пожелания и терпеть собственническую руку Рона на своих плечах.

Ощутив первый толчок младенца, Арден познала мгновение невероятной радости. Но быстро подавила порыв, отодвинула, скрыла в каком-то укромном уголке души. Только ночью, оставшись в одиночестве в своей комнате, натирая успокаивающим лосьоном выросший живот, задумалась о ребенке. Это мальчик или девочка? Глаза синие или карие? Или унаследует ее зеленые глаза?

Что неизбежно привело к мыслям о мужчине, семя которого оплодотворило ее. Как он выглядит? Добрый ли он человек? Будет ли хорошим отцом? Любит ли свою жену? Конечно, любит. И она его любит так сильно, что позволила другой женщине выносить его дитя. Они лежали рядом, когда он собирал…

— О чем задумались?

— О! — задохнулась Арден, положила руку на грудь и крутанулась назад, чтобы увидеть объект своих размышлений, который, улыбаясь, склонился над ней.

Дрю положил ладонь на спинку ее стула очень близко от обнаженной спины.

— Простите, — искренне покаялся он. — Не хотел напугать вас.

— Нет, нет, все в порядке.

Она ощущала, как пылают щеки, и понимала, что выглядит такой же смущенной, как и чувствует себя.

— Я была на расстоянии в миллион миль отсюда.

— Надеюсь, грезы наяву оправдали путешествие.

Его глаза казались невероятно синими на фоне густого загара, да еще и в окружении пушистых темных ресниц, золотистых на кончиках. Зубы сверкали белизной. Дрю чудесно пах мылом и ненавязчивым дорогим парфюмом. Очевидно, он предоставил солнцу высушить волосы, влажные завитки игриво лежали на лбу.

Но из-за своих замыслов Арден не хотела воспринимать его как мужчину с лицом и телом. Красивым лицом. Сексуальным телом. У нее снова запылали щеки, когда она подумала о той зарождающей жизнь инъекции Рона, введенной в нее, и посмотрела вдаль, нервно облизнув губы.

— На самом деле это были не мечты, — легко опровергла Арден, расслабившись, как она надеялась. — Просто задумалась. Обстановка завораживает. Шум прибоя. Вздохи ветра. Вы понимаете.

Дрю, одетый в бежевые слаксы и рубашку-поло цвета морской волны, развалился на стуле напротив нее и, сделав большой глоток воды со льдом, сказал:

— Иногда я спускаюсь к пляжу перед моим домом, особенно по вечерам, и сижу там час или больше, даже не замечая, как проходит время. Похоже на сон, но я не сплю.