Татьяна Герцик - Маленькое недоразумение на даче

К вечеру температура на градуснике, прибитом в тени под окном, поднялась до плюс тридцати пяти. Все попрятались в тенек кто куда. Даже близнецы, плескавшиеся в большом корыте с водой под сенью густой рябины, стали нудно жаловаться на жару.

Воздух раскалился так, что даже в тени стало отчаянно душно. Изнемогший от солнца Игорь предложил:

– Поедемте купаться! Уже вся деревня собралась у реки! Там прохладнее…

Согласились все, кроме Ксюши. Она надеялась посидеть в одиночестве, вспоминая прошлогоднюю встречу с Максимом.

Остальные удивились ее отказу, но настаивать не стали – мало ли какие у девушки могут быть причины.

Уселись вместе с детьми в машину Игоря и, дружно галдя, отчалили. Ксюша молча посмотрела вслед пыльному облачку, поднявшемуся за машиной. Постояв, вернулась во двор, наклонив голову и безразлично следя за тем, как ее босые ноги загребают пыль и песок. Дождя не было уже неделю, и черная земля, рассохшаяся до трещин, просила влаги.

Скинула сарафан, оставшись в одном купальнике, и устроилась в тени под старой рябиной. Опершись спиной о шершавый ствол, прикрыла глаза и стала припоминать, как год назад на скамейке возле колодца сидел Макс, а она промывала ссадину на его остриженной голове. Она меланхолично шмыгала носом, стараясь не заплакать от наплыва чувств, пока ее не привлек легкий скрип калитки. Быстро моргая, чтобы осушить подступившие слезы, стала поджидать неожиданного гостя. Сердце почему-то тяжко забилось.

Во двор, неслышно ступая, вошел Максим, босой, в одних коротких джинсовых шортах на длинных загорелых ногах. Его глаза скользнули по старому дому, по распахнутой настежь двери. Девушка замерла, стараясь не дышать. Он горько вздохнул, подошел к скамейке возле колодца и сел, бессильно свесив руки и низко опустив голову. Ксюша никогда прежде не видела его таким подавленным, даже в последнюю встречу, в парке университета.

Вдруг он вскинулся и в упор посмотрел на нее. Оба вскочили. Нервные вопросы прозвучали одновременно.

– Ксюша? Разве ты не уехала со всеми?

– Как ты здесь очутился?

И оба замолчали.

Мужчина жадными глазами посмотрел на полураздетую девушку и безотчетно сделал шаг по направлению к ней, но тут же почувствовал ее испуг, отступил и произнес умоляюще:

– Не волнуйся, пожалуйста! Но разве не ты уехала в машине? Кто же там тогда был? Кого обнимал твой муж?

Ксюша опасливо объяснила:

– Нет у меня мужа… Я и замужем никогда не была…

Он растерялся. Лихорадочно поднялся, но тут же сел.

– Но дети…

– И дети не мои, а моей сестры Кристины. Они меня мамочкой называют потому, что она долго болела, лечилась в Крыму, а я сидела с ними. Мы с ней очень похожи. Нас все путают, несмотря на то что она на пять лет меня старше. – Ксюша, сообразив, что от волнения тараторит что-то несвязное, попыталась притормозить и продолжила уже медленнее: – Только она русая, а я каштановая.

И Игорь ее муж, а не мой. Это ты услышал, как дети зовут меня мамой, и сделал неверные выводы.

Максим сдавленно вскрикнул, не в силах сдержаться:

– Но ведь ты же не сказала, что это не так! – Он высоко вскинул голову, глаза заблестели таким неистовым радостным светом, что девушка невольно, как мотылек к огню, потянулась к нему. Но спохватилась и постаралась быть благоразумной.

– А зачем? Хоть какая-то, но защита! Ты что, забыл, как мы познакомились? Напомнить, как мы с тобой по полу валялись? Ты меня жутко напугал! Я дрожала от страха от одного только взгляда на тебя, бугай несчастный!

Он поднялся и показательно, демонстрируя свою полнейшую неопасность, вытянул руки по швам, не пытаясь больше к ней приблизиться. Выражение лица у него стало непроницаемым и холодным, как у профессионального игрока в покер. Только мятущиеся глаза говорили о том, что спокойствие его наигранное.

– Ты меня и сейчас боишься?

Ксения открыто посмотрела ему в глаза и тряхнула головой. Волосы плавной волной взлетели над плечами и тяжело опустились обратно, укрыв ее точеные белые плечи темным шелковым покрывалом.

– Нет, не боюсь.

Он внезапно сорвался с места и опрометью выскочил за ограду. Девушка с удивлением посмотрела ему вслед:

– Нет, он определенно очень странный!

Быстро натянула сарафан, села на то место, где сидел он, и стала ждать. Не могло же на этом все закончиться…

Он вернулся через десять минут, мокрый и взъерошенный, но относительно спокойный. Во всяком случае, свои эмоции он контролировал. Девушка недоуменно спросила, не поняв, в чем дело:

– Что это с тобой? Ты ходил купаться?

– Нет, просто как следует облился ледяной водичкой из колодца. Очень помогает, когда начинает припекать.

Ксюше показалось, что говорил он не о погоде.

Максим уверенно сел рядом. Посмотрел ей в глаза уже чувственным и настойчивым взглядом, тем самым, который хорошо ей запомнился по их прежним встречам. Казалось, он очнулся от долгого кошмарного сна. Чуть касаясь, погладил ее распущенные волосы и намотал на палец длинную блестящую прядь. Девушка внимательно следила за ним, готовясь удрать при малейшей опасности. Но он не спешил, давая ей время заново привыкнуть к себе.

– Раньше я тебя не видел с распущенными волосами. А как хотелось распустить все эти твои прически и расплести косички!

Она вспомнила о девушке в сквере и отодвинулась от него на самый край скамейки. Макс встревоженно посмотрел на нее.

– Что случилось? – наклонился и беспокойно заглянул ей в глаза. – На что ты обиделась?

Ксения потупилась и с нажимом произнесла:

– Ну, ты сегодня с одной, завтра – с другой. Может, ты уже женат, откуда я знаю…

Он медленно выдохнул и серьезно сказал:

– Нет, не женат. Но собираюсь.

Девушка почувствовала подвох, однако не поняла какой. Осторожно спросила:

– На той девочке, с которой целовался у университета?

Он мрачно усмехнулся:

– Я со многими целовался у университета, стараясь тебя забыть. Постоянно ходил туда, где мы катались на горках. Ты тоже там была?

– Да, – неохотно призналась она. – Была. Один раз. В мае.

Макс неверной рукой взъерошил отросшие почти до плеч светлые волосы.

– В мае… Это когда кто-то был на соседней скамейке, пока я целовал Дашу?

Ксения с содроганием вспомнила тяжелую сцену.

– Не знаю кого, но целовал. Симпатичную такую девочку…

Он виновато взял ее ладонь и осторожно поднес к губам, опасаясь протеста. Она, не отнимая руки, молча ждала объяснения. Макс признал:

– Недаром у меня на душе так тягостно было в тот день. Что-то чувствовал, но не мог понять что… А это просто ты сидела рядом… – Серьезно посмотрел в глаза, стараясь уверить в своих чувствах. – Но, если тебя утешит, больше свиданий у меня не было. И я ни с кем из них не спал.